– «Поскольку до нашего сведения дошло, что вы пренебрегли нашей волей касательно нашей подопечной, леди Адель Сен-Клер, отныне вы освобождены от обязанности надзирать за нею…»
Лишь потрескивание огня в камине нарушало тишину. Они молча смотрели друг на друга. Затем Рейф снова принялся читать, и каждое его слово прожигало ей сердце, подобно расплавленному свинцу. Королевское послание оказалось настолько долгим и нудным, что Адель перестала к нему прислушиваться, пока Рейф не дошел до последнего абзаца:
– «Лорд Феррерс возьмет на себя заботу о нашей подопечной до тех пор, пока она не прибудет в Йорк, в дом нашего дорогого друга, Торнтона ле Уайлда, за которого ей предстоит выйти замуж…»
У Адель перехватило дыхание, едва до нее дошел смысл прочитанного Рейфом. Король обручил ее с другим!
– Но… разве ты не просил у него разрешения… на наш брак? – запинаясь, выговорила она; по щекам ее струились слезы.
– Да, я обращался к нему с такой просьбой, и не раз, однако Иоанн с присущей ему беспечностью не только не удостоил меня ответом, но и устроил твою помолвку с еще одним своим любимчиком…
– Торнтон ле Уайлд, – повторила Адель. – Кто этот человек? Ты его знаешь?
– Да. Свинопас, выбившийся в люди… Боже правый, нам нужно что-то предпринять, и немедленно. – Потирая лоб рукой, де Монфор устремил взгляд на пламя в камине. – У меня даже нет способа воспрепятствовать отъезду Феррерса – разве что посадить мерзавца под замок. Зато я могу помешать ему взять тебя с собой.
– Как?
– Пока еще не знаю… Любимая, мне так жаль! Я не ожидал, что все так обернется.
Адель, подойдя к нему, приникла к его сильной груди, словно надеялась излить ему свое горе. Это Рождество сулило им столько радости! Судьба подарила Рейфу чудесное выздоровление; все недоразумения между ними благополучно разрешились, и Адель надеялась оживить огонь страсти, который когда-то пылал так ярко.
Рейф долго держал ее в объятиях, прижавшись лицом к шелковистым волосам. Богатое рождественское убранство вдруг утратило в его глазах всякую ценность. Обильный пир, пышно разукрашенный зал – все это предназначалось для того, чтобы сделать Адель счастливой, но он даже не предполагал, каким коротким будет это счастье. Неприязнь Рейфа к королю возросла настолько, что он едва мог примириться с мыслью о служении ему, несмотря на то что был связан вассальной клятвой. Похвала, которой удостоил его Иоанн за проявленное благоразумие, особенно уязвила Рейфа. Едва ли король полагал, что он по глупости способен попасться на подобную наживку. Вне всякого сомнения, хитрецу уже было известно о том, что де Монфор отказался подчиниться его приказу, – иначе зачем еще ему понадобилось засылать своих шпионов в Фордем? У Рейфа возникло сильное искушение перерезать горло Феррерсу за то, что тот доставил в замок послания, причинившие ему и Адель столько горя; он всерьез подумывал отделаться от Феррерса и затем сделать вид, будто не получал никаких писем. Без сомнения, окажись перед тем же самым выбором де Вески, он бы так и поступил; однако Рейф всегда предпочитал действовать в рамках закона.
Всхлипывания Адель постепенно затихли. Еще некоторое время плечи ее беззвучно тряслись, но затем она, совершенно обессиленная, припала к его груди, спрятав лицо в складках туники. Как бы ей хотелось оказаться отрезанной от окружающего мира, остаться с ним навсегда за надежными стенами спальни, подальше от короля с его фаворитами и нелепыми законами, которые легко принимались и еще легче нарушались! Ничто не мешало им поднять мост через ров, сделав Фордем неприступным для врагов, и даже выдержать в нем осаду, однако Адель знала, что рано или поздно король сумеет настоять на своем.
Наконец она подняла к нему залитое слезами лицо:
– Не мог бы ты просто сделать вид, что не получал этого послания?
– Такая мысль приходила мне в голову, однако для этого придется убить Феррерса или по крайней мере задержать его здесь. Король уже знает о том, что я сам хочу на тебе жениться; ему также известно о нарушении его приказа, и, если бы д’Авранш не оказался в опале, он бы заставил меня заплатить за мой поступок по самому большому счету. Пока же он просто играет со мной в кошки-мышки, ожидая, каким будет мой следующий шаг.
Адель с тоской слушала его объяснения. Если Рейф посмеет преступить королевский приказ, Иоанн может лишить его всех титулов и владений, а этого она ни за что не допустит, даже если ей придется в конце концов выйти замуж за ле Уайлда.
– Ты действительно уверен, что король уже все знает?
– Безусловно. Если бы я не просил у него твоей руки, мы еще могли бы тешить себя сомнениями, но теперь ему точно известно, где тебя искать. Слава Богу, мы с тобой спим в разных комнатах, так что по крайней мере в глазах его шпиона наши отношения выглядят вполне невинно.
– Да, но мне-то от этого не легче! – Адель резко отстранилась. До сих пор Рейфу неизменно удавалось найти выход из любого положения, даже самого сложного или опасного, однако теперь она с ужасом спрашивала себя, не будет ли этот единственный случай исключением. Она спросила чуть слышно: – Неужели мне придется ехать в Йорк и стать женой ле Уайлда?
– Никогда! – Рейф отшвырнул письмо в сторону. – Давай разберемся во всем по порядку. Феррерс получил приказ доставить тебя в Йорк. Сам он не читал этого письма, поскольку королевская печать на нем осталась нетронутой. Кроме того, маловероятно, чтобы Иоанн ему доверился. Не исключено, что Феррерс даже не знает о том, что я хочу на тебе жениться. Ты со мной согласна?
– Пожалуй. Вот только какая от этого польза?
– Я воздержусь от прямого ответа королю, задавая вместо этого дурацкие вопросы, – к примеру, сколько рыцарей ему требуется и куда мне надо их отправить, – все, что угодно, лишь бы оттянуть неизбежное. Д’Исиньи не блещет умом и наверняка решит, что мое письменное обязательство уже у него в руках. Он уедет отсюда сразу же, как только растает снег, поскольку ему нужно успеть посетить много других лордов. Тогда нам придется иметь дело только с Феррерсом и его людьми.
Тут Рейф, который до этого в беспокойстве расхаживал из стороны в сторону перед камином, остановился и ударил себя кулаком по ладони.
– У меня есть сильное желание перерезать негодяю глотку, но я не стану этого делать. Мы постараемся задержать его в замке и дадим д’Исиньи уехать первым. Возможно, тебе стоит прикинуться больной…
