провели врозь, что теперь она испытывала почти благоговейный страх перед силой их страсти. Правда, ее тревожили незажившие раны возлюбленного, однако, когда она обернулась к нему, он покачал головой.
– Забудь об этом, – произнес Рейф, словно прочитав ее мысли. – О, леди де Монфор, я так долго ждал этого мгновения!
Его слова поразили Адель. Затем Адель поняла, что в ту ночь она действительно стала леди де Монфор из замка Фордем.
– Да, очень долго, муж мой, – прошептала она в ответ, в первый раз назвав его этим словом. Затем Адель приблизилась к нему, двигаясь словно через толщу воды; колени ее ослабели, руки дрожали. Любовь Рейфа должна была стать для нее воздаянием за многие месяцы тоски и одиночества.
Рейф долго держал ее в объятиях, не говоря ни слова, и Адель хорошо понимала причину его неожиданного молчания – ему пришлось столько пережить, прежде чем они оказались вместе! Теперь он хотел получить от каждого мига как можно больше.
Наконец Рейф отпустил ее и отошел, чтобы налить вина. Встав перед камином, они подняли кубки алого напитка и торжественно поздравили друг друга с законным браком.
Осушив свой кубок, Рейф стянул с себя тунику. Взволнованная Адель любовалась им. До чего же он был хорош – крепкий, мускулистый, с широкими плечами и грудью. И как она ждала этого момента! Брачная ночь всегда была одной из ее самых сокровенных грез. Шрамы от ран лишь подчеркивали совершенство его тела – а ведь он был так близок к смерти еще несколько недель назад! И еще они напоминали ей о том, что он выжил ради нее.
– Теперь, став женатым человеком, будешь ли ты и дальше рисковать собой понапрасну? – поинтересовалась Адель, проводя пальцами по его руке.
– Ты сама знаешь ответ на свой вопрос, – отозвался Рейф серьезно. – Впрочем, я уже извлек из того, что произошло на турнире Фицалана, один урок.
– А именно?
– Никогда не сражаться в кольчуге с чужого плеча. Рукава оказались слишком короткими; знай я заранее о том, что мне предстоит участвовать в турнире, взял бы с собой свою собственную кольчугу, и тогда все могло бы сложиться иначе.
– Разве ты забыл о том, что мы с тобой отправлялись в паломничество и доспехи были совершено не к месту, – напомнила ему Адель, осушив остаток терпкого красного вина. – Хотя, похоже, твои друзья об этом не подумали…
– В итоге сделавшись легкой добычей для шпионов Немощного. Без сомнения, некоторым из них пришлось дорого заплатить за свою ошибку.
– Я бы хотела никогда больше не слышать о короле Иоанне.
Рейф рассмеялся и взял у нее из рук кубок.
– В этом ты не одинока. Судя по тому, что мне известно, большая часть Англии думает точно так же.
Адель, улыбнувшись, оперлась на его твердое плечо.
– Я не позволю этому человеку испортить мою брачную ночь, будь он хоть трижды королем Англии, и поэтому запрещаю тебе впредь упоминать при мне его имя.
– Согласен, дорогая, тем более что мне гораздо приятнее говорить о тебе, – ответил Рейф шепотом. Он протянул руку и принялся распускать ее волосы; золотистые ленты и нитки жемчуга посыпались на пол. Вскоре великолепные блестящие пряди волнами окутали плечи Адель. Рейф взял ее душистые волосы в пригоршню и поднес к губам, целуя их, вдыхая ее неповторимый запах, который с самой первой их встречи преследовал его во сне и наяву. Ему до сих пор с трудом верилось, что женщина может быть такой прекрасной, такой пылкой и преданной и – самая невероятная вещь на свете – что она отныне принадлежит ему!
Адель осторожно погладила его грудь и плечи, стараясь не задеть бинты. От одного прикосновения к его гладкой горячей коже по спине ее пробежала дрожь предвкушения. Тугие мускулы под ее пальцами казались созданными рукой искусного ваятеля, однако то был не холодный жесткий мрамор, а живое человеческое тело.
– О, Рейф, я так люблю тебя! Ты сделал это Рождество самым счастливым в моей жизни, – прошептала она, прильнув губами к его шее.
– Извини, что мне пришлось дождаться дурных вестей, чтобы начать действовать. До сих пор я всегда следовал закону, хотя порой это шло во вред мне самому, – признался он. – Только подумай, будь на то моя воля, мы с тобой могли бы пожениться еще несколько месяцев назад!
Адель улыбалась, пока он стаскивал с нее платье. Густо-оранжевый бархат лег изящными складками на тростниковые циновки; за ним последовала льняная сорочка, и наконец Адель осталась прикрытой только пелериной блестящих ярко-рыжих волос. Ее бледная кожа выглядела полупрозрачной при свете камина, стройная гибкая фигура казалась воплощением совершенства.
– Ты и впрямь стала для меня добрым ангелом, – шепотом произнес Рейф. Глаза его потемнели от страсти, едва он провел ладонями по ее шелковистой коже.
Одним быстрым движением он подхватил Адель на руки и уложил ее поверх голубого бархатного покрывала. Затем стал нетерпеливо сбрасывать с себя одежду. Адель только посмеивалась, наблюдая за его неловкой возней, пока вся одежда не оказалась наконец на циновках. Затем он скользнул под покрывало, набросив поверх стеганые одеяла и шкуры. Адель приняла его с распростертыми объятиями; она удовлетворенно вздохнула, едва оказавшись в кольце крепких рук, и уже не думала ни о его ранах, ни о неизбежной каре со стороны короля. Независимо от того, станет ли эта ночь первой или последней в их супружеской жизни, она хотела насладиться сполна каждым ее мгновением.
Запах разгоряченного тела Рейфа пробуждал волнующие воспоминания. Адель прижалась к нему еще теснее, игриво проведя языком по шее и плечу, умышленно возбуждая его до тех пор, пока он не припал к ее губам страстным поцелуем.
Здесь, лежа в темноте на его просторной, занавешенной балдахином кровати, они могли наконец без
