— Как любой в тринадцать лет. Но тринадцать — самый лучший возраст, чтобы начинать накапливать силы. Именно то, что надо.
Лицо Джи-джи озарилось искренней заинтересованностью.
— Именно этого я и хочу. Стать сильной.
— Но ты желаешь этого прямо сейчас, чего просто быть не может.
— В тринадцать вы были сильной.
Шугар Бет чуть усмехнулась:
— Моя сила была иллюзией. Любая уловка, которую я использовала, чтобы добиться своего, со временем оборачивалась против меня. Ты хочешь, чтобы сила оставалась с тобой всегда. Но ее не получишь, принижая себя.
— Не понимаю, о чем вы.
— В твоем случае это означает притворяться бедной, напяливать уродливые тряпки, пропускать уроки, получая плохие оценки, а в свободное время шататься по улицам со всякой швалью.
Джи-джи оскорбленно вскинулась:
— Только потому, что Челси небогата…
— Это не имеет никакого отношения к деньгам. Речь идет о мозгах, а судя по тому, что ты мне рассказывала, Господь выделил Челси неполный набор. Ты со своей стороны получила более чем достаточно, но, похоже, ты плохо пользуешься своим преимуществом.
— Я не желаю якшаться с занудами вроде Гвен Лу и Дженни Берри, если имеете в виду именно их.
Шугар Бет вспомнила Уинни, всячески старавшуюся казаться невидимой.
— Потому что ты их не любишь? Или боишься, что другие дети будут смеяться над тобой?
Джи-джи слишком долго не отвечала.
— Потому что я их не люблю, — выдавила она наконец.
— Ты хочешь настоящей силы?
Даже задавая вопрос, Шугар Бет пыталась решить, какой рецепт дать девочке.
— О да, — мечтательно вздохнула Джи-джи, но личико ее тут же затуманилось. — Вы, конечно, скажете, что нужно учиться? И подружиться с Гвен и Дженни.
— Уважение к окружающим и умение стать на их точку зрения дают тебе силы.
Шугар Бет искренне надеялась, что это правда.
— И делают тебя добрее. А людей влечет доброта. Разумеется, ты должна уметь постоять за себя. Но это не должно повлечь за собой стремления топтать других, а это значит, что ты должна делать это честно и с открытым забралом, без подленьких намеков на чужую полноту.
Джи-джи с надутым видом сгорбилась на стуле. Шугар Бет перекатывала в ладонях банку коки, бессознательно ожидая звона обручального кольца. Но она заставила себя снять его еще в прошлом месяце. Джи-джи удивленно смотрела на нее. Рано или поздно она станет настоящей красавицей, но Шугар Бет всем сердцем надеялась, что это не случится слишком скоро. Рано расцветшая красота мешает формированию характера.
Она прерывисто вздохнула и попробовала придумать, что сказать Джи-джи. Как ее убедить.
— Может, тебе пора обдумать свое будущее. Составить план жизни. Только по-настоящему честолюбивый план. И не отступать. Даже если решишь стать президентом Соединенных Штатов. С годами твой план, вероятно, будет меняться, но это даже к лучшему, потому что, пока готовишься взять одну высоту, узнаешь вещи, которые помогут тебе достигнуть другой. Это и означает истинную силу: не тратить время на скандалы и не стервозиться, волнуясь о том, что кто-то может сказать за твоей спиной, — объяснила она, до глубины души потрясенная неизвестно откуда нахлынувшей волной гнева. Почему Дидди не могла сказать то же самое, когда Шугар Бет было тринадцать? Но мать была неспособна мыслить шире своего крайне узкого кругозора.
Шугар Бет откинулась на спинку стула, обдумывая то, что, как оказалось, до этого момента не понимала.
— Люди всегда пытаются украсть твои власть и силу. Когда тебе все удается, утверждают, что все дело в богатстве и положении твоих родителей. Люди, которым ты небезразлична, тоже пробуют украсть твою силу, но при этом действуют другими способами. Когда ты совершаешь промах или терпишь неудачу, они пытаются тебя утешить, говоря, что нет людей идеальных и ты не должна так себя мучить. Могут сказать, что не стоит горевать о двойке по математике, потому что математика слишком трудна для девочек. Или что не стоит слишком тревожиться о несправедливости этого мира, потому что нельзя побороть все зло на свете. И даже если они желают тебе добра, все равно принижают тебя. Не дают встать во весь, рост.
Сердце сжималось, в груди было тесно, и никак не удавалось глубоко вздохнуть.
— Единственный способ отстоять силу — учиться идти вперед, несмотря ни на что, признавать свою неправоту, а иногда и стоять насмерть, потому что убеждена в своей правоте.
— А как можно это узнать наверняка?
Шугар Бет пожала плечами:
— В этом и состоит загадка жизни. Каждый должен познавать ее на собственном опыте.
— А вы? Познали?
Только тринадцатилетняя девчонка способна задать такой вопрос.
— Пока еще нет. Но я стараюсь.
Джи-джи кивнула, словно обдумывая сказанное, и оперлась локтями о стол.
— А теперь давайте поговорим о сексе.
Шугар Бет не собиралась ввязываться в дискуссию подобного рода, но обрадовалась перемене темы.
— Кофе готов! — воскликнула она, вскакивая.
— То есть мне интересно, как вы узнаете, когда готовы заниматься сексом?
Шугар Бет подумала о смятых простынях наверху.
— Если только дело не срочное, на что я искренне надеюсь, почему бы нам не отложить этот разговор?
— О'кей.
Удовлетворенная улыбка вызывала определенные подозрения в том, что Шугар Бет хитростью вынудили согласиться на очередной визит племянницы.
— Не можем мы сейчас заняться макияжем?
— Почему нет?
Пока они экспериментировали с содержимым косметички, головная боль немного унялась. Они толковали о том, как сделать, чтобы косметика не расплывалась, как поставить перед собой цель, обрести силы. Временами Шугар Бет чувствовала себя лицемеркой, но, слава Богу, не во всем и, обводя веки Джи- джи, спрашивала себя, уж не обрела ли наконец крохи мудрости, которые стоит передать следующему поколению.
Джи-джи сказала, что родители вернутся не раньше четырех, и где-то в половине четвертого неохотно направилась к двери.
— Не стоит идти со мной, — пробормотала она, когда Шугар Бет проводила ее во двор, оставив в доме несчастного Гордона. — Я не маленькая.
— И не будешь взбираться по столбику, если я не смогу проследить, чтобы ты благополучно выбралась на крышу.
— Подумаешь, большое дело.
— Сарказм крадет твою силу.
— А вы часто бываете саркастичны.
— Поэтому и говорю по собственному опыту.
Джи-джи хихикнула. Шугар Бет улыбнулась девочке:
— Все мы не стоим на месте. Все мы идем вперед, солнышко.
— Думаю, вы хорошо над собой поработали.
Шугар Бет не стоило бы так радоваться одобрению тринадцатилетней девочки, но тем не менее на душе было хорошо.
На подходе к дому Галантайнов она нырнула в крохотную рощицу, чтобы понаблюдать, как Джи-джи
