перед искушением. — Слушай, у него столько проблем, над которыми надо работать! — Пауза… Ева напряглась и вцепилась руками в края скамейки. — Черт возьми, Джеймс! Я давно не занимаюсь подобными вещами и говорил тебе об этом с самого начала. Так что не надейся на чудо. Да, постараюсь…
Ева сидела не шевелясь, обдумывая услышанное. Феликс вышел на веранду через несколько секунд. Сейчас он расскажет мне свою версию разговора, подумала Ева и решила опередить его:
— Вы говорили обо мне?
Ни тени смущения не появилось на лице Феликса, только легкое удивление.
— Естественно, Джеймс спросил про вас.
— Это было больше, чем обычный вопрос! — возразила Ева. — Вы обсуждали меня! Я слышала!
— А что, если и так? — Глаза Феликса сузились. — Это вас сильно волнует?
— Конечно! — Ева вскочила и начала нервно ходить по веранде взад-вперед. — Вы суете свой нос куда не следует с самого моего приезда, и я уже устала от этого!
— А вам в детстве не говорили, что подслушивать нехорошо?
Ева оставила его замечание без ответа.
— Что вы рассказали обо мне Джеймсу?
— Ничего особенного, — пожал плечами Феликс.
— А вы рассказали, как воспользовались ситуацией и…
— Что?!
Слова Евы произвели желаемый эффект. Это был удар ниже пояса.
— Вы поступили так дважды — ночью и несколько минут назад! Джеймс доверяет вам, а вы… Я расскажу ему, какой вы хороший друг!
Ева понимала, что зашла уже слишком далеко, но не могла остановиться. Ей хотелось унизить Феликса, отомстить ему!
Феликс быстро пересек веранду и стоял теперь прямо перед ней, глядя в глаза так, словно хотел испепелить ее взглядом. Ева ликовала, торжествуя победу. Ей казалось, что она нашла его слабое место, но через секунду стало ясно, что она сама попала в ловушку.
— А ведь вы хотели, чтобы я соблазнил вас!
Ева потеряла дар речи. Да и что она могла возразить, если этот человек сказал вслух то, о чем она мечтала с тех пор, как приехала сюда, не смея признаться даже самой себе?
— Не хотела! — Ее голос был едва слышен.
— Я не верю вам.
Феликс вдруг нежно провел пальцем по руке Евы, а когда она попыталась отойти, крепко сжал ее запястье.
— Ева, я вовсе не собираюсь скрывать: я поцеловал вас, потому что… хотел этого.
— А потом отпрянули от меня, как от прокаженной! — В голосе Евы слышалась горечь.
— Вы прекрасно знаете, что я отошел от вас совсем по другой причине. Почему вы постоянно придираетесь ко мне?! Неужели я совсем не заслуживаю вашего доверия?
Ева растерялась. В его голосе было столько сожаления, что у нее сжалось сердце.
— Я… — Ева не знала, что ответить.
— Если угодно, я перескажу вам разговор с Джеймсом, — продолжал Феликс. — Я говорил ему, что несу ответственность за вас… Что у нас возникли небольшие проблемы, но, в общем, все хорошо. Теперь вы довольны?
— Небольшие проблемы?! — Ева нервно засмеялась. — Вы это называете небольшими проблемами? Вы меня игнорируете, унижаете! Целуете, а потом отталкиваете… — Глаза Евы наполнились слезами. — Вы не представляете, как это больно, когда на вас не обращают внимания или даже… бросают! А я достаточно этого видела в жизни… — Ева вдруг почувствовала потребность выговориться. — Моя мама ушла от нас, когда мне было всего шесть лет. И все пошло вверх дном! Я плакала, не могла понять, что сделала не так, почему моя любимая мамочка бросила меня, как она могла разлюбить меня…
— А потом ваш отец женился на матери Джеймса? — осторожно спросил Феликс.
— Да, но не подумайте, что у меня появилась злая мачеха. Она была замечательная: добрая, заботливая… Эта женщина просто спасла нас! Конечно, она не могла заменить мне мать, но все же… Джеймс тоже очень хорошо относился ко мне. Он был намного старше, но не пожалел времени и сил, чтобы наладить отношения со своей новой сестренкой. — Ева замолчала. — Не знаю, зачем я вам рассказываю все это, — задумчиво произнесла она.
— Потом ваш отец и мачеха погибли, — негромко заметил Феликс. — Вы потеряли всех близких вам людей…
— Кроме Джеймса, — поправила Ева и грустно улыбнулась.
— Вы вышли замуж за Эмила сразу после этого?
— Да, всего через несколько недель.
— Вы, очевидно, чувствовали себя очень одинокой: ведь Джеймс все свое время посвящал работе. Вам нужен был кто-нибудь рядом, — понимающе сказал Феликс. — А ваша настоящая мать? Где она?
Ева почувствовала почти физическую боль в сердце.
— Уехала в Штаты. И не пишет мне уже… лет десять.
— Вы пытались как-нибудь связаться с ней?
— Пробовала — сразу после смерти отца. — Голос Евы стал жестче. — Но у нее своя жизнь. Она не хочет даже видеть меня…
— Расскажите мне об Эмиле.
— Нет! — Ева опять внутренне съежилась и замкнулась. — Мне нечего сказать вам. Он умер… Я не хочу больше вспоминать о нем!
— Вы скучаете по нему?
Ева отвернулась и сделала вид, что любуется розами, растущими вокруг веранды. Что она должна сказать? «Нет»? «Да»? «Я не уверена»? Если она расскажет Феликсу правду о всех своих унижениях, об оскорблениях, которые постоянно терпела от Эмила, о том, как он беспробудно пил, Феликс передаст это Джеймсу. И тогда все будут знать, каким несчастным было ее замужество. Нет, ни за что!
— Это вас не касается! — резко сказала она, повернувшись к Феликсу.
— Вы никак не хотите признать, что ваша семейная жизнь сложилась неудачно? — настаивал Феликс.
— Хватит! Оставьте мою семейную жизнь в покое!
— Я хочу помочь вам…
— Что вы все повторяете — «помочь, помочь»?! Я это уже слышала тысячу раз. Вы не мой психиатр и лезете не в свое дело! Не могу понять: то ли вы слишком любопытны… Или это Джеймс попросил вас выжать из меня все подробности, чтобы вы могли сообщить их ему?
— Какая же вы… глупая! — вырвалось у Феликса. — Вы ведете себя, как…
Не дав Феликсу договорить, Ева внезапно подняла руку и сильно ударила его по лицу. На щеке Феликса почти мгновенно появился красный отпечаток. Ева испугалась: все это произошло совершенно неожиданно для нее самой.
— Извините… — с трудом выдавила она.
— Вам надо было это сделать раньше, — жестко сказал Феликс. — Но только дать пощечину следовало не мне, а Эмилу. Ведь это он виноват во всех ваших несчастьях — зачем же срывать зло на других?
— Потому что вы здесь, а его нет, — призналась Ева.
— Понятно. Но я не собираюсь быть вашим мальчиком для битья. Запомните это раз и навсегда, — угрожающе произнес Феликс. — Иначе… иначе я не позавидую вам.
С этими словами он резко повернулся и ушел с веранды.
4
