можно подумать, ей не все равно. Немного погодя он попросил ее подождать минутку: ему звонят по другому телефону. Похоже, Хит передавал ему привет: два сапога — пара.
Наконец он перешел к делу, и именно тогда Аннабел вспомнила главную причину звонков Дуга. Прочитать очередную лекцию.
— Нам нужно поговорить о маме. Мы с Адамом обсуждали ситуацию.
— Ситуацию с мамой?
Она открыла банку джема и с наслаждением погрузила в него ложку.
— Пойми, Помидорка, она не становится моложе, но ты постоянно об этом забываешь.
— Ей только шестьдесят два, — промычала она, размазывая языком по небу сладкий комочек. — Вряд ли подходящий кандидат для дома престарелых.
— Помнишь, как она болела в прошлом месяце?
— Это был синусит!
— Ты можешь стараться приуменьшить опасность, но годы все равно делают свое дело.
— Но она только что записалась на занятия по виндсерфингу!
— Она сообщает тебе только то, что ты хочешь слышать. Не терпится.
— Ну да, конечно.
Аннабел швырнула грязную ложку в раковину с большей силой, чем требовалось.
— Мы с Адамом пришли к единому мнению, да и Кэндис тоже. Кейт постоянно волнуется о тебе и твоем… почему бы прямо не высказать все тебе в лицо?
И правда, почему?
Аннабел завинтила крышку и поставила банку в буфет.
— Тревога за твой абсолютно бесцельный образ жизни подтачивает ее здоровье.
Аннабел приказала себе проигнорировать укол. На этот раз она не позволит ему унижать себя.
— Мама обожает волноваться за меня. В этом ее жизнь, — довольно спокойно парировала она. — Она скучает без своей работы, и попытки организовать мою жизнь дают ей возможность чем-то заняться.
— А вот мы все думаем по-другому. Она вечно под стрессом.
— И стресс — ее хобби. Ты это знаешь.
— До чего же ты бестолкова! Когда же поймешь, что этот дом и его содержание — головная боль, которая ей ни к чему?
Дом. Еще одно слабое место. И хотя Аннабел каждый месяц платила за аренду, все же нельзя уклоняться от того факта, что она живет под маминой крышей.
— Тебе нужно переехать, чтобы она могла выставить эту развалюху на продажу.
Сердце Аннабел упало.
— Она хочет продать дом?
Перед глазами вдруг возникла стоявшая рядом с раковиной бабуля. Они вместе мыли посуду. Бабуля терпеть не могла портить маникюр, так что Аннабел всегда мыла, а она вытирала. Они сплетничали о мальчиках, которые нравились Аннабел, о новом клиенте, который только сейчас появился у бабули, словом, обо всем и ни о чем.
— А я думаю, что ее желания предельно ясны, — возразил Дуг. — Она хочет, чтобы дочь вернулась к нормальной жизни и выполняла свой долг. А ты живешь за ее счет.
Именно жизнью за чужой счет они считали деньги за аренду, которые ей удавалось наскрести каждый месяц? И все же кого она дурачит? Ее мать получила бы целое состояние, продав дом застройщикам.
И вдруг Аннабел поняла, что вынести этого не сможет.
— Если мама захочет продать дом, пусть поговорит об этом со мной, так что отвали.
— Ну вот, как всегда. Неужели хотя бы раз не можешь логично обсудить проблему?
— Если тебе нужна логика, потолкуй с Адамом. Или Кэндис. В крайнем случае с Джеймисоном. Но меня оставь в покое.
С этой отповедью она бросила трубку, как сделала бы взрослая оскорбленная женщина, но немедленно испортила столь тщательно создаваемый имидж, залившись слезами. Несколько мгновений она старалась не расплакаться, но потом сдалась, схватила бумажное полотенце и громко высморкалась. Она устала быть изгоем в семье, устала быть неудачницей. И боялась… потому что, как бы ни боролась с собой, все-таки влюбилась в человека, точно такого же, как они все.
К утру понедельника Хит так и не позвонил. Но ей нужно было вести бизнес, и, как бы ни хотелось, все же невозможно больше притворяться невидимкой. Поэтому она оставила сообщение. Во вторник звонка по-прежнему не было. Теперь она полностью уверилась, что ее оскароносное представление убедило его, что для нее он был только секс-терапевтом, но с тех пор прошло больше недели, и, возможному него появились сомнения. Не в его натуре было уклоняться от конфронтации, и рано или поздно он с ней свяжется, но, очевидно, теперь потребует, чтобы все переговоры шли на его условиях, что поставит ее в невыгодное положение.
В тот день, когда они гуляли с Арте Палмер, Боди дал ей номер своего сотового, и вечером она им воспользовалась.
Ранний бегун трусцой просеменил мимо, когда она ставила «шерман» на какое-то чудом освободившееся парковочное место в районе Линкольн-парка, неподалеку от того дома, адрес которого дал вчера Боди. Она поставила будильник на половину шестого: кошмар и ужас. Конечно, мистеру Броницки и его приятелям ничего не стоит вскочить с постели в такое время, но для нее…
И все же пришлось совершить невозможное.
Постояв несколько минут под душем, она натянула кислотно-желтый сарафан с кокетливым корсетом, выглядевшим так, словно у нее вдруг появился бюст, смазала волосы гелем для укладки волос, наложила тушь и тени, накрасила губы и отправилась в путь.
Стакан с кофе, купленным в «Карибу» на Халстед, согревал ее ладонь. Аннабел еще раз проверила адрес. Кирпично-стеклянное сооружение с живописным стеклянным клином, выдававшимся на тихую улочку, прекрасно вписывалось в ряд соседних зданий, как элегантных домов девятнадцатого века, так и новых, более роскошных, выстроенных на узких дорогих участках.
Она прошла по тротуару, свернула на короткую выложенную кирпичом дорожку, добегавшую до резной двери красного дерева, и позвонила. А пока ждала, попыталась отточить свою стратегию, но замок щелкнул, и дверь отворилась, прежде чем она придумала что-нибудь интересное.
Фиолетовое полотенце и недовольная гримаса составляли весь его наряд. Увидев, кто пришел в гости без двадцати шесть, он, похоже, не обрадовался.
— Меня нет, — буркнул он, вынимая изо рта щетку.
— Ну-ну, зачем так расстраиваться, — проворковала она, сунув кофе в его свободную руку. — Я открываю новую компанию «Кофеин для энергичных и перспективных». Ты мой первый клиент.
Она проскользнула мимо него в холл, где S-образная лестница вела на второй этаж. И успела заметить мраморные полы, современную бронзовую люстру и единственный предмет мебели — брошенные кроссовки.
— Вот это да! Я потрясена, но делаю вид, что все в порядке вещей.
— Рад, что тебе понравилось, — протянул он. — К сожалению, я больше не вожу экскурсий по дому.
Она подавила желание провести пальцем по комочку крема для бритья, прилипшему к мочке его уха.
— Ничего страшного. Я немного огляжусь, пока ты одеваешься. Вперед. — Она махнула рукой в сторону лестницы. — Не хочу тебе мешать.
— Аннабел, сейчас у меня нет времени на разговоры.
— Втиснешь меня в расписание, — велела она с самой что ни на есть акульей улыбкой.
Из уголка рта полезли пузырьки пасты. Хит нетерпеливо вытер ее ладонью и намеренно медленно осмотрел ее обнаженные плечи.
— Я не избегал тебя. И собирался сегодня позвонить.
— Нет, прошу, не торопись. Лично я совершенно не спешу, — заверила она, направляясь к гостиной.
Хит пробормотал нечто, подозрительно похожее на богохульство, и Аннабел услышала шлепки босых
