вмешаться, если кто-то подберется слишком близко и перейдет на личности. Но Кевин без помех добрался до своего столика.
Хит слышал его речь раз десять, поэтому, как только Кевин сел, ушел в глубь зала. Начались официальные представления, и Хит вернулся к мыслям о вчерашнем неожиданном появлении Аннабел. Она ворвалась в дом с обычной дерзостью, наполнив комнаты своим присутствием, и, что ни говори, он все же был рад видеть ее. И не лгал, утверждая, что ему требовалось время все обдумать, в том числе и способ разрушить ее дурацкое инфантильное увлечение Дином Робилларом. Если она в ближайшее время не опомнится, Хит перестанет ее уважать. Почему женщины теряют остатки разума, как только речь заходит о Дине?
Хит постарался выбросить из головы неприятное воспоминание о бывшей подружке, высказавшейся о нем в абсолютно тех же выражениях. Придется серьезно поговорить с Дином.
Пусть «золотой мальчик» поймет, что Аннабел — не просто очередная безмозглая блондинка, которую можно сунуть в мешок с трофеями. И это при том, что Хиту вместо того, чтобы восстанавливать Робиллара против себя, следовало бы ухаживать за ним, как за любимой девушкой.
Кевин безжалостно шутил над собой, и толпа смеялась. Они все у него в кармане!
Поэтому Хит выскользнул из зала, чтобы проверить сообщения. Увидев на экранчике сотового номер Боди, он немедленно перезвонил.
— Мне только что звонил приятель с пляжа на Оук-стрит. Тони Коффилд, помнишь такого? Его старик держит парочку баров в Андерсонвилле.
— И что?
Тони был одним из целой сети добровольных агентов, поставлявших Боди информацию.
— Угадай, кто пришел полежать под солнышком? Не кто иной, как наш добрый старина Робиллар. И похоже, он не один. Тони говорит, что он делит одеяло с рыженькой курочкой. Миленькая, но не в его стиле.
Хит прислонился к стене и скрипнул зубами.
— Смотрю, твоя маленькая сваха умеет найти себе подходящее занятие.
Аннабел подняла голову с усыпанного песком одеяла и уставилась на Дина. Тот лежал на спине: бронзовокожий, мускулистый белокурый гигант. Светлые волосы блестят на солнце. На носу, как всегда, ловко сидят модные очки, с ярко-синими линзами. Две одетые в бикини дамочки пошли на четвертый заход, и, кажется, на этот раз набрались смелости приблизиться к кумиру. Аннабел поймала их взгляды, прижала палец к губам, давая знать, что он спит. Разочарованные дамочки удалились.
— Спасибо, — пробормотал Дин, не двигая губами.
— Надеюсь, работа сдельная?
— Я же купил тебе хот-дог, неужели мало?
Она оперлась подбородком на стиснутые кулаки и зарылась ногами в песок. Дин позвонил ей вчера, через несколько часов после того, как она ушла от Хита, и спросил, не сможет ли она выкроить время для похода на пляж, прежде чем он уедет на тренировочную базу. У нее была куча дел, плюс подготовка к марафону знакомств, но не могла же она упустить возможность наглядно подтвердить свое мифическое увлечение Дином!
— Итак, объясни еще раз, — попросил Дин, не открывая глаз, — как ты посмела бессовестно использовать меня для своих нечестивых целей.
— Футболистам не полагается знать слово «нечестивый».
— Я услышал его в рекламе пива.
Аннабел улыбнулась и поправила темные очки.
— Могу признаться только, что влипла в историю, и… нет, подробностей ты не узнаешь. Самый легкий способ выбраться из переплета — притвориться, что я насмерть сражена твоей красотой. Что, разумеется, чистая правда.
— Чушь собачья. Ты обращаешься со мной как с ребенком.
— Только чтобы уберечься от твоей славы. Дин фыркнул.
— Кроме того, публичное появление с тобой поднимает акции моего бизнеса, — добавила она, опираясь щекой на руку. — Люди сразу начинают интересоваться «Идеальной парой», а бесплатная реклама — это все, что я могу себе позволить. Но обещаю, что отплачу добром.
Она погладила твердый, нагретый солнцем бицепс.
— Ровно через десять лет, когда мы твердо уверимся, что ты сумел достичь зрелости, я найду тебе классную женщину.
— Десять лет?!
— Ты прав. На всякий пожарный пусть будет пятнадцать.
Аннабел плохо спала ночь: уж очень страшил ее предстоящий марафон, но настало время стиснуть зубы и ударить по нему всеми имеющимися в распоряжении средствами.
Она явилась в «Сиенну» первой, и, когда он вошел, сердце странно взбрыкнуло перед тем, как рухнуть куда-то вниз. Он был ее любовником, и сейчас она должна знакомить его с другой.
Выглядел он так же сумрачно, как было у нее на душе.
— Я слышал, вчера ты прогуляла день, — буркнул он. Она надеялась, что слухи о свидании с Дином уже дошли до него, и сейчас ее дух разом взыграл.
— Нет-нет, я ни слова не скажу, — прощебетала она, довольно ловко изобразив, как застегивает рот на молнию, запирает замок и выбрасывает ключ.
Раздражение Хита усиливалось с каждой минутой.
— Неужели не понимаешь, насколько он инфантилен?
— Но ведь это ты спросил. Я ничего не собиралась выкладывать.
— Я всего лишь поинтересовался, брала ли ты вчера выходной. Просто так, чтобы завести беседу.
— Можно подумать, я не имею права отдохнуть! А «Уинд-Лейк» не считается, потому что там мне пришлось развлекать клиента. А именно тебя.
У него чуть опустились веки, и вид сделался такой сексуальный… сразу стало понятно, что сейчас она услышит непристойную шутку. Но Хит, похоже, передумал.
— Значит, истинная любовь продолжает расцветать?
— Думаю, его влечет ко мне. Может, потому, что я к нему не липну. Но я вынуждаю себя держать некоторую дистанцию. Согласен, что это самое разумное в моем положении?
— Ты не втянешь меня в эту дискуссию.
— Я знаю, что орды сногсшибательных футбольных фанаток так и виснут на нем, но, по-моему, он уже перерос эту стадию своей жизни. У меня такое чувство, что он взрослеет.
— На твоем месте я бы на это не рассчитывал.
— Считаешь меня дурочкой?
— Пустозвонка, «дурочка» — не то слово! Для женщины, которая, как предполагается, должна иметь голову на плечах…
— Ш-ш… Селеста идет.
Хит и Селеста долго вели скучнейшую беседу об экономике: тема, неизменно утомлявшая Аннабел. Если экономика была на подъеме, она понимала, что никак не сумеет воспользоваться этим в полном объеме. Если экономика была на спаде, она не видела выхода из создавшегося положения. Так что какой смысл слушать?
Поэтому она молча высидела двадцать минут, прежде чем положить конец дискуссии.
После ухода Селесты Хит объявил:
— Я был бы не против принять ее на работу, но жениться не хочу.
Аннабел показалось, что Хит тоже понравился Селесте не слишком чтобы очень. Настроение немного улучшилось, но, к сожалению, ненадолго, поскольку следующая кандидатка, руководитель рекламного агентства, пришла ровно в назначенный срок.
Хит был само обаяние: почтительный, интересующийся каждым ее словом, но, проводив даму, заявил:
— Прекрасный вкус, умение одеваться, однако в моем присутствии ей явно не по себе.
К концу недели Аннабел пустила в ход тяжелую артиллерию, представив его режиссеру, владелице
