не хотелось, поэтому он отловил в лесу барсука и его кровью стал рисовать на себе узоры. И снова ничего не произошло. «Значит, не все равно, чья кровь», – сделал вывод Мюрр.
Он продолжал исследования. Поймал крота и своей кровью нарисовал на нем барсука. Крот обернулся барсуком. Затем Мюрр стер рисунок, и крот тотчас стал кротом. «Линии можно стирать, это хорошо. Не надо ждать, пока они исчезнут сами». Повелитель Холода снова принялся рисовать на кроте. Изобразил себя. Вскоре на поляне появилось два Мюрра. Вернее, один из них, привязанный к дереву бывший крот, лишь внешне походил на дейва, но разум его остался звериным.
Мюрр так увлекся исследованием, что совсем позабыл и об опасности, и о желании отомстить. Неизвестно, как долго он проторчал бы в лесном шалаше, если бы его не разыскал Творец…
Как только Повелитель Холода стал собой, Творец тотчас бросился к нему.
– Малыш! Где ж ты пропадал? И почему живешь здесь, в шалаше?
Мюрр очень обрадовался, увидев Творца. Поведал о предательстве Весты, кознях матери. Рассказал об узорах и превращениях.
– Вот, значит, как… Узоры… – протянул Творец. – Очень интересно… Дейвы, конечно, способны изменять свою внешность, но превратиться в зверя или в ту же ласточку им не по силам. Похоже, подобное умеешь только ты, малыш.
– Ну, я думаю, это сможет всякий, кто видит вязь жизни.
– Легко сказать! – хмыкнул Творец. – Вот я, например, не вижу ее. И вряд ли на такое способен кто- нибудь из Высших… А скажи, когда твой отец изменяет внешность, скажем, с плечистого блондина на худощавого брюнета, его вязь тоже изменяется?
– Нет, она остается прежней. Причем, даже если внешне отец выглядит, как человек, его узор остается узором дейва. Именно поэтому я узнаю его, какой бы облик он не принимал.
– Да, и Высшие всегда узнают друг друга в любом обличии, – кивнул Творец. – Только они смотрят по ауре. Ты ведь тоже видишь ее?
– Конечно. Я вижу и вязь жизни, и ауру. Они взаимосвязаны. Если перерисовать узор, изменится и аура.
– Я правильно понял: вязь жизни конкретного существа всегда остается постоянной? – уточнил Творец.
– Не совсем. Она меняется с возрастом. Или от болезни. А вообще, я и сам толком не разобрался. Но разберусь обязательно.
– Что ж, пока ясно одно. Ты, возможно, единственный, кто способен оборачиваться кем угодно сам и превращать других. Причем не просто принимать внешний облик другого существа, а на самом деле становиться им, изменяя ауру. Теперь понятно, почему я не смог обнаружить тебя. Вначале мне мешал розовый нефрит, а потом… – Творец хмыкнул. – Я искал полукровку Мюрра, а надо было искать ласточку… Ладно, и что же ты собираешься делать дальше?
– Для начала навещу Весту.
– Зачем?
Мюрр промолчал, а потом спросил сам:
– Скажите… Вот Веста… Она же вроде любила меня, по крайней мере делала вид. Тогда почему?…
– Ради королевства, малыш. Ей за тебя очень хорошо заплатили.
– И что? Все женщины ради денег способны на такое?
– Да, малыш. Все.
17
Веста сбежала из дома у озера в тот же день, когда Мюрр вырвался на свободу. Вначале она не поняла, кто ударил ее в лицо, и куда делся из колодца муженек. Впрочем, особо и не вникала. Какая разница! Главное, что Мюрр на свободе и, наверняка, захочет отомстить.
Первым ее побуждением было тотчас сообщить о произошедшем Ксантине и попросить у нее защиты от Мюрра. Но Веста боялась Богини Весны гораздо больше, чем мужа. Все-таки в нем она видела пусть и необычного, но человека – который ест, спит, смеется, занимается любовью и, главное, способен умереть. А Богиня Весны была для нее действительно высшим существом – бессмертным и всесильным, способным карать или миловать одним движением бровей.
Веста не стала ничего сообщать Богине Ксантине, а сделала то единственное, что пришло ей в голову – постаралась побыстрее добраться до ближайшего города, чтобы разыскать Храм Богов и рассказать жрецам, что по их миру бродит один из Проклятых. «Жрецы отловят Мюрра или, по крайней мере, предоставят мне защиту от него», – рассуждала она.
До города было не близко – Акар, естественно, расположил жилье сына как можно дальше от населенных мест. К тому же Веста не очень хорошо ориентировалась в лесу. Почти сразу заблудилась и, сама не зная того, ходила по большому кругу. У нее имелся при себе приличный запас еды и воды – из тех, которыми был забит ледник дома у озера, так что бессмысленное бегство по кругу могло продлиться еще очень долго. Впрочем, скорее всего, путь окончился бы в брюхе какого-нибудь хищника, каких немало бродило в окрестных лесах. Но этого не случилось – Мюрр разыскал ее раньше…
Увидев знакомую рогатую, крылатую фигуру, Веста рухнула, как подкошенная.
– М-мюрр… – Она всхлипнула и с мольбой протянула к нему руки. – Меня заставили… Я не хотела! Прости, Мюрр!
Он смотрел ей в лицо, а в душе у него клокотала ярость пополам с болью.
– Почему?… – Голос Мюрра сорвался. Он попробовал еще раз. – Почему, Веста?
– Твоя мать… Она заставила меня!… Сказала: если ты не умрешь, она убьет меня! Я лишь пыталась спасти свою жизнь!
– Ценой моей.
– У меня не было выбора!
– Выбор есть всегда.
– Хорошо тебе говорить, – обозлилась Веста. – А если бы такой ультиматум поставили тебе самому: или я, или ты? Ничуть не сомневаюсь в твоем выборе!
– Я выбрал бы нас обоих и попытался бороться. А ты выбирала не между мной и собой, а между мной и королевством!
– Да! Да! – Страх лишил Весту осторожности. Впервые с момента их встречи она говорила то, что думала. – Королевство… Оно было спасением для меня. Я старею, а ты нет. Очень скоро я бы перестала интересовать тебя как женщина, и ты выгнал бы меня вон. И что бы мне оставалось? Побираться? Просить милостыню? Сдохнуть где-нибудь в трущобах, без дома, без денег?… Богиня Ксантина предоставила мне шанс устроить будущее, и я не могла не воспользоваться им!
– Я никогда не выгнал бы тебя, – покачал головой Мюрр.
– Возможно, ты и в самом деле думаешь так. Сейчас… Но рано или поздно… Это неизбежно, Мюрр. Такова жизнь… Ты молодой здоровый мужчина и тебе нужна молодая, здоровая женщина. Как только я постарела бы, ты нашел бы себе новую пассию, а она очень быстро уговорила бы тебя избавиться от меня.
Мюрр промолчал, потрясенный. Оказывается, Веста все время ждала, что он вот-вот предаст ее, и потому поторопилась предать сама! Не доверяла ему, судила по себе и ошиблась. Поставила не на ту лошадь и проиграла. Что ж, ей некого винить. Она сделала свой выбор сама…
Мюрр почувствовал, как ярость и обида уходят, сменяясь холодной бездушной пустотой.
– Нефритовую ловушку приготовила Ксантина? – почти дружелюбно спросил он.
Веста посмотрела на него вначале с удивлением, потом с надеждой. Похоже, для нее еще не все потеряно. Возможно, он и в самом деле любит ее…
– Да, это она. – Веста пригладила волосы и постаралась стереть с лица грязь. – Богиня Ксантина встретила меня в лесу и сказала, что я должна заманить тебя в колодец. Я спросила, как это сделать.
