Потянувшийся вслед за ней Трейгер чуть не упал с лошади, когда Сирена и ее коварный жеребец резко рванули вперед. Выпрямившись в седле, он провожал глазами всадницу, быстро пересекавшую пастбище.
Оказавшись на безопасном расстоянии, Сирена оглянулась: Трейгер по-прежнему смотрел ей вслед. Он отвесил ей церемонный поклон, послал воздушный поцелуй, а затем развернулся и ускакал прочь, ни разу не обернувшись. Печальная улыбка появилась на губах Сирены. Разве сможет она забыть прикосновение его губ и дьявольский блеск, вспыхивавший в его глазах? Все, хватит думать об этом проходимце! Нужно выбросить его из головы раз и навсегда. К тому же все ее попытки разузнать что- нибудь о нем ни к чему не привели. Трейгер остался таким же незнакомцем, как и вначале.
Сирена то и дело оглядывалась назад, но Трейгера уже и след простыл. Ей ничего не оставалось, как гнать прочь воспоминания о проведенной с ним ночи, которые, как сладкий сон, окутывали ее мысли. «Забудь его! – убеждала себя девушка. – Никогда больше не появится он на твоем жизненном пути. Бродяга, перекати-поле, непостоянный как ветер, налетел и был таков». Однако разбуженные им чувства затаились в глубине сердца, заставляя Сирену задаваться вопросом, уж не влюбилась ли она в этого мужчину?
Ну нет! С нее достаточно! Больше Сирена не будет себя вести как разомлевшая от любви девчонка. Пришпорив Кречета, она пустила его резвой иноходью к дому, твердо решив забыть Трейгера Грейсона. Навсегда.
Глава 6
В насыщенном влагой воздухе все еще чувствовалась вчерашняя гроза, когда Сирена села в коляску и отправилась к Анне Морган.
К ее несказанному облегчению, утром, когда она появилась дома в изрядно пострадавшем наряде служанки, Молли не оказалось на месте. Позже Сирена вполне правдоподобно объяснила свое отсутствие тем, что упала с лошади в грязь и вынуждена была вернуться к Анне, где и переночевала. Горничная, естественно, полюбопытствовала о причине столь скорого повторного визита к миссис Морган, но у Сирены был готов ответ и на это: мол, она пришла к выводу, что Анна нуждается в значительно большей степени, чем согласна признать.
Тяжело вздохнув, Сирена поудобнее пристроила больную руку, морщась при каждом толчке, заставлявшем ее подпрыгивать на сиденье. Боль постоянно напоминала о событиях вчерашнего дня. Однако меньше всего на свете ей хотелось сознаваться в том, что она неравнодушна к Трейгеру.
Тряхнув головой, чтобы избавиться от назойливых мыслей, Сирена улыбнулась Анне и двум мальчуганам, радостно выбежавшим навстречу. Вид молодой вдовы и осиротевших детей вызвал у нее приступ угрызений совести из-за суетности собственных проблем. Анна напряженно трудилась, стараясь обеспечить семью после гибели мужа, тогда как Сирена не нашла ничего лучше, чем вздыхать о мужчине, которому нет места в ее жизни.
– Что с тобой? – спросила Анна, принимая свертки от подруги.
Сирена прихватила последние пакеты и, лучезарно улыбнувшись, вышла из коляски.
– Оступилась. Надо было смотреть под ноги.
Анна с любопытством взглянула на коробку, которую Сирена держала под мышкой.
– Что все это значит? Помнится, я только спросила, нет ли у тебя лишней формы горничной.
– Да так, кое-какие вещички, которые могут тебе пригодиться. – И Сирена решительно зашагала к дому, надеясь поскорее избавиться от привезенного добра, прежде чем ей смогут помешать.
Анна была чересчур горда, чтобы благосклонно отнестись к подобной благотворительности, и мисс Уоррен не собиралась давать ей повод для подобных предположений. Они знали друг друга всю жизнь, и поступок Сирены был данью многолетней дружбе.
– Это подношения моему отцу от британских офицеров, а ты знаешь, насколько он щепетилен в таких делах. – Сирена поднялась на крыльцо и, обернувшись к Анне, встретила ее недоверчивый взгляд. – Папа так боится, как бы кто-нибудь не счел их взяткой, что попросил меня избавиться от всего. Если ты откажешься взять, придется отдать их кому-нибудь, а мне совсем не хочется мотаться по окрестностям с рукой на перевязи.
Если Сирене и не удалось провести подругу, та проглотила свою гордость: она не могла отрицать, что испытывает финансовые затруднения.
– Ты очень добра, – вымолвила она, увидев в коробке ветчину, говядину, сыр и другие деликатесы, столь редкие теперь в ее доме.
Сирена усмехнулась при виде четырех детских рук, рывшихся в поисках конфет, которые она предусмотрительно запрятала поглубже.
– Благодарить нужно папу. Я это только доставила. – Прежде чем Анна успела ответить, Сирена взяла один из свертков и извлекла из него очаровательное платье. – А это ты наденешь на бал, который папа дает в середине сентября.
Удивленный возглас слетел с губ Анны.
– Я не могу его принять. Оно, наверное, стоит целое состояние.
– Чепуха! – Сирена не собиралась принимать отказ. – Возьмешь и наденешь. Голубой цвет тебе очень идет, ты будешь потрясающе выглядеть. Я не стала бы его привозить, если бы не знала, что оно тебе будет впору.
Предупреждая очередные возражения, Сирена развернула все свертки с твердым намерением заставить Анну принять то, в чем женщина столь отчаянно нуждалась. К ее радости, подруга благодарно улыбнулась и больше не предпринимала попыток что-нибудь возвратить.
Когда мальчики убежали во двор играть, Сирена села в кресло с чашкой чая. От ее внимания не ускользнуло, что стоявшая на буфете банка была пуста и молодой вдове пришлось воспользоваться чаем из только что доставленных припасов.
– Ну а теперь расскажи мне, что с тобой случилось, – потребовала Анна.
