чувствовала его всем телом. Может, он совершенно не заслуживал ее привязанности, тем не менее Мики не могла с ней бороться. Человеку со столь могучим сложением, низким вибрирующим голосом и чертовски привлекательной улыбкой противиться было невозможно.
Кейл обманывал ее и использовал в своих замыслах. Он манипулировал ею и постоянно нечестно пользовался своим мужским превосходством. Но Мики, как мотылек, продолжала лететь на свет, зная, что сгорит в пламени. Она уже стала привыкать к этому резко очерченному красивому лицу, к дразнящим поцелуям и ласкам, от которых немедленно вспыхивала. Общение с Кейлом у нее уже вошло в привычку, однако через две недели одному из них придется уйти из этих мест. И что тогда с ней будет? Мики ответила на это так: она будет владеть этой бесценной землей, воплотит в жизнь свою мечту. Это компенсирует ей то, что она останется одна.
Внезапно Кейл снял ее руку со своей шеи. Это вернуло Мики к реальности. Кейл не мог смотреть в красивое грустное лицо – он захотел привлечь эту девушку ближе, хотел перестать притворяться, что она ему безразлична. Но черт побери, ему нужно было выиграть пари! Мики должна будет признать свое поражение. Ей это не понравится, но она обязательно это признает. Иначе ей придется бороться с железнодорожной компанией и компанией по продаже городских участков, а это приведет к печальному финалу. Кейл не хотел, чтобы Мики прошла через столь жестокое испытание. Пусть думает, что он обвел ее вокруг пальца. Она уже говорила ему, что его ненавидит, напомнил себе Кейл. Он как-нибудь переживет ее нелюбовь, но для нее будет лучше, если она проиграет спор.
– Надеюсь, Санданс привык работать, – серьезным голосом сказал Кейл. – Ему предстоит перетащить связку столбов на место, где я хочу сделать загон.
Мики выпрямилась.
– Санданс – не рабочий мул, – протестующе заявила она, стараясь говорить спокойно. – Это скаковая лошадь.
На лице Кейла появилась холодная улыбка.
– Но не сегодня, – возразил он.
Мики дважды посчитала до десяти, после чего произнесла:
– Если ты заберешь мою лошадь, то что тогда делать мне, когда я захочу доставить сюда столбы? Я не смогу сделать загон без посторонней помощи.
Чуть повернувшись к ней, Кейл улыбнулся, показывая совершенные белые зубы.
– Это твои проблемы, маленькая мисс Упрямство и Независимость, – с издевкой произнес он.
Когда он зашагал прочь, Мики в досаде швырнула вслед ему булыжник. О! Если бы только ей не грозило проиграть спор, она бы его самого забила в землю в качестве столба для забора!
Вернувшись к своим делам, Мики довольно быстро смогла поставить палатку. Правда, она получилась чуть скособоченной, но это было лучшее, что Мики сумела сделать без Санданса, который мог бы натягивать один конец палатки, когда она управлялась с другим.
Покончив с этой работой, Мики направилась к куче столбов, что Кейл приобрел для нее в Рино. Хотя Рино пока представлял собой не более чем палаточный город с фургонами, строительный лес уже подбрасывали сюда по железной дороге, стремительно приближавшейся с севера. Мики узнала, что городку придется переместиться на запад, поскольку горожане не сообразили дать взятку компании и теперь дорога пройдет мимо.
– Чертова железная дорога, – пробормотала Мики, идя вперед со столбиками в руках. Было похоже, что директора компании ищут любую возможность получить деньги. Мики знала о трех корпорациях владельцев городских участков, которые уже заключили соглашения с железной дорогой, но, по всей видимости, эти корпорации не смогли как следует договориться. И это вызывало в Рино большую тревогу. Несколько человек уже выразили желание переехать на другое место, где железная дорога должна пересечь реку Канейдиан. Те же горожане, которые уже заплатили за свои участки компании по распределению участков, энергично против этого протестовали.
Мики оставалось только надеяться, что железнодорожная компания – да и все прочие – оставят ее участок в покое. Ей было жалко тех владельцев, по чьей земле пройдет железная дорога. Ей казалось несправедливым, что после того, как люди сделали заявки на места в городе, он переносился на другое место. И она совсем не желала оказаться посреди растущего города! На ее участке должно быть ранчо, и это не подлежит никакому сомнению!
Пока Мики работала над воздвижением загона, которому предстояло оставаться пустым, пока Кейл не вернет ей Санданса, вдали показался Кейл. Прислонившись к дереву, он молча за ней наблюдал. Пусть эта мегера поработает, подумал он с улыбкой, пусть выпустит пар.
Мики оказалась трудолюбивой; когда солнце село, она разложила костер и зажгла фонари, чтобы продолжать работу и ночью.
– Ты не окажешь любезность и не подержишь этот столб, пока я не прибью к нему жердь? – спросила Мики.
– Не окажу, – прямо ответил Кейл, – поскольку ты хотела сделать заявку на одну себя, чтобы построить ранчо в одиночку. Кроме того, ты уже говорила мне, что считаешь женщин равными мужчинам. Я также предупреждал, что первый же разлив реки смоет твою изгородь, и я не хочу тратить силы на загородку, которую ты строишь так близко к воде.
Мики едва сдержалась, чтобы не ударить Кейла жердью по голове. Черт бы его побрал! Он жаждет ее извести.
Выполняя своими силами работу, которая требовала четырех рук, Мики оперлась ногой о столб и взялась за конец жерди. Внезапно Кейл протянул руки, чтобы поддержать жердь с другого конца. Это было так неожиданно, что Мики потеряла равновесие и свалилась с жердью в руках. Молоток ударил ее по подбородку. Издав проклятие, Мики вскочила на ноги, полная уверенности, что Кейл намеренно ей помешал, чтобы вывести из себя. Постоянные испытания нервов уже изрядно истощили ее терпение, и теперь ей было очевидно, что одиннадцать оставшихся дней будут для нее суровым испытанием.
– Я тебе помогу, – предложил Кейл.
– Боже, больше не надо, – недовольно буркнула Мики. – Такая помощь мне не нужна.
– Мы можем объединить наши материалы и работать вместе... если ты на это согласишься. Мы можем также объединить наши запасы. И если ты будешь так любезна, что возьмешься постирать мою одежду и приготовить еду, я помогу построить твой загон для скота, даже несмотря на то что он не переживет первого дождя.
Несмотря на его насмешливый тон, Мики поняла, что ей следует подумать над этим предложением. Есть много работ, для которых двух рук недостаточно. В конце концов у нее нет сил, чтобы воздвигнуть все загоны и ограды. А денег, чтобы нанять кого-нибудь для этой работы, у нее тоже нет. Когда она приобрела инструменты и материалы, это лишило ее последних средств.
Мики подняла глаза, чтобы выразить свое согласие на предложение, и затаила дыхание. Рубашка Кейла расстегнулась, и сквозь нее была видна покрытая потом бронзовая кожа. Да и взгляд Кейла был каким-то странным, который она не могла понять: в нем одновременно были видны досада, участие и желание. Но как всегда, угадать, о чем Кейл думает, Мики не могла. Когда это было ему надо, Кейл мог собой превосходно управлять. Он умел скрыть ярость и скуку, и только иногда Мики могла угадать его настроение по тембру голоса. И сейчас по мрачному и угрожающему тембру она определила, что Кейл на нее сердит.
Мики разочарованно вздохнула. Она никогда не узнает, о чем Кейл думает и что чувствует. Он оберегал свой внутренний мир, подобно бдительному сторожевому псу. Кроме тех случаев, когда был крайне зол, уточнила Мики.
Поколебавшись, Мики двинулась к нему. В ее больших синих глазах были написаны раздирающие ее противоречивые чувства. Снова, как и в первый раз, она поднялась на цыпочки, чтобы поблагодарить Кейла поцелуем. Кейл наверняка подумает, что она хочет его поддразнить. Однако этот поцелуй отличался от прежнего. Мики действительно хотела показать свою благодарность, свои чувства, которые начали в ней крепнуть.
– Спасибо, Кейл. Похоже, мне на роду написано иметь мужские желания. Но у меня нет мужских сил, чтобы воплотить мои мечты в жизнь. – Повинуясь порыву, она дружески ткнула Кейла в бок. Этот тычок он не смог вернуть – это нарушало условия их пари. Потом Мики ткнулась в изгиб его шеи, а ее дыхание
