сломана рука.
Кейл горько рассмеялся.
– Ты уверена, что у меня есть руки? Я их не чувствую.
Мики чуть покраснела. На Кейле было множество порезов и царапин, и она обмотала его бинтами, так что он превратился в огромный кокон. Его сломанную, сильно раздувшуюся руку она примотала к груди. Пришлось применить все знания снадобий и мазей, которым она научилась в Озарке. Но на второй день она решила съездить за доктором, который бы вправил руку. Эту операцию нужно было сделать как можно скорее: она прошла бы безболезненно, пока Кейл был без сознания.
Когда доктор подошел к тюфяку, на котором лежал его пациент, Мики опустилась на колени, чтобы осторожно поцеловать раздувшиеся губы Кейла.
– Извини, Кейл, – сдавленно произнесла она. – Это моя вина.
Кейл удивленно нахмурился и тут же почувствовал, что мускулы его лица едва его слушаются, а само лицо состоит из раздувшихся шишек.
– Что случилось? Последнее, что я помню, – я иду за корзинкой для ленча.
Так он не собирался ее покинуть? Ей захотелось обнять Кейла за эти слова, но она не осмелилась. При том состоянии, в котором он был, это могло лишить его остатков жизни.
– Должно быть, тебя поколотили твои враги, – предположила Мики. – После того как я вернулась домой с вечеринки, думая, что ты бросил меня, не попрощавшись, четыре человека появились в лагере, чтобы перевернуть здесь все вверх дном. Они бросили тебя на землю и ускакали. К твоей груди они прикрепили записку, что я буду следующей, если не продам землю.
Кейл хотел было нахмуриться, но это вызвало такую боль, что он поспешил расслабить лицо.
– Морган, – прошептал он.
Мики мрачно кивнула в знак согласия.
– Так и я думаю. Он дорого заплатит за то, что сделал. – В ее голосе были горечь и жажда мести.
– Нет, – запротестовал Кейл. Глаза Мики стали жесткими.
– Но ты же не хочешь, чтобы он остался безнаказанным? Это просто смешно! Морган чуть тебя не убил, – напомнила она.
– Я ему должен, – таинственно произнес Кейл.
– Да, это так, – ядовито заметила Мики. – Ты должен ему два подбитых глаза, сломанную руку и содранную кожу по всему телу.
– Я говорил не об этом, – вздохнул Кейл.
– А я думаю, что он должен быть наказан за нападение и...
Но Мики не успела закончить фразу дал ей несколько быстрых отрывистых распоряжений, так что ей пришлось покинуть палатку. Исследовав руку Кейла, доктор решил, что диагноз Мики был правилен. Рука и в самом деле была сломана, и ее нужно было выправить, привязать к рейкам и сделать аккуратную перевязь. В том состоянии, в котором находился Кейл, это должно быть болезненным.
Заставив Кейла выпить успокоительного, доктор принялся за работу. Довольно скоро Кейл снова превратился в мумию. Его рука была примотана к рейкам, а часть тела была перебинтована, чтобы предотвратить заражение.
Доктор окончил работу и поднялся на ноги, стряхнув с себя обрезки бинтов. Нахмурившись, он погрозил указательным пальцем перед раздувшимся лицом Кейла.
– Несколько дней ты должен оставаться неподвижным, Кейл Броулин, – потребовал он. – Небольшие движения допустимы, но не переутомляй себя.
Кейл кивнул в знак согласия. У него и в мыслях не было покидать тюфяк. Вряд ли он был способен это сделать, даже если бы захотел. Все шестьсот тридцать мускулов его тела давали о себе знать, когда он предпринимал подобную попытку.
Мики проводила доктора и внимательно выслушала инструкции по уходу за больным. Когда она вернулась в палатку, Кейл уже спал. Он выглядел таким беззащитным! На губах Мики появилась нежная улыбка, когда она смотрела на огромную мумию. Но Кейл не привык к бездействию – нет сомнений, что он еще до окончания выздоровления будет пытаться что-нибудь делать.
Тут в голову ей пришла грустная мысль. Когда Кейл почувствует себя лучше и сможет рассуждать, он наверняка проклянет ее за свои раны. Если бы не ее упрямство, ему бы не пришлось страдать.
В раздумье Мики направилась к реке. У утеса, с которого хорошо обозревались берега Канейдиан, она остановилась и оглядела ровное место, где когда-то стоял ее загон. Теперь эти земли были под водой. Река текла в другом месте, словно убежав от нее и унеся с собой ее мечты.
Похоже на то, что придется оставить свои фантазии о ранчо и о доме. Она не имела права снова рисковать жизнью Кейла. Морган понял, что она любит Кейла, и будет теперь использовать это как оружие против нее. Возможно, если бы она не вела себя так искренне в Рино, Морган бы не знал, что она страдает от безответной любви. Нет сомнений, что любой, кто видел ее лицо, когда она заметила Кейла на вечеринке, легко понял, что она неравнодушна к этому ковбою. Когда их глаза встретились, на лице Кейла была маска равнодушия – и никаких эмоций. Мики была уверена, что ее лицо зажглось, как фонарь, когда к нему подносят фитиль. Морган знал о ее привязанности к Кейлу и решил на этом сыграть.
Мики уныло опустила плечи. Морган победил. Она не может жить в постоянном страхе, что ее упрямство способно привести к смерти Кейла. Потеря Кейла для нее была бы намного более тяжелым ударом, чем отказ от ее вожделенного участка. С одним сокровищем надо расстаться ради сохранения другого.
Глаза Мики заволокли слезы, когда она смотрела на реку, лениво катившую к океану свои воды. О, с какой бы легкостью она сейчас согласилась последовать за Кейлом куда угодно! Только теперь, чуть не потеряв его, она поняла, как много он для нее значит. Но когда он оправится от ран, она все равно не поедет за ним – он по-настоящему не любит ее. Он хочет ее лишь физически.
Кейл – человек деятельный, привыкший принимать решения самостоятельно. Он будет и дальше пытаться навязывать ей свою волю. Такой уж у него характер. Он постоянно указывал ей, что она должна делать, с самого первого момента, как они встретились, – и он не изменится никогда.
Мики знала свой характер – на подчинение она не согласится никогда. И диктовать свою волю Кейлу она тоже не позволит. Она могла общаться с близким человеком только на равных. Но пойти на это Кейл был не способен.
Она направилась к палатке. Пока Кейл спит под действием снотворного, она съездит в Эль-Рино и разыщет Моргана Хагерти и Джозефа Ричардса. Как только она получит деньги за свою собственность, она снимет в гостинице небольшую комнату. Пройдет еще несколько дней, пока Кейл сможет двигаться. А как только сможет, она перевезет его в ее комнату. А потом...
Мики не знала, что она будет делать, после того как Кейл снова уйдет из ее жизни. Она лишь знала, что не пойдет с ним, если хочет сохранить независимость и достоинство. Эмет предложил ей работу в своей лавке, но туда ей не стоит идти. Сейчас ее отец счастлив, как не был многие годы. Белинда и Эмет готовятся к свадьбе, и Мики будет им только помехой. Но куда ей деться, когда она потеряет землю?
Ладно, подумала Мики, проблемы нужно решать по мере их возникновения. А пока надо подготовиться к встрече с Морганом и Джозефом. Будет трудно быть вежливой с этими негодяями, зная, что они сделали.
Удостоверившись, что Кейл чувствует себя комфортно, и разложив пищу и напитки в пределах его досягаемости, Мики оседлала лошадь. Она поскакала на север. Ее страшила эта встреча. Сможет ли она сдержать свой темперамент? Как только перед ее глазами вставало окровавленное, покрытое синяками тело Кейла, она приходила в дикую ярость.
Когда Мики заметила Джозефа и Моргана, то, прежде чем открыть рот, она заставила себя сосчитать до тридцати. Тем не менее ей не удалось сдержать горечь и злость.
– Вы убеждали меня продать мою собственность, – буркнула Мики. Ее голос дрожал от гнева.
На квадратном, резко очерченном лице Джозефа расцвела победная улыбка. Бесстрастное лицо Моргана не выражало никаких чувств. Видимо, он будет злорадствовать позже, решила Мики.
Взяв ее за руку, Джозеф провел Мики по улице к конторе по землеустройству, чтобы совершить сделку.
– Это нехорошо, что вы заставили нас ждать так долго, мисс Ласситер, – насмешливо произнес он
