почему ее отец не мог жить в скученном городе, а мать никогда не согласилась бы жить на Западе – Гвен боялась открытых пространств. Тори понимала ее и считала себя более приспособленной к раздольной кочевой жизни.
Она впитывала в себя впечатления как губка. Пики высоких гор, мягкие ковры лугов навсегда запечатлевались в ее сознании. Временами им встречались люди, разъезжавшие по прерии по своим делам, среди которых были оптимисты, надеявшиеся достичь Баннаки и Вирджиния-сити. Среди них попадались золотоискатели, ослепленные блеском будущих богатств, крестьяне, пораженные плодородием здешней земли. Все они были свободолюбивые, самостоятельные люди, бросившие вызов судьбе и надеющиеся не напрасно побороться за свое счастье.
Эта благодатная земля, защищенная от холодных северных ветров высокими горами, готова была принять большие массы переселенцев.
Постепенно в сознании Тори стали оживать рассказы, слышанные в раннем детстве от отца. Отец… Большой, шумный, веселый… Чем ближе они подъезжали к Вирджиния-сити, тем беспокойней становилось у нее на душе. Она пыталась все время думать о Калебе, хотя ей постоянно мешали мысли о Дру.
Тори любила Дру, но гордость не позволяла ей повторить однажды сказанные слова. Его не интересовали ее переживания, и к этому надо было приспособиться. По крайней мере до того момента, как она сможет уйти от мужа.
– Устроим ночевку здесь, – отвлек ее от раздумий спокойный голос Дру.
– Как скажете, мистер Сарриван, – послушно отозвался Вонг, с трудом слезая с лошади и принимаясь обустраивать временный лагерь.
Они расположились на берегу живописной реки Йеллоустоун. Тори засмотрелась на аквамариновую воду, такую прозрачную, что видны были камни на дне. По берегам росло много деревьев, густая листва которых демонстрировала все оттенки зеленого цвета. Ей захотелось искупаться в этом райском местечке, жаль только, она не умеет плавать.
– Пока Вонг ставит лагерь, давай я все-таки научу тебя плавать, – неожиданно сказал Дру, словно угадав ее мысли.
«Неужели она такая открытая, и все чувства так ясно отражаются у нее на лице», – подумала Тори. Но сочла глупым противиться предложению.
– Нужно пройти немного вдоль по течению, чтобы не смущать Вонга, – предложил Дру, слезая с коня.
Они оставили китайца разводить огонь и пить свою бурду с медом, а сами пошли по берегу, ведя лошадей на поводу. Тори сомневалась, правильно ли она поступила, согласившись, но соблазн был больно велик. Она давно уже просила Дру научить ее плавать.
Когда он стянул с себя рубаху, Тори с новой силой охватили сомнения. Может, передумать? Дру наверняка захочет ее, когда увидит голой, а она решила больше не допускать близости между ними. Как она оплошала в ту ночь около форта Ларами!..
– Ты ведь хотела научиться, – сказал Дру, отвлекая ее от воспоминаний о бурной ночи.
– Да. Только я не уверена, что ты действительно хочешь меня научить…
Дру притворно-равнодушно пожал плечами. Конечно, при удобном случае он собирался воспользоваться обстоятельствами, но ведь вслух этого не скажешь, верно? Он скинул оставшуюся одежду и ловко прыгнул в реку. Тори смотрела ему вслед, невольно любуясь отточенностью его движений и красиво сложенной фигурой. Ей ужасно хотелось прикоснуться к нему.
– Вот здорово! – шумно фыркал Дру. – Как святое омовение!
И Тори сдалась. Уж очень велико было желание научиться плавать так же грациозно, как Дру. Она попросила мужа отвернуться, чтобы не искушать его лишний раз, и, раздевшись, пока он стоял спиной, зашла в воду. Когда он обернулся, она подумала, что зря просила его отворачиваться, потому что кристально-прозрачная вода нисколько не скрывала ее наготы. Ведь она-то видела его тело яснее, чем когда-либо. Значит, и от него ничего не укроется.
– Во-первых, надо научиться задерживать дыхание и находиться под водой, не паникуя, – приступил к уроку Дру. – Река – не враг тебе, а друг сердечный.
«Господи, – подумала Тори, – и шутки у него все про это!» Она никак не могла сосредоточиться, опасаясь подвоха с его стороны.
– Сделай глубокий вдох и позволь себе утонуть.
Точно соблюдая инструкции, она сделала самый глубокий вдох, какой только позволили ей легкие, и медленно пошла на дно. Но когда она под водой открыла глаза, рядом улыбалось лицо Дру. Тори старалась не поддаваться эмоциям, но когда он попытался поцеловать ее, она оттолкнула его и с негодованием выбралась на берег.
– Я думала, ты будешь учить меня плавать, а ты… – задохнулась она.
– А я и учу, – невозмутимо парировал Дру. – Создаю тебе трудности под водой. Тяжело в ученье – легко в бою.
«Да, – подумала Тори, – врать он умеет». А Дру призывно помахал рукой, набрал полную грудь воздуха и опустился под воду. Она скопировала его движения и тоже опустилась на дно.
Место для занятий и впрямь было выбрано исключительно удачно. Если бы вода не была такая прозрачная, она бы испугалась глубины, а так можно было спокойно ползать по дну, обозревая его на многие футы кругом. Это было так красиво, что она даже не сердилась на Дру, который, создавая ей трудности, время от времени хватал ее за пятки.
– А сейчас смотри на мои руки и повторяй за мной, – начал Дру второй урок. – Хорошо, – похвалил он, когда она в точности повторила его движения.
Это была первая похвала в их семейной жизни.
– Да? Ты и вправду думаешь, что я могу что-нибудь делать хорошо? – хмыкнула она.
