сильнее желание, которое он способен разжечь, тем проще ему очаровать жертву, тем охотнее она вступит с ним в связь и отдаст свою кровь. Наш Энтиор как вампир – совершенство. Он может быть очень разным, дорогой, поэтому круг его потенциальных жертв весьма обширен.
– Но я все равно не собираюсь этого пробовать, – озадаченно тряхнул головой принц. – У меня нормальная ориентация.
– Постель – личное дело каждого, а норма в сексуальной жизни вообще понятие, на мой взгляд, весьма расплывчатое. Это такое поведение, которое принимаешь ты сам и твои партнеры. И, между прочим, я вовсе не имела в виду смену ориентации, – пожала плечами принцесса, ее в отличие от брата разговор нисколько не смущал, скорее, весьма забавлял. – Большинство наших родственников предпочитают женщин, но время от времени разнообразят меню. К чему терять возможность приобрести новый опыт из- за старых установок по строгой регламентации пола партнера? Или боишься показать свое неумение? Не стоит. У Энтиора масса недостатков, но он никогда не обсуждает достоинства и недостатки любовников. Если надумаешь получить первый опыт, воспользуйся помощью профессионала. Впрочем, он может сменить и пол ради забавы с тобой. Подобные эксперименты вовсе не испортят репутацию неистового Кэлберта среди морского братства.
– Ты что, читаешь мои мысли? – чуть подавшись от сестры, с опаской поинтересовался Кэлберт, когда Элия обстоятельно разложила по полочкам все его опасения и предрассудки.
– О, Творец, нет, конечно! Но я богиня любви! И все, касающееся подобных вопросов, для меня – раскрытая книга, – прищелкнула пальцами принцесса и снисходительно улыбнулась.
– Понятно. – Мужчина чуточку расслабился и, набравшись наглости, решил не оставлять скользкой темы. Неистовое божественное любопытство требовало немедленного удовлетворения, и он продолжил. Раз уж Элия была расположена к откровенности, показать свое невежество перед ней почему-то стало неожиданно легко. – А что касается вольных нравов – не в плане смены пола партнеров, а в плане родственных отношений? Какую раскованность ты имела в виду?
– В этом вопросе мы опять возвращаемся к проблеме инстинктов, – начала серьезно, без глупого жеманства или смущения рассуждать богиня. – Во многих измерениях наложен строжайший запрет на близкородственные связи, и не зря. Это не пустой предрассудок. Для большинства существ такие отношения действительно опасны, потому что генетические структуры имеют серьезные скрытые нарушения, и при соитии родичей велик риск проявления у потомства подобных дефектов и вырождения из-за близкого сходства наследственного материала. Нам же, богам, да и другим существам с высоким коэффициентом силы, это не грозит. В самом крайнем случае, когда речь идет о недугах, терзающих и богов, выправить дефект могут хорошие чары или вмешательство Сил. Поэтому такого табуирования сексуальных отношений между родственниками в Лоуленде нет. Наши генные структуры из-за притока различных кровей настолько разнообразны, что вырождения не происходит. Я уже не говорю о способности сознательно контролировать вероятность зачатия! Кстати, именно эта особенность снимает запреты инцеста у эльфов и вампиров. Контроль физиологический, не зависящий от заклинаний или лекарств, означает отсутствие нежелательных последствий сексуальных отношений. На первый план выходят иные приоритеты. Кто лучше, чем близкий родич, знающий все твои особенности и желания, сможет доставить тебе наслаждение? Кто лучше научит, кто будет более заботлив и внимателен? Вот поэтому у нас царят такие нравы, которые пуританские миры клянут со всех амвонов, не давая себе труда узнать, почему мы ведем себя так, а не иначе. И, полагаю, во многом они просто завидуют нам.
– Понятно, – задумчиво почесывая щеку, протянул Кэлберт. После логичного рассказа сестры все сразу стало очевидным и ясным. – А браки между родичами? По-моему, они у вас не слишком популярны?
– Вселенная бесконечна, чрезвычайно велика вероятность встретить партнера, более интересного, гармоничного и желанного, чем родственник. Но если родичам настолько хорошо вместе, что они хотят связать свои судьбы, никто не будет протестовать. Запрет наложен лишь на браки между родителями и детьми. Впрочем, это проблема не столько физиологического плана, сколько нравственного и философско- мистического. Как правило, потомку назначен путь иной, чем родителю, и сплетать Нити Судеб таким образом нежелательно. Однако исключение из всех правил существует. Это – встреча половинок. Если таковой факт подтвержден Силами Равновесия или любыми Силами из Двадцати и Одной, никакие законы не властны. Знаешь, сколько в Лоуленде переселенцев из всех миров, которых изгнали лишь за то, что они осмелились любить вопреки всем запретам? Мы даем им приют и защиту…
– А ты? – Кэлберт не объяснил, но принцесса прекрасно поняла, что он имеет в виду.
– Я не вступаю в близкие отношения с родственниками исключительно из соображений здравого смысла, дорогой, нравственные табу или предрассудки здесь ни при чем. Я богиня любви, для меня не существует запретов! Но, как богиня логики, я в состоянии просчитать последствия удовлетворения своих желаний. Вы, вне всякого сомнения, чрезвычайно притягательные мужчины, красивые, могущественные, сексуальные, каждый восхитителен по-своему, я вижу это, как женщина, чувствую, как богиня. Но представь на секунду, если я пойду на поводу у своих желаний, как скоро вы передеретесь за право занять место в моей постели? Это будет не шутливое соперничество, как сейчас, дорогой, отнюдь. За единственную ночь со мной многие согласны платить жизнью. Сейчас питаемые вами чувства скрепляют семью, но они же способны и разрушить ее. Я не хочу этого, совсем не хочу.
– Понятно. – Принц новыми глазами посмотрел на сестру, прекрасно понимая, какой подарок она сделала ему своей откровенностью. – Но ты не обижаешься, когда мы… – мужчина помешкал, подбирая слова, – не забывая о том, что ты наша сестра, воспринимаем тебя как женщину, прекрасную и желанную женщину?
– Это приятно. Ваши чувства питают мои божественные силы. Я бы обиделась, если бы было наоборот, – призналась принцесса и предложила: – А теперь не следует ли нам отправиться к отцу? Полагаю, весть о твоем прибытии уже достигла его ушей. И если ты не появишься с минуты на минуту, его величество оскорбится в лучших чувствах и начнет метать громы и молнии. А я так рассчитывала на хорошую весеннюю погодку!
– Конечно, пойдем. – Кэлберт поднялся с дивана и спохватился: – Ой, извини, я так увлекся беседой, что едва не забыл! Нет мне прощения! Это тебе, дорогая! – И он протянул сестре небольшую костяную коробочку, извлеченную из кармана куртки.
– А я-то гадала, где мои подарки! Он, видите ли, забыл! – шутливо возмутилась принцесса, строго нахмурила тонкие брови, вскочила и стукнула брата кулачком в грудь.
– Пощади, великая богиня, ослепленного твоей красотой, потерявшего последний разум! – так же шутливо воскликнул Кэлберт и, галантно опустившись перед сестрой на одно колено, протянул ей коробочку.
Диад снисходительно взирал на эти дурачества. Иногда хозяйка вела себя странно, забавлялась как котенок. Но еще страннее вели себя самцы ее прайда, преподнося в дар совершенно несъедобные штуковины. Вот сам Диад всегда приносил только самое свежее, лучшее мясо!
– Ладно уж, – великодушно снизошла богиня и приняла подарок.
Элия щелкнула замочком, открыла коробочку и ахнула от восторга, увидев набор прекрасных браслетов русалочьей работы в стиле «безумная паутина». Браслеты были искусно закреплены на костяных реечках внутри шкатулки и создавали иллюзию волшебного плетения.
– Они волшебны! Благодарю, брат! – искренне восхитилась богиня, коснувшись пальцами густых черных волос Кэлберта.
Все еще коленопреклоненный мужчина молча склонил голову. Ему очень польстил восторг принцессы.
– Пожалуй, стоит добавить браслет к моему туалету! – решила Элия и попросила: – Помоги застегнуть, дорогой!
Кэлберт вытащил из коробочки выбранный сестрой браслет с мелкими бирюзовыми камушками – под цвет нежно-голубого платья и, бережно обхватив тонкое запястье сестры, застегнул, наслаждаясь прикосновением.
– Ну вот! Последний штрих! А теперь к папе, в малый рабочий кабинет! – заключила принцесса, любуясь игрой света в мелких гранях камней, столь хитроумно заключенных искусными мастерами в тонкую серебряную проволоку, что самоцветы казались подвешенными в воздухе.
Кэлберт с галантным полупоклоном подал руку сестре, и они покинули апартаменты. Как только
