Неприметная личность. По такому встретишь в толпе, скользешь взглядом и тут же забудешь. . . Мундир у него такой же как у прочих нордландских военных простого покроя, синий, только на отложном воротнике горсть звездочек.
Дружелюбному взгляду карих глаз из сетки морщин Ник не поверил.
Он сел на стул с неудобной спинкой, прикрученный к полу. Поерзал привыкая к холодной дермантиновой обивке.
– По какому праву ваши люди задержали меня?
– По праву силы, господин Ник. В нашем мире права у сильного, а в вашем мире разве по другому?
– Что вам нужно от меня?
– Мне? Ничего. Абсолютно ничего!
Я выполняю приказ адмиралтейства. Мы доставим вас в столицу. Вашу судьбу будут решать первые люди государства.
– С чего бы такая честь?
– Вас привел в наш мир Гаргилл-Губитель. Вы его друг. Друг самого страшного и опасного существа в мире! Но вы человек, а не демон. Мы в этом имело возможность убедиться. Мне приказано вас доставить в столицу и я это сделаю во чтобы то ни стало!
– А просто пригласить меня было слабо?
Адмирал усмехнулся и откинулся на спинку кресла.
– Вы любитель задавать вопросы, господин Ник! Сейчас вопросы задают вашим дамам. У меня приказ не спрашивать вас ни о чем. В отношении ваших спутниц такого приказа нет.
Ник похолодел. Допрашивать можно по разному.
«Умолять и убеждать такого урода бесполезно. Он свято уверен в своей правоте. . . »
– Вас проводят в ваши апартаменты. Есть пожелания?
– Я хочу видеть мою жену Ризи и Шиллу.
– Такую возможность вам предоставят завтра. Идите.
Ник не прощаясь вышел за дверь.
Конвоиры провели его по серым коридорам и лестницам дальше в глубь воздушного гиганта.
Каюта крохотная. Все стены и потолок обиты мягким материалом вроде войлока. В двери зарешетчатое окно, а напротив в стене два крохотных иллюминатора.
Ник сразу же под бдительным взором часового за дверью подошел к ним. Только небо и больше ничего.
Туалет был в коридоре напротив, туда конвоир, дежуривший у двери отводил по первому требованию. Еду и воду принесли ближе к вечеру вместе со старым застиранным комбинезоном и парой стоптанных туфлей.
Ник лежал на мягком полу, смотрел тупо в потолок. Медленные как жернова крутились мысли в голове.
Наутро за Ником пришли двое конвоиров, связали руки за спиной и повели по серым низким коридорам. Через несколько минут Ник оказался у высоких по грудь металлических перил.
Конвоиры крепко держали его за руки.
За перилами вниз открывался провал-крестообразная дыра в обшивке. Далеко внизу поблескивали мелкой чешуей морские воды.
«Мы летим над морем. Зачем меня привели сюда? »
Напротив провала находился ангар для самолетов. Небольшие летательные аппараты с пропеллерами висели на балках. Ник насчитал десяток.
На другой стороне от провала у перил выстроились цепочкой военные в синих мундирах. Нику показалось что он узнал адмирала Степпора.
У края провала, огражденного также перилами, но со стороны самолетов неподвижно стояли три военных. Барабанщик и два офицера судя по бляхам на груди.
К Нику приблизился лейтенант Вэнс. На голове берет с кокардой, на кожаном коричневом поясе кобура на правом боку.
– Зачем я здесь?
– По вашей просьбе.
– По моей? !
Загрохотал барабан.
Из проема двери на помост к провалу вышли трое.
Два конвоира с винтовками и между ними женщина в мешковатом комбинезоне со связанными за спиной руками. Ник рванулся к перилам.
– Шилла!
Девушка вскинула голову. Лицо в синяках, разбитые губы опухли, но глаза горят.
До нее всего десять метров, но это больше чем пропасть!
– Молчать, или я прикажу вставить вам кляп! – зашипел Вэнс над ухом.
– Зачем она здесь? !
– Молчать!
Нику тут же в рот воткнули вонючую тряпку чуть ли не до горла. Слезы выступили на глазах. Сквозь мутную пелену Ник смотрел на «шоколадку» , а она смотрела на него снизу вверх.
Вперед вышел офицер с листом бумаги, нудно и монотонно зачитал приговор военного суда.
Шиллу поставили на колени у края провала, там где не было ограждения.
Она смотрела жадно на Ника и улыбалась разбитыми губами. Второй офицер вышел вперед с пистолетом в руке и выстрелил ей сзади в затылок.
Шилла упала вниз в провал, уносясь к морским водам и превращаясь в черную точку.
Ник зажмурил глаза.
Его волокли прочь конвоиры, а он все повторял мысленно:
«Этого не может быть! Это неправда! »
Ризи привели вечером, после выдачи еды. Ее даже не привели, а приволокли. Она еле стояла на ногах.
Ник подхватил в объятия, падающую девушку, закричал в лязгнувшую дверь:
– Что вы с ней сделали ублюдки? !
Уложив стонущую жалобно Ризи на мягкий пол, Ник с ужасом увидел разбитую в кровь правую щеку, потеки крови над ухом, запекшиеся в волосах.
– Где больно, милая, где?
Ризи открыла глаза , вцепилась в руку мужа.
В больших синих глазах ужас. Даже слезы затопившие их не смогли смыть страха.
– Я здесь, я с тобой!
– Не отдавай меня, Ник. . . не отдавай. . .
Она тихо плакала. Ник взяв осторожно ее левую руку, задохнулся, увидев что ногтей на пальцах нет.
Ризи умерла под утром на руках Ника. Всю ночь она провела в полубреду, металась голова в ореоле золотых волос. Ее избили жестоко и умело. Огромные гематомы на груди и животе. . . . черно-синими пятнами. . . Ризи не давала к ним притронуться. . .
Ник беззвучно плакал, положив голову Ризи на колени. Он гладил ее по волосам, перебирал золотистые пряди. Вспоминал как первый раз ее увидел на берегу реки в стране жевунов. . . про путешествие с нею по дороге рыжего кирпича. . . про счастливый год с нею, прожитый в Москве и Тимкино. . .
На его проклятия и крики о помощи никто не отозвался. Даже конвоир ушел от двери.
Перед смертью Ризи открыла глаза, посмотрела пристально в глаза Ника.
– Как там Гришка. . . без нас. . .
Это были ее последние слова. Грудь замерла и глаза потускнели, утеряв блеск.
– Ну что ты, Ризи. . а как же я? Как же Гришка? . . . Зачем ты. . .
