С легким щелчком отворилась дверь за спиной Фел и через нее вошел Мон-шестой лир черного дома. На этот раз во френче и брюках военного цвета и покроя. Появление старого знакомого ничего хорошего не сулило. Ник напрягся.
– Мой друг собрался уходить?
Мон обнял Фел за талию.
Та положила ему голову на плечо и капризных голосом протянула.
– Я хочу его убить. . . Ты мне обещал!
Ноги Ника прилипли к полу. Изящные пальчики девушки сомкнулись на черной рукоятке пистолета. С двух метров не промахнется. . .
– Убить? Такого жалкого и вонючего? Фи! – сморщился Мон. – И потом, он мне еще нужен. Убьешь его позже.
– У-у-у! – разочарованно провыла Фел.
Мон шлепнул ее звучно по заду, и девица выскочила через дверь, не забыв прихватить пистолет.
– Я вижу, что ты устал, Ник? – заботливым тоном спросил Мон, усаживаясь на край стойки.
– Устал. Выпустите меня.
– Ты сам сюда пришел. Если желаешь-уходи! Вон там дверь! – махнул беспечно рукой шестой лир.
» Маги хреновы! Чтоб вы все провалились! »
Ник медленно побрел к стеклянной двери на выход, ожидая всяких неприятностей в спину.
– До встречи, Ник! Передай привет Гюльнар! – громко сказал Мон.
Ник обернулся.
– Кому?
Мона на стойке уже не оказалось. Холл пуст совершенно. Испарился, сукин сын!
«Пошел ты! »– хмыкнул с облегчением Ник.
Стеклянные створки с легким шелестом раздвинулись, и он вышел из черного дома в туман. Слишком влажный и слишком горячий!
Женский голос пел негромко, но чисто и мелодично.
– Никогда не сходи ты с тропинки прямой,
Не снимай в пути кольцо с руки,
Не ступай за порог над холодной водой,
Береги себя от зла, береги.
Сердце ястребом гордо бросается ввысь,
Не кори себя– за ним лети.
Между волком и псом выбирать торопись,
Береги себя от зла, береги.
А у дуба с рябиной попросишь тепла–
Пусть не мнут траву твои шаги.
Сохрани же себя от любого от зла,
Береги себя, береги. . .
Слова песни и незатейливая мелодия остановили мужчину. Он впитал песню как губка и замер в ожидании продолжения. В теплом тумане ничего не разглядеть. Разве что неровный слоистый камень под ногами.
«Где я? Кто я? Кто сейчас пел? »
Человек сжал виски ладонями. Зажмурился. Память оказалась чиста как белый лист в принтере.
«Принтер. . . что это? »
Услышав легкий плеск воды, мужчина облизнул пересохшие губы и пошел на звук.
Из-под ног загремел и покатился вниз камень.
«Вниз? »
В ответ испуганный вскрик, всплеск воды рядом, шорох по камням. Женщина убегала?
– Кто здесь? Подождите! Прошу вас!
Ему никто не ответил. Небольшое озерцо, заполненное до краев мутноватой горячей водой. Мокрые следы на камнях. Певица убежала? Если это– человек.
В долине между скалистых гор, поросших кривыми соснами обильно парили горячие источники с сернистым запахом. Многочисленные ручьи, сливались в речушку с очень теплой, почти горячей водой. Из-за камней, скатившихся со склонов, в речушке имелись многочисленные запруды, образуя целый каскад небольших прудов.
Речушка журчала по камням, устремляясь на выход из долины. Верхняя часть долины была намертво укутана облаками пара.
Мужчина зачерпнул ладонью и попробовал воду.
«Минералка. . . »
В памяти возникло видение– чистый городок в долине, гуляющие люди. Купола над источниками. Колоннада. . .
Название города из памяти ускользнуло.
Он пошел вниз по течению речушки.
Кургузая, легкая одежда быстро пропиталась паром и стала влажной. Тапочки промокли и скользили по камням.
Чем дальше от источников, тем реже становился туман.
Справа на склоне под сосной, вцепившейся кривыми обнаженными корнями в камень, мужчина увидел домик-хижину. Стены– сруб, крыша– тесаные тонкие жерди. Сруб опирался на валуны.
Путник осторожно приблизился к дому. Бревна серые, построено давно. Густой, зеленый мох покрыл крышу и почти все стены.
Два узких окошка под крышей. Проем двери низок. Дверь заперта на деревянную грубую щеколду снаружи. С трудом, отодвинув набухшую от сырости деревяшку, человек заглянул в дом. Щелястые грубые полы. Массивная печь, сложенная из камней, занимала почти треть домика. Лавка в углу. На ней перевернутый вверх дном черный котелок, литра на три. Больше ничего. . . Человек не стал входить вовнутрь. Ясно, что здесь никто не живет и еды не найти. . . При мыслях о еде желудок болезненно сжался. «В психушке теперь ужин. . . » Человек попытался поймать мысль, ведущую в прошлую жизнь, но не успел. «Что такое психушка? Место, где кормят? »
Человек сжал зубы, потер лоб.
«Что со мной случилось? Кто я, в конце-то концов? ! »
Он пошел дальше, по берегу речушки. Пар опустился вниз и открылся выход из долины.
Заснеженная степь до горизонта. Серые низкие тучи над равниной. Ледяной ветер удар в лицо. Одежда мгновенно покрылась мерзлой корочкой. Идти в зимнюю степь в тапочках и во влажной одежде показалось не самым умным решением.
Человек вернулся в хижину. Обследовав, ее он нашел на деревянном колышке мешочек с окаменевшей солью. Соль есть, а то, что надо солить-не имеется.
Человек сел на пороге, уныло разглядывая свои владения. Выше по склону на деревьях чирикали птички, практически невидимые в движущихся клубах пара.
Обследовав речушку, человек обнаружил в ней стремительных узких рыбешек, длиной не более ладони. Вот только поймать их не удавалось никак.
Полазав по склону, теряя то и дело тапочки, он нашел куст рябины. Ягоды оказались горькими. С трудом прожевал и проглотил горсть.
«Да, бананов здесь не найти! » Он явственно представил себе банан– желтый, продолговатый плод с душистой, мучнистой и сладкой сердцевиной.
«Бананы я любил. . . »
Человек спустился к речушке и помыл испачканные и замерзшие ноги в горячей прозрачной воде. Потом решительно разделся догола и забрался в воду по грудь. Тихо, спокойной и тепло. Нырнул пару раз, помыл голову. Здесь жить можно! Даже зимой тепло. . . Вода стремительно отогревала озябшие ноги и
