ап, один черный узкий топик, одна мини-юбка с блестками, ярко-розовые колготки в сеточку и шелковые туфли на шпильках размера восемь с половиной.
Я засунула лифчик, топик и колготки обратно в пакет. Сняв джинсы, натянула юбку. Собрала волосы под париком и накрасила губы помадой, покрыв их дополнительно жирным слоем блеска.
— Ты можешь это сделать, — сказала я своему отражению, закручивая колпачок и размазывая блеск губами. — Ты можешь быть, как Марси Миллар. Ты можешь соблазнять мужчин, чтобы выпытывать их секреты. Это совсем не сложно.
Я сняла свои мокасины, положила их вместе с джинсами в пакет и засунула его подальше под раковину.
— Более того, — продолжила я. — Нет ничего плохого в том, чтобы пожертвовать каплей гордости ради информации. А если воспринимать это более глобально, то можно сказать, что если ты не найдешь ответы, то можешь умереть. Потому что, нравится тебе это или нет, кто-то там снаружи хочет навредить тебе.
Я положила туфли перед собой. Это была не самая уродливая обувь на моей памяти. Если честно, их даже можно было назвать сексуальными. Встречай меня, Колдуотер, штат Мэн. Я нацепила их и несколько раз для пробы прошлась по туалету.
Двумя минутами позже я села на высокий стул за барной стойкой.
Бармен посмотрел на меня.
— Шестнадцать? — спросил он. — Или семнадцать?
Он выглядел лет на десять старше меня. Начинающие редеть русые волосы подстрижены практически «под ноль». В правом ухе серебряное кольцо. Белая футболка и джинсы «Ливайс». Вполне симпатичный… но не супер.
— Я не малолетний алкоголик, — я пыталась перекричать музыку и разговоры окружающих. — Я жду друга. И мне отсюда лучше видно дверь. — Я достала из сумки список вопросов и украдкой положила его под стеклянную солонку.
— Что это? — спросил бармен, вытирая руки полотенцем и показывая в сторону листочка.
Я убрала листок глубже под солонку.
— Ничего, — невинно ответила я.
Он удивленно поднял бровь.
Я решила продолжать врать.
— Это… список покупок. Моя мама попросила меня купить кое-что из продуктов, когда я поеду обратно домой.
«Где мое кокетство? Что случилось с Марси Миллар?» — спросила я себя.
Он изучающе посмотрел на меня, но его взгляд не показался мне неодобрительным.
— Я работаю здесь уже пять лет и сразу узнаю лгунов.
— Но я не лгунья, — сказала я. — Да, может, я соврала пару секунд назад, но это была всего лишь одна маленькая ложь. Она не делает меня лгуньей.
— Ты выглядишь как журналист, — заметил он.
— Я пишу для школьного электронного журнала. — Мне хотелось себя убить. Такие признания не делают людей разговорчивее. Обычно люди не доверяют журналистам. — Но сегодня у меня выходной, — быстро добавила я. — Поэтому сегодня только отдых. Никаких дел. Никаких скрытых замыслов. Ничего такого.
После недолгого молчания я решила, что лучше идти напролом, кашлянула и спросила:
— «Граница» часто нанимает учащихся на работу?
— Да, у нас их много. Официанты, помощники официантов и все такое.
— Да? — притворно удивилась я. — Может, я даже знаю кого-то из них? Скажите мне какое-нибудь имя.
Бармен посмотрел на потолок и почесал щетину на щеке. Его пустой взгляд не вселял в меня уверенности. Не говоря уже о том, что у меня было мало времени. Элиот в любой момент мог подсыпать яд в колу Ви.
— Как насчет Патча Киприано? — спросила я. — Он работает здесь?
— Патч? Да. Несколько ночных смен по будням, и в выходные.
— А он работал в воскресенье вечером?
Я постаралась, чтобы мой голос не звучал чересчур заинтересованно, но мне нужно было знать, мог ли Патч быть на пирсе. Он говорил, что собирается на вечеринку на побережье, но планы могли измениться. Если бы нашлось подтверждение, что в воскресенье вечером он был на работе, я была бы уверена, что он не имеет отношения к нападению на Ви.
— В воскресенье? — он еще раз почесал щетину. — У меня все ночи в голове перемешались. Попробуй узнать у официанток, кто-нибудь из них уж точно вспомнит. Они все начинают хихикать и вести себя, как дуры, когда он рядом.
Он улыбнулся, как будто думал, что я должна их понимать.
— У вас случайно нет доступа к его резюме? — спросила я, подумав, что в нем может быть его домашний адрес.
— Увы, нет.
— Чисто из любопытства, — поинтересовалась я, — как вы думаете, сюда можно устроиться работать с судимостью?
— С судимостью? — хохотнул он. — Ты шутишь?
— Хорошо, пусть будет не судимость, а мелкое правонарушение.
Он положил руки на барную стойку и наклонился ко мне.
— Нет, — в его голосе звучал уже не смех, а обида.
— Отлично. Рада это слышать, — я повернулась на стуле и почувствовала, как кожа на ногах отлипает от сиденья. Я вспотела. Если первое правило профессионального флирта — не читать по бумажке, то правило номер два определенно — не потеть.
Я заглянула в список вопросов.
— Вы не знаете, задерживали Патча за что-нибудь? Может, он кого-то преследовал?
Я начала подозревать, что бармену не нравится мой допрос, поэтому решила соединить все свои вопросы из списка в один общий до того, как он прогонит меня от барной стойки или, что еще хуже, вообще выкинет из ресторана за домогательства и подозрительное поведение.
— У него есть девушка? — выпалила я.
— Пойди и спроси его, — недовольно ответил бармен.
— Но он же не работает сегодня, — удивилась я.
От усмешки бармена у меня все внутри перевернулось.
— Он ведь не работает сегодня, да? — сказала я голосом на октаву выше обычного. — Ведь по вторникам у него выходной!
— Обычно да. Но сегодня он заменяет Бенджи. Бенджи попал в больницу с аппендицитом.
— То есть вы хотите сказать, что Патч здесь? Прямо сейчас?
Я через плечо оглядела зал ресторана, прикрываясь париком, чтобы меня не узнали.
— Прошел в кухню пару минут назад.
Я чуть не упала со стула.
— Мне кажется, я забыла заглушить двигатель в машине. Спасибо, было приятно пообщаться!
Я на всех парах полетела в дамскую комнату. Закрыв за собой дверь в туалете, я сделала несколько глубоких вдохов, потом подошла к раковине и умылась холодной водой. Патч точно узнает, что я следила за ним. Мое запоминающееся представление это гарантирует. Поначалу мне показалось, что самое ужасное в этой ситуации то, что это было унизительно. Но когда я начала обдумывать ситуацию, то поняла, что Патч очень скрытный. А скрытные люди не любят, когда кто-то лезет в их жизнь. Как он отреагирует, если узнает, что я рассматривала его под лупой?
Теперь я спросила себя, зачем вообще было все это устраивать, ведь в глубине души я верила, что человек в лыжной маске — не Патч. Да, возможно, у него и были какие-то неприятные секреты, но едва ли среди них были прогулки в лыжной маске.
