— Нам нужно задать вам обеим несколько вопросов, — продолжил он и жестом предложил мне сесть на кровать, но я отрешенно покачала головой. — Может быть, ты недавно рассталась с мальчиком?
— Нет.
— Может, проблемы с наркотиками в прошлом или сейчас?
— Нет.
— Ты сказала, что живешь с мамой. А твой отец? Где он?
— Я ошиблась, — сказала я. — Простите. Мне не следовало звонить.
Полицейские обменялись взглядами. Детектив Холстижик закрыл глаза и помассировал переносицу. Детектив Бассо всем своим видом показывал, что потерял уже достаточно времени на чепуху.
— У нас много дел, — сказал он. — Ты можешь побыть одна, пока мама вернется?
Я едва слышала, что он говорил: не могла оторвать взгляд от окна.
Как он это сделал? Пятнадцать минут. У него было пятнадцать минут, чтобы вернуться в комнату и все убрать до того, как приедет полиция. К тому же я все время сидела внизу. Осознав, что мы были в доме одни, я содрогнулась.
Детектив Холстижик протянул мне свою визитку.
— Не могла бы твоя мама позвонить нам, когда вернется?
— Не надо нас провожать, — сказал детектив Бассо.
Он был уже на полпути к двери.
Глава пятнадцатая
— Ты серьезно думаешь, что Элиот кого-то убил?
— Тсс… — зашипела я на Ви и оглядела ряды лабораторных столов, проверяя, не услышал ли кто- нибудь.
— Не обижайся, солнце, но это просто смешно. Сначала он напал на меня. Теперь он убийца. Прости, конечно, но Элиот? Убийца? Мне кажется, он самый милый парень, которого я когда-либо встречала. Когда в последний раз он забыл придержать дверь перед тобой? А, точно… никогда.
Мы с Ви были на биологии, и Ви лежала на парте лицом вверх. Мы проводили лабораторную работу на тему кровяного давления, и Ви надо было лежать, не двигаясь, пять минут. Вообще-то я должна была работать с Патчем, но тренер устроил нам «выходной», то есть мы могли сами выбрать себе соседа. Мы с Ви сидели на задней парте; Патч сидел впереди с парнем по имени Томас Рукери.
— Его допрашивали как подозреваемого в убийстве, — продолжала шептать я, чувствуя на себе взгляд тренера. На листке с лабораторной работой я записала: «Подопытный спокоен и расслаблен. Воздерживается от разговоров на протяжении трех с половиной минут». — Ясно, что в полиции решили, что у него были мотивы и возможность.
— Ты уверена, что это тот же Элиот?
— Ты думаешь, что в феврале в Кингхорн было много Элиотов Сандерсов?
Ви постучала пальцами по животу.
— Просто в это очень-очень трудно поверить. Да и, в конце концов, что, если его допрашивали? Главное, что он был оправдан. Они не нашли доказательств его вины.
— Да, потому что полиция нашла предсмертную записку Халверсон.
— Напомни, кто такая Халверсон?
— Кирстен Халверсон, — резко сказала я. — Девушка, которая, предположительно, повесилась.
— Может, это правда было самоубийство? В смысле, просто однажды она сказала: «Жизнь — дерьмо» и повесилась на дереве? Ведь такое случается.
— Тебе не кажется чересчур странным совпадением, что в ее квартире обнаружили следы взлома, когда нашли записку?
— Она жила в Портленде. Здесь часто залезают в квартиры.
— Мне кажется, кто-то подбросил записку. Кто-то, кто хотел, чтобы Элиот сорвался с крючка.
— А кто мог хотеть, чтобы Элиот сорвался с крючка? — спросила Ви.
Я посмотрела на нее, как на идиотку. Ви подперла голову здоровой рукой.
— То есть ты хочешь сказать, что Элиот затащил Кирстен на дерево, обвязал ей шею веревкой, спихнул с ветки, потом влез в ее квартиру и оставил поддельную предсмертную записку?
— Почему бы и нет?
Теперь уже Ви посмотрела на меня, как на идиотку.
— Да потому что копы уже десять раз все проверили. И если они решили, что это самоубийство, то я им верю.
— Хорошо, а как насчет того, что через несколько недель после допроса Элиот перевелся в другую школу? С какой стати ему менять школу в Кингхорне на Колдуотер? — все не успокаивалась я.
— Это и правда странно.
— Мне кажется, он пытается убежать от своего прошлого. Я думаю, ему сложно ходить в ту же школу, где он убил Кирстен. В нем проснулась совесть. — Я задумчиво провела карандашом по губам. — Мне надо съездить в Кингхорн и узнать, что произошло. Она умерла всего два месяца назад, наверняка там до сих пор это обсуждают.
— Не знаю, Нора. Мне не кажется хорошей идеей ехать в Кингхорн, чтобы что-то там разнюхивать. То есть ты ведь будешь узнавать что-то про Элиота? А если он узнает об этом? Что он подумает?
Я опустила на нее взгляд.
— Он должен беспокоиться, только если он в чем-то виновен.
— Да, а потом он тебя убьет, чтобы ты никому ничего не растрепала. — Ви улыбнулась, как чеширский кот, но мне улыбаться не хотелось. — Я хочу узнать, кто напал на меня, так же сильно, как и ты, — она продолжила уже более серьезно. — Но я клянусь жизнью, что это был не Элиот. Я вспоминала этот момент, наверное, тысячу раз. Это не он. Ничего общего. Поверь мне.
— Хорошо, может, Элиот и не нападал на тебя, — сказала я скорее для того, чтобы усмирить Ви, чем для того, чтобы оправдать Элиота. — Но пока все равно многое говорит против него. Во-первых, он подозревался в убийстве, во-вторых, он чересчур милый. Настолько, что это пугает. И, в-третьих, он дружит с Жюлем.
— Жюль? А с ним-то что не так? — нахмурилась Ви.
— Тебе не кажется странным, что каждый раз, когда мы вместе, Жюль куда-то пропадает?
— В смысле?
— Вспомни тот вечер, когда мы были в «Дельфах». Практически сразу Жюль пошел в туалет. Разве он вернулся? И когда я ушла покупать сахарную вату, разве Элиот нашел его?
— Нет, но я списала это на работу его внутренних механизмов.
— Ну а вчера вечером он таинственным образом заболел. — Я задумчиво почесала нос ластиком карандаша. — По-моему, он слишком много болеет.
— Мне кажется, ты преувеличиваешь. Может… у него СРК.
— СРК?
— Синдром раздраженного кишечника.
Я отказалась от варианта Ви в пользу неоформленной идеи, которую пока даже не могла ухватить. Школа Кингхорн была в часе езды. Если в этой школе были такие строгие правила, как говорил Элиот, то где Жюль постоянно находил время, чтобы приезжать в Колдуотер? Я видела его почти каждое утро по дороге в школу, он всегда сидел с Элиотом в «Энцо». Плюс он отвозил Элиота домой после школы. Складывалось такое ощущение, что Элиот вертел Жюлем как хотел.
Но это еще не все. Я яростно потерла нос карандашом. Чего не хватает?
— Зачем Элиоту убивать Кирстен? — сказала я вслух. — Может, она увидела, что он делает что-то незаконное, и он убил ее, чтобы она не проболталась.
— Мне кажется, мы подплываем к берегу страны Бессмыслицы, — вздохнула Ви.
— Есть еще что-то. Что-то, чего мы не замечаем.
