Джулс сорвал с себя маску. — Во плоти.
— Как ты это сделал? — спросила я дрожащим голосов. — Я видела тебя. Ты не дышал. Ты был мертв.
— Ты слишком сильно мне веришь. Все дело в тебе, Нора. Если бы твой разум не был таким слабеньким, я ничего не смог бы сделать. Я расстраиваю тебя, Нора? Ведь так обидно узнать, что из всех, в чьи мысли я вторгался, твой находится на вершине хит-парада самых простых и доступных? И самых забавных.
Я облизнула губы. Странно, что одновременно мой рот пересох и был полон слюны. Я чувствовала, что буквально дышу страхом.
— Где Ви?
Он залепил мне пощечину. — Не меняй тему разговора. Тебе нужно научиться контролировать свой страх. Страх отметает всякую логику и такие, как я, могут делать с тобой что угодно.
Я никогда не видела Джулса таким. Он всегда был тихим, невзрачным, излучавшим абсолютное равнодушие ко всему, что его окружало. Он держался где-то в тени, не привлекая внимания и подозрения. Очень умно с его стороны, подумала я.
Он схватил меня за руку и дернул на себя.
Я царапалась изо всех сил и он ударил меня кулаком в живот. Я отступила назад, пытаясь вдохнуть хоть немного воздуха, но не смогла. Уткнувшись плечом в шкафчик, я съехала на пол. Мне удалось втянуть в себя чуть-чуть воздуха и я закашлялась.
Джулс дотронулся до глубоких следов от моих ногтей на своем предплечье. — Тебе это дорого обойдется.
— Зачем ты заставил меня придти сюда? Чего ты хочешь? — я не смогла удержаться от истерики, крича на него.
Он рывком поднял меня вверх за руку и потащил дальше по коридору. Открыв дверь пинком, он толкнул меня внутрь и я упала, успев упереться ладонями в жесткий пол. За мной захлопнулась дверь. Единственным источником света в комнате был фонарик в маске, которую держал Джулс.
В воздухе витали знакомые ароматы мела и застарелых химических реагентов. Плакаты с человеческими телами и человеческими клетками в разрезе висели на стенах. Посреди комнаты стол длинный черный стол с раковиной. Его окружали ряды лабораторных столов. Мы находились в кабинете биологии тренера МакКонахи.
Мое внимание привлек блеск металла. На полу, рядом с корзиной для бумаг, лежал завалившийся туда скальпель. Должно быть, ни тренер Макконахи, ни уборщик его там не заметили. Мне удалось засунуть его за пояс джинсов, как раз в тот момент, когда Джулс рывком поставил меня на ноги.
— Я должен вырубить электричество, — сказал он, кладя фонарик на ближайший стол. — Нельзя играть в прятки при свете.
Протащив два стула по полу, поставил их друг напротив друга. — Присаживайся. — Что прозвучало вовсе не как приглашение.
Я метнула взгляд в сторону окон на дальней стене. И подумала, что, если бы я смогла открыть одно из них и сбежать, до того, как Джулс меня поймает. Среди тысячи других предостерегающих мыслей, я приказала себе не выглядеть испуганной. Где-то в глубине памяти, я вспомнила совет о самозащите, который получила на занятиях, когда посещала их вместе с мамой после смерти отца. Установи контакт глазами… выгляди уверенно… используй интуицию… Все это оказалось проще сказать, чем сделать.
Джулс надавил мне на плечи, вынуждая меня сесть на стул. Сквозь джинсы я почувствовала холодный металл.
— Отдай мне свой сотовый, — приказал он, протягивая руку.
— Я оставила его в машине.
Он усмехнулся. — Ты действительно хочешь поиграть со мной в эти игры? Я запер твою лучшую подружку в здании. Если ты поиграешь со мной — она может обидеться, что мы не взяли ее в игру. Мне придется придумать экстра-особенную игру, чтобы загладить перед ней вину.
Я достала телефон и отдала ему.
С невероятной силой он согнул его пополам. — Теперь только ты и я. — Он сел на стул передо мной и вытянул свои ноги. Одной рукой он уперся о сиденье за своей спиной. — Давай поговорим, Нора.
Я рванула со стула. Но не успела я пробежать и четырех футов, как Джулс сгреб меня в охапку за талию и усадил обратно на стул.
— Я привык к лошадям, — сказал он. — Давным-давно во Франции, у меня была собственная конюшня с прекрасными лошадьми. Мне особенно нравились лошади из Испании. Их отлавливали необъезженными и привозили прямо ко мне. Не проходило и недели, как я их усмирял. Но всегда находилась какая-нибудь лошадь, которая отказывалась подчиняться. А знаешь, что я делал с этой лошадью?
Я содрогнулась в ожидании ответа.
— Подчинись и тебе нечего будет бояться, — сказал он.
Я ни на мгновение не поверила ему. Его глаза излучали недобрый блеск.
— Я видела Эллиота в библиотеке, — я удивилась тому, что мой голос дрогнул при этих словах. Мне не нравился Эллиот и я ему не доверяла, но он не заслуживал медленной и мучительной смерти. — Ты ранил его?
Он стремительно придвинулся ко мне, как если бы хотел поделиться со мной тайной. — Если хочешь совершить преступление — никогда не оставляй улик. Эллиот был непосредственным участником всего. Он слишком много знал.
— Так вот почему я здесь? Из-за статьи о Кхирстен Халверсон?
Джулс улыбнулся. — Эллиот не преминул упомянуть о том, что ты знаешь о Кхирстен.
— Ее убил Эллиот… или ты? — спросила я, похолодев от внезапной мысли.
— Мне нужно было проверить Эллиота. Я взял на себя все самое важное. Эллиот обучался к Кингхорне на стипендию, а там только и делали, что напоминали ему об этом. До тех пор, пока там не появился я. Я стал его благотворителем. В конце концов, ему пришлось выбирать между Кхирстен и мной. Короче, между деньгами и любовью. Ясно же, что нет никакого удовольствия в том, чтобы быть нищим среди принцев. Я купил его и тогда-то понял, что могу положиться на него, когда придет время поквитаться с тобой.
— Почему со мной?
— До тебя все еще не дошло? — Свет высветил жесткую гримасу, исказившую его лицо и создавалось впечатление, что его глаза приобрели цвет расплавленного серебра. — Я играл с тобой. Дергал за твои веревочки. Использовал тебя в качестве приманки, потому что тот, кому я действительно хочу причинить боль, не может ее испытывать. Знаешь, кто это?
Все внутри меня, до этого сжавшееся в один комок, казалось в один миг развязалось. Перед глазами все поплыло. Лицо Джулса стало походить на рисунок импрессионистов — размытые границы, недостающие части. Кровь отхлынула от головы и я почувствовала, что начинаю съезжать со стула. Я уже знала, что это значило. Мне понадобятся мои таблетки. Причем уже скоро.
Он снова ударил меня по щеке. — Соберись. О ком я говорю? — Я не знаю. — Едва слышно прошептала я.
— Ты знаешь, почему ему невозможно причинить боль? Потому что у него нет человеческого тела. Он не способен испытывать физические ощущения. Если бы я запер его и издевался бы над ним — он бы ничего не почувствовал. Он не может чувствовать. Ни частицы боли. Уверен, теперь ты поняла, о ком я говорю. Ты провела с ним много времени. Почему же ты молчишь, Нора? Все еще не поняла?
По моей спине заструился пот.
— Каждый год, в начале еврейского месяца Хешван, он овладевает моим телом. На целых две недели. Именно настолько я теряю контроль. Ни свободы, ни выбора. И у меня нет возможности избежать этих двух недель, сдавая свое тело напрокат, а затем получая его, лишь когда все закончится. Может, я бы и смог убедить себя, что ничего этого не происходит. Нет. Я все еще там, пленник своего собственного тела, проживая каждый момент происходящего — сказал он угрюмым тоном. — Ты знаешь, как это, ощущать такое? Знаешь? — заорал он.
