уже дважды спускался по лестнице к дверям, ведущим в подземный ход, скользя по ступеням, отполированным временем, и упираясь ладонями в стены, чтобы не упасть. Во всем замке только один человек носил такие перчатки, как та, которую мельком показал камень перед сценой во дворце северного королевства, где Роза Эльды демонстрировала толпе придворных свой живот; и если Тайхо Ишиан был поглощен этим зрелищем, то Виралая поразило именно первое, быстро промелькнувшее видение.
Capo Винго совершал побег из Йетры.
Виралай чувствовал, как рассыпается весь его замысел — такой продуманный и изящный. Казалось, дело не сложнее тех механических деревянных головоломок, которыми торгуют на летнем рынке Сэры, чтобы дети богачей могли развлечься, и ключом к этой головоломке был «камень настроения», который мальчик носил на шее. В манускрипте, украденном Виралаем из библиотеки Рахе, такой камень обозначался словом «эльдистан». Во время той первой, потрясшей его встречи с юношей в Звездном Зале Виралай был поражен легкостью, с какой Capo носил артефакт у себя на шее. Он принялся внимательно читать рукопись мага и нашел такую запись:
«В „Естественной алхимии“ (Идин Хабан. Год Лебедя, 953) есть упоминание о камнях настроения (камнях-источниках), называемых в горных районах крайнего Юга, где их чаще всего находят, „эльдистан“. Крайне непостоянны по своим свойствам. Только самые „молодые“ из этих камней являются простыми камнями настроения — для забавы и развлечения. Внешний вид и поведение зависят от настроения и характера того, в чьих руках находится. Забирает тепло из рук. Может принимать оттенки, заметно отличающиеся от естественного цвета.
Список моих личных открытий:
Белый — смерть.
Серый — пустота разума; упадок здоровьям.
Синий — безмятежность, спокойствие.
Зеленый — цельность.
Желтый — болезнь; но неяркое золото — здоровье (требует дальнейших наблюдений).
Алый — тревога; страх; потеря чувства юмора.
Карминный — гнев.
Фиолетовый, насыщенный — нарушение душевного равновесия; если с оттенком голубого — интенсивная умственная деятельность».
Дальше шли записи в том же духе; Виралай пролистал их в нетерпении. Внимание его привлекла следующая запись:
«Старший Эльдистан. Выходит из недр земли, обычно у подошвы или из кратера огнедышащих гор, в особенности в районе Красного Пика, где находится Сердце Эльды. Крупнее обычных, темнее, после полировки видна зернистость. На вес кажется тяжелее; даже не трогая, можно почувствовать тепло. Идин Хабан сообщает о предсказаниях будущего с помощью некоторых таких; другие раскрывают разум владельца для ясновидения, а особенно сильный камень способен испускать пламя по каналам, которыми в него входит магия. Накопив в себе достаточно магии, может испепелить таракана, воробья, крысу; известен случай сожжения дотла тюленя.
Разум В. остается закрытым для меня, если только он у него имеется».
Здесь Виралай вздрогнул. Неужели Рахе сделал его объектом эксперимента? Если да, то когда это произошло и почему он ничего не помнит? Он допускал, что кристалл может вызывать провалы в памяти; с другой стороны, не было рядом с Мастером другого человека, кроме него, которого он мог бы обозначить буквой «В». Мысль о том, что маг рассматривал его как подопытное существо, чьим здоровьем можно рискнуть и, хуже того, допустить возможность его гибели, чрезвычайно оскорбила его. Получается, для старика он значил не больше, чем таракан, воробей или крыса. Сначала он возмутился до глубины души, а потом усомнился в правильности своих намерений и выбранного способа действий, однако, отбросив эти мысли в сторону, продолжил чтение.
Далее следовал подробный перечень птиц, зверей, морских тварей, которых Мастер уменьшал до различных размеров, и сроков, требовавшихся для возвращения к естественному состоянию в каждом отдельном случае. На следующей странице Виралай прочел:
«Наиболее замечателен рассказ Ксанона в его „Истории Древнего мира“, гл.13 „Среди кочевников“, где он рассказывает о старухе, которая, глубоко погрузив одну руку в землю, заставила камень выстрелить вспышкой в виде огромной дуги, и эта дуга убила целую стаю голубей, летевших на высоте сотен футов над землей. Можно представить, каким оружием будет такой камень в чьих-нибудь руках».
«Что, если это и есть тот камень, который Capo носит на шее?» — подумал Виралай. Он излучает такую силу, что его владелец может совершить самые ужасные, самые губительные разрушения. Такой камень в злых руках… Эта мысль породила следующую: что, если Тайхо Ишиан доберется до него? Он содрогнулся. Получи лорд Кантары этот артефакт — ни одно живое существо Эльды не спасется. Необходимо убрать камень подальше от лорда, на максимально возможное расстояние.
Охваченный ужасом, он читал дальше, ожидая еще более страшных открытий. Через несколько страниц он нашел загадочную и неясную запись. Он перечитывал ее снова и снова, не осмеливаясь поверить в смысл написанного. Но нет, он понял правильно! В голове начал складываться план, все элементы которого идеально сочетались друг с другом. С этим камнем он мог спасти себя. Он мог вернуться в Святилище, не страшась наказания и гнева Мастера. Все будет хорошо. Он вздохнул с облегчением, однако уже через мгновение тревожные мысли снова зашевелились в мозгу.
Весь его план упирался в Capo Винго. Потерять мальчика — значит потерять камень, а это равносильно смерти. Сбежав снова по лестнице, с бьющимся сердцем, задыхаясь от волнения, он прокрался к входу в подземный тоннель. Там было темно хоть глаз выколи и никакого движения. Виралай тихо выругался. Он начинал нервничать. Мог ли мальчишка уйти далеко? Правда, иногда кристаллы обманывают — парень мог быть уже далеко, если шар показал события не этой, а предыдущей ночи; но могло быть и так, что он еще спит в своей постели и только собирается бежать, ожидая удобного случая. Виралай втянул воздух, ощутил запах лошадиного навоза и теплых тел животных. Почему открыта дверь в конюшню?
Виралай нырнул в ночную тьму.
Ночной Предвестник пребывал в игривом настроении. Невдалеке на выгоне паслись кобылы, и он, очевидно, чуял их. Когда юноша вывел его из стойла, конь решил, что его ведут туда же, охотно вышел и даже не противился, когда Capo взнуздывал его. Жеребец очень удивился, когда понял, что его седлают и затягивают подпругу, а когда Capo взялся за холку и вставил ногу в стремя, окончательно убедился, что надежды его не оправдались.
Закружившись на месте, Ночной Предвестник попытался дотянуться мордой до колена всадника, чтобы укусить его; при этом он фыркал так громко, что мог разбудить и мертвого.
Capo прижал колени к бокам животного и безуспешно пытался успокоить его. В этот момент с замковой стены над ним раздались громкие голоса, и у него перехватило дыхание. Он приготовился пустить коня в галоп, но голоса стали удаляться и затихать — стража прошла по стене, не останавливаясь; не загорелись огни, не раздалось сигналов тревоги. Сдерживая дыхание, Capo заставил коня пойти спокойным шагом и направился к западным воротам, за которыми лежала богатая травами равнина.
Они еще не дошли до стены, когда жеребец принялся прядать ушами, затем резко вскинул голову и начал пятиться назад. Capo отчаянно пытался остановить его, лотом вгляделся во тьму, стараясь рассмотреть, что так напугало коня. Примерно в двадцати футах в неясном свете луны вырисовывались очертания темной фигуры. Пара глаз мерцала во тьме, и Capo почувствовал, что волосы у него на голове встают дыбом, а тело покрывается гусиной кожей. Естественная реакция — так чувствует себя добыча перед хищником. По спине пробежала струйка холодного пота. Впервые в жизни он страстно, неистово пожелал, чтобы у него был меч.
Какое-то время — несколько ударов сердца — конь и всадник стояли как вкопанные. Потом зверь впереди разинул пасть. Она была огромной — Capo увидел в свете луны широко расставленные клыки. Ночной Предвестник осторожно переступал копытами и нервно помахивал хвостом, но в остальном никак не проявлял тревоги. Capo ждал звериного рычания, а за ним — неизбежного смертоносного прыжка, но ничего не происходило. Вместо этого тварь захлопнула пасть, слегка лязгнув зубами. У Capo возникло
