— Катла, Катла!
Это Йенна, и она наверняка примчалась бегом. Округлая грудь высоко вздымалась. Щеки девушки стали розовыми, как яблочки. Глаза сияли.
— Что случилось, Йенна? — спросила Катла, отложила один из своих кинжалов и откинулась, чтобы полюбоваться своей работой.
Девушка осталась довольна: стальной клинок, лежащий на красной материи, эффектно играл в лучах солнца. Девушка уже продала два таких же: один богатому эйранскому фермеру, а другой — тихому истрийцу с короткими серебристыми волосами и манерами аристократа. Катла запросила с последнего больше, чем сначала собиралась. Судя по его виду, он мог себе позволить и такую цену.
— Отец представит меня королю как возможную невесту!
Катла резко подняла голову:
— Что?
— Он наконец-то согласился! Король Вран увидит меня завтра вечером и назовет своей женой!
Лицо Йенны сияло, глаза обессмыслились от восторга. Девушка выглядела как деревенская кошка, которая, насытившись, выбегает из молочной.
Йенна облокотилась на прилавок и поймала Катлу за руку:
— Ты должна сейчас же пойти со мной к кочевникам. Мне нужны зелья, и ленты, и… о, Катла!
— Я не могу уйти сейчас, — осторожно проговорила Катла, думая про себя, что Финн Ларсон наверняка свихнулся.
Просто совсем сдурел, старый хрыч. Вот и конец всем надеждам бедного Халли, а ведь семья так поощряла его.
Продажность корабельного мастера и непостоянство его дочери возмутили Катлу, сделав ее голос излишне резким.
— Я зарабатываю на жизнь, продавая оружие, и не могу просто так таскаться по Ярмарке ради твоей прихоти!
— Не волнуйся, Катла.
Девушка повернулась и обнаружила за спиной отца. Глаза Арана сияли тем же мечтательным восторгом, что и у Йенны Финнсен. В правой руке он сжимал клочок старинного пергамента.
— Иди погуляй с подругой, это все-таки твоя первая Большая Ярмарка.
— Но, па, а как же моя лавка? Мне понадобятся все деньги до последнего кантари, если я собираюсь восполнить расходы и оставить хоть что-то на мелкие покупки…
Аран отмахнулся от нее, как от назойливой мухи.
— С деньгами проблем не возникнет. Ни сейчас, ни когда-либо еще.
Он достал кошелек и вытащил оттуда кусок золота.
Глаза Катлы округлились. Йенна Финнсен ахнула:
— О, золото! Какое красивое! Золото…
— Где ты нашел его, па? — спросила с внезапным подозрением Катла.
Что-то тут было не так, хотя она и не могла уловить, что именно. Как будто мир вдруг искривился, стал нереальным и неправильным.
Аран улыбнулся и засунул слиток обратно в кошель. Похлопал по мешочку.
— А, это долгая, странная история. Беги, Катла. Я присмотрю за твоей лавочкой. Я знаю цены, за которые надо отдавать твои кинжалы, не волнуйся. И, — он втиснул монетку ей в руку, — повеселись.
— Но, па, а как же сардоникс?
— Халли им занимается. Ему как раз подоспело время взять на себя хоть какую-то ответственность. Он взрослый мужчина и вскоре станет самостоятельным. — Он улыбнулся Йенне, та вспыхнула и отвернулась.
Неосознанная тревога Катлы только усилилась с приближением к палаткам кочевников.
Йенна только и делала, что журчала и побулькивала, как бурная речка, — болтала о платьях, отделанных кружевами, о галианской тесьме, о туфлях на каблуках в виде сердца. Поток слов обрушивался на Катлу, чей разум пытался укрыться от глупой болтовни, как лягушка, старающаяся не утонуть в горном потоке. Не всегда угадаешь, как обращаться с подругой в такой ситуации: король Вран явно приехал заключить по политическому расчету брак, который должен был принести земли и власть, деньги и влияние. Хоть Финн Ларсон и является лучшим корабелом во всей Эйре, он вовсе не аристократ. А его дочь не обладает красотой, способной затмить ум мужчины.
Однако же сказать правду Йенне означало причинить ей боль и заслужить гневную отповедь. Как когда-то говорила бабушка Катлы: «Принесший дурную весть подставляет голову под удар».
Поэтому девушка кивала и улыбалась, показывала Йенне на лавочки с милыми безделушками, мимо которых они проходили. Пуговицы из слоновой кости, вырезанные в виде снежных оленей, горностаев и странных животных с длинной шеей, похожих на страшноватых коров… Но Йенна точно знала, чего хочет, а подобная мишура хоть и отвлекла ее на минуту, но особого интереса не вызвала.
— Продавцы зелий, — воскликнула она после доброго часа блужданий по торговому кварталу кочевников. — Вон там!
Она указала на разрисованный фургончик, над которым возвышался плакате корявой надписью на Древнем языке.
Катла сузила глаза и изучала надпись пару минут. Чтение не очень легко давалось ей. Чтобы выучиться в детстве, приходилось слишком долго оставаться спокойной, а Катла всегда была подвижным ребенком и не намеревалась тихо сидеть на коленях у Беры, пока мальчишки бегали как угорелые по двору с дикими криками.
— Фезак Певчая Звезда? — наконец спросила Катла. — Что это за имя?
Она усмехнулась:
— Если ты веришь, что оно настоящее, ты еще большая дурочка, чем я думала.
Йенна замотала головой так, что солнце расцветило волосы всеми оттенками золота. Похоже, подумала удивленная Катла, помывка в моче пошла на пользу.
— Потерянные сами выбирают себе имена. Это свидетельство их свободы. Ты что, ничего не знаешь? Марин рассказала мне о Фезак Певчей Звезде. Она настоящая колдунья, по словам Марин: продала ей зелье для увеличения груди, и она уже на два пальца шире, чем была вчера.
— Когда вырастет на ладонь, скажи мне, я пошлю Тора проверить.
Йенна захихикала.
— Да, он как раз подходящий человек, — согласилась она. — Боюсь подумать, где побывали его руки. — Она искоса взглянула на Катлу. — Хотя, может, ты знаешь об этом больше, чем говоришь.
— Нет уж! Он такой дурень, — поежилась Катла.
— Тогда тебе, наверное, больше по вкусу Эрно? Тихий и скромный. Скорее всего ему нет нужды хвастаться тем, что у него в штанах.
— Йенна! Откуда тебе все это знать?
— Девчонки болтают.
— А какая девчонка знает про такое?
— Марин считает, что у него прекрасная фигура, у Эрно Хамсона. Поэтому она выбивается из сил, чтобы ему понравиться.
— А Эрно любит женщин с сиськами, как у коровы?! — в ярости осведомилась Катла. Она подумала о собственной маленькой и крепкой груди. О величине тут говорить вообще не приходилось. Мужчине даже некуда положить руки. Может быть, ей стоит купить зелье Марин?
Катла улыбнулась. Боже упаси!
— Ну, пошли тогда. Повидаемся с твоей продавщицей зелий.
Они уже собирались постучать в дверь фургончика, которая была сама по себе произведением искусства — сочного темно-синего цвета, с изображениями звезд и Луны во всех фазах, — когда та широко распахнулась, выпуская молодого человека. Он повернул голову, прощаясь с колдуньей.
— Носи его у сердца, — говорила пожилая женщина, — и ее любовь согреет тебя…
Потом юноша нечаянно толкнул Катлу. Девушка полетела с лестницы, свалилась на черную землю и
