— Я так рад снова видеть тебя, мистрис, — робко сказал Ки. — Мне очень не нравилось, что ты осталась в городе.
Айя улыбнулась.
— И ты тут, конечно, всегда на своем месте. Я знала в тот день, что сделала хороший выбор.
— Но ты могла бы рассказать мне чуточку больше, — осторожно произнес Ки.
Айя уловила намек на порицание в его темных карих глазах, но это выражение мгновенно растаяло, как только оруженосец увидел Эйоли, которым уже занимались несколько целителей.
— Эйоли, это ты?! — воскликнул он, шагая к молодому волшебнику. — Эй, Тобин, посмотри! Он все- таки выжил!
Тобин вернулась и опустилась на колени около молодого чародея.
— Благодарение Свету! А я как раз отправила всадников на твои поиски, а ты — вот он, живой!
Эйоли коснулся рукой лба и сердца.
— Как только я встану на ноги, то снова буду сражаться за тебя. Может, теперь у меня будет лучше получаться, я уже попрактиковался.
Тобин расхохоталась — и ее чистый радостный смех словно разогнал тяжесть кровавой битвы. Она встала и крикнула:
— Слушайте все! Это волшебник Эйоли, он помог мне бежать из Эро! Я объявляю его героем и моим другом!
Раздались приветственные крики, и молодой человек покраснел от смущения.
Тобин подошла к Айе.
— А это провидица, о которой вы все слышали. Именно с мистрис Айей говорил Светоносный, и она вместе с мастером Аркониэлем защищала меня в детстве. Им всегда следует оказывать самые высокие почести.
Айя и Аркониэль поклонились Тобин и тоже приложили руки к сердцу.
Снова запрыгнув в седло, Тобин громко обратилась к волшебникам:
— Я благодарю вас всех за вашу храбрость, вашу веру и преданность. Каждый мужчина и каждая женщина, сражавшиеся сегодня рядом со мной, уже заслужили звание героя, но я должна попросить вас о большем. — Она показала на дымящийся город. — Впервые за нашу долгую историю враг захватил Эро. И, судя по донесениям, не менее шести тысяч вражеских воинов ожидают нас в городе. Мы должны идти вперед. Я иду вперед! Кто последует за мной?
В ответ прозвучал оглушающий гром голосов. Конь Тобин попятился и встал на дыбы, когда она взмахнула мечом. В лезвии сверкнул солнечный луч, как будто в руке Тобин был огненный меч Сакора.
Наконец беспорядочный рев приобрел определенный ритм.
— Ко-ро-ле-ва! Ко-ро-ле-ва!
Тобин махнула рукой, призывая к тишине. Люди замолкли не сразу, но когда наконец стало тихо, Тобин прокричала:
— Клянусь — к тому времени, как луна Светоносного поднимется на востоке, я буду вашей королевой, но я не предъявлю прав на этот титул, пока в моей правой руке не очутится меч Герилейн. Сейчас им владеет мой родственник принц Корин…
Ее слова заглушил взрыв гневных голосов:
— Узурпатор!
— Сын чумной заразы!
Но Тобин еще не закончила свою речь.
— Слушайте меня, верные скаланцы, и передайте мою волю всем, кого встретите на пути! — Она уже охрипла, но продолжала: — Кровь принца Корина такая же истинная, как моя! И я не хочу, чтобы она была пролита! Любой, кто причинит вред моему родственнику, ранит меня, и такой человек станет моим врагом! — Она снова показала на разрушенный город. — Даже если вы проклинаете его, все равно принц сражался за Скалу! Мы бьемся за Эро, а не против Корина! — Она помолчала, и по ее лицу пробежала грусть. — Спасем нашу землю. А с остальным разберемся потом. За Эро и за Скалу!
Аркониэль облегченно вздохнул, когда воины подхватили клич, но Айя нахмурилась.
— Разве она не понимает, что Корин не уступит без борьбы?
— Может, и не понимает, но даже если она и знает об этом, она все равно сказала все правильно, — заметил Аркониэль. — Не каждого лорда ей будет так легко залучить на свою сторону, как Кимана или Джорваи. И еще осталось слишком много родственников Солари, да и Корин в глазах многих обладает законным правом. Нельзя, чтобы о Тобин сразу заговорили как об убийце родственника и отступнице. Что бы ни случилось позже, ее сегодняшние слова войдут в легенды.
— Я в этом не уверена.
— Доверься Светоносному, Айя. То, что она вышла из такой битвы без единой царапины, уже хорошее предзнаменование. И то, что мы оба стоим рядом с ней, — тоже. — Аркониэль снова обнял волшебницу. — Великий Свет! Как же я рад тебя видеть! Когда Эйоли прислал весть об атаке… Я очень испугался.
— Кстати, я не ожидала увидеть тебя так скоро. Ты что, научился летать? — спросила Айя. — И что с твоим запястьем? Ранили в сражении?
Аркониэль рассмеялся.
— Нет, я держался в сторонке. Но я извлек наконец пользу из тех чар, что показывал тебе. Помнишь, те, из-за которых я потерял палец?
Айя неодобрительно вскинула брови.
— Транслокация? Великий Свет, ты что, испытал перенос на себе?
— После нашего последнего разговора я внес в заклинание кое-какие изменения. И это был единственный способ вовремя добраться до Тобин. — Он снова показал свое сломанное запястье. — Пожалуй, часто прибегать к такому способу я бы никому не посоветовал, но ты только подумай, Айя! Сотни миль остались позади в одно мгновение ока!
Айя покачала головой.
— Я всегда знала, что ты станешь великим, мой мальчик. Только не представляла, что ты достигнешь вершин так быстро. Я так горжусь тобой… — Она вдруг замолчала и с тревогой посмотрела на Аркониэля. — Где она? Ты ведь не расстался с ней?
Аркониэль распахнул плащ и показал Айе потрепанную кожаную сумку, висевшую на его поясе.
— Она здесь.
— А
— Я много думал об этом, когда очутился здесь, — признался Аркониэль, — я мог бы отослать ее назад. Витнир еще…
— Нет! Помни, что говорила тебе Ранаи. Только один хранитель может держать чашу при себе, а то дитя здесь ни при чем. Если же случится худшее, а я буду еще жива, отошли чашу мне.
— А если ты… тебя уже не будет?
— Ну, думаю, тогда нам лучше бы заранее присмотреть преемника, а? — Айя вздохнула. — Что нам делать дальше, я не знаю, но по крайней мере мы уже кое-чего достигли. Аркониэль, я видела, как Тобин открылась всем в ту ночь, видела из Эро. И другие тоже. Должно быть, это случилось в тот момент, когда разорвались чары связи. Я видела ее лицо так же ясно, как вижу сейчас твое. Вы с Лхел тоже обратили на это внимание?
— Я видел, а вот о Лхел ничего не могу сказать. Мы с ней не встречались с середины зимы. Она просто… исчезла, и все. А когда я вчера был в замке, у меня не было времени ее разыскивать. Но Нари тоже с ней не сталкивалась с тех пор, как мы ушли в горы.
— Ты о ней тревожишься.
Аркониэль кивнул.
— Да, она ушла в самые холода и почти ничего не взяла с собой. Если она не вернулась в свой дуб… Ну, может, она и не собиралась туда идти. Может, она отправилась к своему народу. Мне кажется, она не
