Джульетта последовала совету, и теперь вкус варева напоминал теплую подслащенную воду. Она протянула Линдсей странный сосуд и огляделась. Спартанская обстановка. На письменном столе героически держит оборону раскрытый переносной компьютер, не позволяющий огромным стопкам книг и бумаг окончательно себя засыпать. Стены выкрашены в темно-красный цвет и снизу доверху увешаны фотографиями, постерами, афишами в сопровождении всяких записок. Возле матраца, просто лежащего на полу, стоит алюминиевый каркас, обтянутый материалом, похожим на брезент. Очевидно, это шкаф для одежды. Рядом полка, которая в любой момент может свалиться под тяжестью громоздящихся на ней сверху видеокассет и телевизора со встроенным видеомагнитофоном. Светящееся табло таймера показывает 00:00 и постоянно мигает.
Пока они ехали, в городе ненадолго отключали электричество. Проехав Сан-Тельмо, они вдруг заметили, что вокруг полная темнота. Сверху доносился шум близлежащей автомагистрали. Линдсей сняла один за другим четыре замка, они вошли за ограду, пересекли темный двор и в конце концов оказались в этой комнате. Вскоре замигало табло видеомагнитофона: дали электричество. Однако Линдсей предпочла и дальше сидеть при свечах.
– Зачем же ты постоянно сюда возвращаешься? – спросила Джульетта. – Если тут, по-твоему, все так ужасно?
Линдсей пожала плечами.
– Не знаю, – сказала она. – Тоже своего рода сумасшествие. Все непрерывно жалуются, мол, жизнь ужасна, ничего не работает, но стоит провести тут пару месяцев, и будешь приезжать сюда снова и снова. Есть даже несколько песентанго на эту тему: например,
– И что это значит?
– Всегда одно и то же.
Джульетта встала, взяла со стола свечу и подошла к стене, чтобы получше рассмотреть фотографии. Взгляд Линдсей словно ощупывал ее. Похоже, приглашение не было бескорыстным.
– Хочешь вина? – спросила канадка. – У меня есть бутылка. Вино хорошее. Из Мендосы 111. Ничуть не хуже бордо. Хочешь?
– Хм, пожалуй, нет. Уже довольно поздно, ты не находишь? А что это за снимки?
Линдсей подошла к шкафу, нащупала где-то между платьями бутылку вина и принялась искать на письменном столе штопор.
– Для работы. Милонги. Я старалась документировать их жизнь, ведь через десять лет их уже не будет.
Джульетта подняла свечу и осветила несколько фотографий. Почти на всех изображены танцующие пары, преимущественно пожилые. Партнеры танцуют, тесно прижавшись друг к другу и устремив взгляд в никуда. Линдсей приблизилась к ней. Джульетта уловила аромат ее духов и остаточный запах сигарет.
– Я фотографирую только старых танцоров. Привидения… – И после небольшой паузы добавила: – Дамиана ты здесь не найдешь.
Джульетта обернулась и посмотрела на нее в упор. Но Линдсей не отвела глаза, только спросила:
– У тебя с ним что-то было и из-за этого ты приехала, так ведь?
Джульетта опять углубилась в фотографии, ничего не ответив.
– Конечно, это меня не касается. Прости. – Джульетта села на подушку и поставила свечку на стол.
Линдсей вытащила пробку из бутылки и, не спрашивая, налила два полных бокала. Бретельки ее платья соскользнули вниз, сквозь прозрачную кайму просвечивала грудь. Джульетта опустила глаза, стараясь не смотреть.
– А что, по мне видно, что я ищу его?
– По тебе нет, – с усмешкой сказала Линдсей. – А вот по Нифес…
– Ты все замечаешь…
– Зависит от обстоятельств. Но когда одна из лучших танцовщиц в Буэнос-Айресе начинает вдруг буравить ненавидящим взглядом никому не известную балерину из Берлина, в голову приходит только одно объяснение.
– А что, это было так заметно?
Линдсей выудила из пачки сигарету и поднесла ее к свечке.
– Я бы на твоем месте держалась от нее подальше, – сказала она. – То есть я, конечно, не знаю, что там между вами, но мир танго очень мал и прозрачен и, чтобы прочесть столь явные знаки, особой проницательности не требуется.
– Если он так мал, как ты рассказываешь, почему ни один человек не может сказать мне, где Дамиан?
Линдсей пожала плечами.
– Когда они с Нифес расстались – это произошло весной, – в городе целую неделю разговоров было только об этом. Прежде они жили вместе. Потом произошла эта история с Берлином. Дамиан не совсем честно получил контракт: интриги за спиной Эктора. Я считала, что и разошлись они отчасти из-за этого – у Нифес с Эктором довольно близкие отношения. Но, увидев тебя, понимаю, что дело совсем в другом. Значит, это из-за тебя он все перевернул с ног на голову, чтобы добиться приглашения в Берлин…
– О чем ты? – перебила она. – Нет-нет, мы познакомились, когда он уже был там. Какие интриги?
Линдсей подняла бокал и сказала:
