удобнее.
Ответом ему было мычание.
Интересно, она что, хочет, чтобы он отнес ее в постельку? Опять? Не слишком ли многого она от него требует?
Обойдется! Лучше он посидит здесь и подождет. Может, она сама проснется и отправится к себе. Усевшись на краешек дивана, рядом с нею, он поправил куртку, которой она накрылась, и подумал: а неплохо бы узнать, кто победил в сегодняшнем бейсбольном матче: «Янки» или «Гиганты»?
Поднявшись, он переключился на другой канал и снова сел на диван, рядом с Ди. Он смотрел на экран, но мысли его были далеко от спорта.
Он думал о девушке, свернувшейся калачиком рядом с ним.
Мягко прикоснувшись к ее бархатистой щеке, он снова позвал:
— Ди?
Она даже не шевельнулась. Наверное, видит сны. Интересно о чем?
А вот ему обычно снится она. Он думает о ней, когда работает, думает вечером, перед сном. И даже во сне она не оставляет его.
Те чувства, которые, казалось, давно убила в нем Марсия, снова вспыхнули, на сей раз с удесятеренной силой.
Линдон осторожно приподнял ее ногу, снял носок и принялся медленно массировать лодыжку. Ди продолжала мирно посапывать.
Итак, пролетел месяц. И никаких осложнений не произошло. Но это лишь временное явление. Нельзя же скрываться вечно. Рано или поздно правда выплывет наружу, и вот тогда-то начнется настоящий карнавал.
Тогда ему уж точно придется принимать какое-то решение. Как оказалось, он не святой и даже Марсии не удалось вытравить из него те чувства, которые мужчина испытывает к женщине. А Ди — никакой не ковбой, она женщина. Мужчина и женщина… Это суровая действительность, от которой не убежишь. Чем дальше, тем сложнее ему сдерживать свои порывы.
Но ничего не поделаешь. Пока они живут на ранчо, закрутить с ней роман было бы, мягко говоря, неосмотрительно. Так что придется выдрать вспыхнувшие в нем чувства на корню.
Отказаться от всякого общения с ней. Прямо с завтрашнего дня. Раз — и все!
Зевнув, Линдон расположился на диване. Свои длинные ноги он вытянул, подставив себе ящик, служивший журнальным столиком, и, довольный тем, что принял насчет Ди такое мудрое решение, тут же заснул как убитый.
Ди проснулась от негромкого похрапывания. За окном сияло солнце и пели птицы. День будет чудесный! Она попыталась потянуться, но это ей не удалось. Что-то тяжелое без особых церемоний расположилось прямо у нее на бедре.
Именно оттуда и исходит похрапывание. Обнаружив, что ноги ее свернуты калачиком и пошевелиться не удается, Ди приподнялась на локте и обозрела другую половину дивана. Ту, на которой уютно пристроился Линдон.
Спит как младенец! Уткнулся головой ей в живот, обхватил ее ноги и похрапывает.
Ди прыснула. Как это он оказался на диване подле нее?
— Впрочем, его объяснения все равно будут признаны неубедительными… — негромко произнес чей-то голос.
Что за чертовщина?
— …Однако обвинения в коррупции высокопоставленных чиновников департамента юстиции уже давно циркулируют в прессе. Так, «Бостон глоб», ссылаясь на анонимный источник…
Господи, это же телевизор! Он — как и она — заснул перед экраном. Уж очень старый этот телевизор, больно глаза от него устают.
Еще раз взглянув в окно, Ди с облегчением заметила, что остальные работники еще не появлялись. Вот и отлично! Пусть Линдон сам проснется. Ведь именно он приснился ей только что. Как это здорово: видеть его во сне, а пробудившись, ощущать тепло его сильного тела. Она не отказалась бы просыпаться так каждое утро. И не только на диване.
На комоде приветливо тикали часы. Вдалеке слышалось мерное урчание трактора. Пора и на работу. Но, Господи, как же хочется провести вот так целый день!
Линдон чихнул и проснулся.
Его рука коснулась ее бедра. Только тут он до конца пришел в себя, резко выпрямился и уставился на нее.
— С пробуждением! — смеясь поприветствовала его она.
— Здорово! — ответил он, оглядывая свою мятую одежду. Неужели уже утро? — Я, наверное, заснул.
— Я тоже.
— Извини.
— Тебе не за что извиняться, — великодушно произнесла она и добавила: — Ты знаешь, что ужасно храпишь?
— Ничего я не храплю!
— Храпишь, храпишь, как же! — Ди расхохоталась.
Он наклонился и положил ей руки на плечи.
— Тихо. Я вчера так вымотался, что, по-моему, забыл запереть входную дверь. Подъем! Еще не хватает, чтобы нас застукали вместе!
— Как скажешь, — ответила Ди.
Линдон откинулся на спинку дивана.
— Пожалуй, иди ты в ванную первая. А я пока побуду здесь… Слегка приду в себя.
— Точно?
— Точно. — Он выстрелил в нее взглядом. — Иди!
Весь день прошел в трудах праведных. Они согнали телят в устроенный для них на другом конце ранчо загон, и Линдон решил, что пора давать отбой.
— Отдыхаем, ребята, — произнес он, стирая пот со лба.
Ребята подошли к изгороди, за которой Вейд объезжал новую лошадь. Тут и впрямь было на что посмотреть.
— У него здорово получается, — заметила Ди, когда они с Линдоном присоединились к остальным. — Понти тоже объезжал он?
— Его-то? Да. Он и моих лошадей объезжает. Вообще, животные в нем души не чают. Даже самого упрямого жеребца ему удается усмирить как миленького. Если так пойдет и дальше, он откроет свой бизнес. Нам ведь не нужно так много лошадей.
Ди засунула в рот травинку и принялась жевать.
— И что же вы собираетесь делать с лишними лошадьми?
— Как — что? Продавать. Конечно, есть превосходные экземпляры, с которыми не так-то просто расстаться. Вейд вообще с трудом расстается с ними. Но делать нечего, не держать же их здесь.
— А почему? На них можно объезжать скот.
— Можно-то можно. Только в последнее время мы все больше используем вездеходы. С ними меньше возни.
— Согласись, с хорошей лошадью никакой вездеход не сравнится.
— Это точно. — Он улыбнулся.
Последнее время на его губах все чаще появляется эта улыбка. К чему бы это? Ди заставила себя оторваться от созерцания Линдона и переключилась на Вейда. Но какая же лошадь сравнится с красавчиком-ковбоем?
Несмотря на усталость, Ди предвкушала отличный вечер. Погода стояла превосходная, на горизонте солнце уже начало садиться, но было еще светло. Поскольку Линдон отпустил их раньше, чем обычно,
