продать их он так и не смог. Деловитость и жажда наживы были не в его характере.
— Чтобы из одного быка, пусть самого великолепного, вывести породу, требуется немало времени и денег, — заметил Линдон.
— Вот именно. А денег-то у отца и не было. Пришлось даром продать быков-производителей, за бесценок заложить ферму и конюшни. Но все равно вместо наследства он оставил мне долги. Не знаю, научил ли меня хоть чему-то его горький опыт…
— Конечно, научил. Ведь ты же умница.
Они дошли до фамильного кладбища. Перед простым надгробием с надписью «Ричард Морган» Ди положила цветы.
— Могила моего прадеда, — сказала она. — Он умер совсем молодым.
— Да, вести такое хозяйство не просто.
— Но лучше уж работать на ранчо, чем целый день возиться с бумажками.
— Это уж точно!
— Значит, — спросила Ди, — ты тоже не в восторге от того, что, поработав на ранчо, пойдешь на повышение, в одну из компаний твоего отца. Ведь там тебе как раз и придется целый день перекладывать бумажки и проводить совещания.
— Выхода у меня нет, — сознался Линдон, — но все равно свое ранчо я не брошу. Я и так провожу кое-какие эксперименты с улучшением пород. Как знать, глядишь, из этого что-нибудь и выйдет. Создам собственное стадо. В конце концов, чем черт не шутит, открою собственную скотоводческую компанию! Чем я хуже Вейда?
— Похоже, ты уже полностью спланировал свою жизнь.
Он пристально взглянул на нее.
— Нет. Кое-какие вопросы я оставил без ответа.
Ди пнула ногой камешек, валявшийся на дороге.
— Какие же, например? — спросила она.
— Ну, например… Где тот знаменитый бык, над выведением которого бился твой отец? Ты столько об этом говорила, а так и не показала мне предмет своей гордости.
— Цезарь? О… мне пришлось его продать!
Они подошли к бревну, лежавшему на камешках неподалеку от небольшого ручья. Линдон расположился на бревне, а Ди сняла сандалии и уселась прямо на траву.
— Печально, но что поделаешь! — сказала она. — Этот Цезарь просто лапочка. Я кормила его прямо с рук! Увы, чтобы платить проценты по долгам, приходилось продавать все, даже Цезаря, на которого отец потратил столько сил. Всю ночь, когда тот должен был родиться, отец провел на ферме, следил, как бы чего не случилось. А теперь у Цезаря новый хозяин…
Линдон привстал и похлопал ее по плечу.
— Ну ничего. У него ведь теперь тоже есть потомство. На аукционе можно купить его телят.
— Да, я об этом думала. Куплю хотя бы одного теленка и снова возьмусь за разведение стада. Но сейчас на это просто не хватит денег. Самое главное — спасти землю. Ведь, продай я ранчо, в городской квартире быка не оставишь.
Они рассмеялись. Глядя на его обворожительную улыбку, Ди недоумевала: неужели Марсия такая дура, что променяла Линдона на какого-то болвана с ранчо? Невероятно, до чего доходит людская слепота!
— А знаешь, — прервал течение ее мыслей Линдон, — ты так улыбаешься, что я не могу сдержаться. Мне нужно, просто необходимо тебя поцеловать!
— Валяй, — сказала Ди.
И они снова захохотали.
Нет, день выдался на славу. Ди и Линдон не только обсуждали текущие дела и планы на будущее, они все-таки добрались до ресторана, в котором для них был заказан столик. Еда оказалась просто великолепной. Наверное, сказывалось то, что они давно не видели настоящей пищи: ведь на ранчо приходилось питаться консервами или стряпней, которую подавали в «Подкове» и которая без глотка виски была просто неудобоварима.
А может быть, все дело в том, что теперь они — Ди и Линдон — вместе. И хотя они ни словом не обмолвились о том, что собираются пожениться, было ясно одно: строя планы на будущее, они оба знали — судьбе не удастся их разлучить.
Вот и домой они вернулись, держась за руки, как настоящие влюбленные. Линдон включил свет, но неожиданно раздавшийся голос невольно заставил его больно сжать ее руку.
— Вот вы наконец и явились! Давно пора, а то я уже начал волноваться. — И Вейд — а это, разумеется, был он — по обыкновению изобразил на лице широченную улыбку.
8
Сняв белую хлопковую рубашку, которую он носил лишь в исключительных случаях — таких, как, например, посещение ресторана, Линдон развесил ее на спинке стула и уселся на кровать, заскрипевшую под тяжестью его мускулистого тела.
Давно он не проводил день с таким удовольствием. Они с Ди идеальная пара, это уж точно, и никакие препятствия на их пути не смогут помешать им быть вместе. Даже настырный Вейд, который расположился в гостиной, будто у себя дома, и как ни в чем не бывало потягивает кофе.
Линдон не стал зажигать свет. За окном стояла теплая августовская ночь, было не очень душно, месяц, отражавшийся в речушке неподалеку, бросал хоть и не яркий, но вполне приемлемый для прогулки свет. Даже погода и та благоприятствовала им, но нет! Сюда явился этот зануда!
Оставаться в обществе Вейда ему совершенно не хотелось. Вот Линдон и скрылся в спальне, сказав, что собирается переодеться. А Вейд, услыхав это, не спасовал и заявил:
— Кстати, насчет переодеваний. Ди, у тебя тут не найдется лишняя простыня, не слишком грязная, и подушка, не слишком жесткая?
Линдон испепелил братца взглядом, но тот лишь ухмыльнулся в ответ. Какие приятные новости! Он собирается заночевать у Ди.
— Конечно, Вейд. Если хочешь, сам посмотри в шкафу рядом с кладовкой.
Какой-то кошмар наяву! Линдон хлопнул по матрасу, но это не помогло: он понимал, что бессилен.
Тук! Тук-тук-тук!
Что такое? Ди приподняла голову с подушки и взглянула на часы. Половина первого. Ночь на дворе, а в окно кто-то стучится.
Ну вот снова. Тук-тук-тук!
Мужчина в чем-то темном! Боже, ему удалось растворить снаружи створку. Он лезет к ней!
— На помощь! — От страха слова застыли у Ди в горле, но, как оказалось, к лучшему. Ибо пока широкоплечий красавец пытался протиснуться сквозь проем, вовсе не предназначенный для таких здоровяков, она успела разглядеть его лицо. Линдон! Ди с облегчением вздохнула. Встав с постели, она подошла к окну и помогла ему забраться в комнату. — Пришел пожелать мне спокойной ночи? — Ди зевнула, прикрыв рот ладонью.
— Угадала. — Он улыбнулся.
— Похоже, мои уроки хорошего тона не пошли тебе на пользу. Кто же врывается к девушке посреди ночи?
— Шшш! Перестань! Ты рассуждаешь, как Вейд. А ведь именно из-за него я и пробрался к тебе таким нетрадиционным способом. Если не возражаешь, закроем окно, иначе комары меня окончательно сожрут.
