вине, – я чувствую потребность взять на себя отцовские обязанности. Я никогда не потребую от своих дочерей, чтобы они вышли замуж против своей воли. Поэтому, если Фиона хочет выйти за тебя, я даю свое благословение вам обоим. Если же она не желает этого брака, я приму меры для того, чтобы брак не состоялся.
Фиона заговорила, опередив Тарра:
– Я ценю твою заботу, но все эти годы я сама заботилась о нас с Элис, и так будет продолжаться и дальше.
Она бросила взгляд на сестру, не сомневаясь, что та поддержит ее.
Элис не разочаровала ее.
– Я согласна с сестрой.
– У тебя ангельское терпение, Элис, раз ты так покорна сестре, – сказал Тарр, поддразнивая ее. – Мне следовало бы влюбиться в тебя.
– Влюбиться? – спросила Фиона отрывисто. – Ты объявил мне о своей любви, чтобы добиться желаемого – получить жену и племенную кобылу в одном лице.
– Только если любишь, можно примириться с твоими глупостями.
– Глупостями?
– Ты меня слышала, – ответил Тарр, приближая к ней лицо. – Возможно, вначале я и хотел получить племенную кобылу в лице жены, но больше не хочу этого.
– Хочешь сказать, что не ожидаешь, что я рожу тебе детей?
– Не в том дело, – ответил он. – Я всегда хотел детей, но хочу, чтобы мы зачали их в любви, а не из чувства долга.
– Как романтично! – вздохнула Элис.
– Дай ему договорить! – распорядилась Фиона.
– Фиона права, – вмешалась Анна. – Пусть Тарр продолжит.
Огден покачал головой:
– Он все объяснил. Он ее любит. Чего еще вы хотите от него?
– Мне нечего сказать, кроме того, что я люблю Фиону. – Тарр пожал плечами. – Это случилось...
– И потрясло тебя, – перебила его Фиона.
– Да, потрясло, – легко согласился Тарр. – Я ничего не знал о любви. Был слишком занят тем, что старался научиться быть хорошим вождем, как того требовал отец. К тому же существовала договоренность о браке. Это в порядке вещей.
– Не для меня.
– Я это понял.
– Значит, глупо хотеть любить человека, за которого выходишь замуж?
– Раньше я так считал, – ответил Тарр. – Мне казалось, что я предлагаю тебе достаточно и что ты, не оценив моего благородного порыва, проявила не только глупость, но и эгоизм.– Тарр прижал палец к губам Фионы, которая попыталась что-то сказать. – Но с течением времени я стал думать и чувствовать иначе. Чем больше времени мы проводили вместе, тем больше мне хотелось быть с тобой. Я понял, что восхищаюсь тобой и уважаю тебя. Мне понравилась даже та хитрость, на которую ты пустилась. Я сделал все эти удивительные открытия, еще не понимая, что влюбился в тебя.
Она оттолкнула его палец от своих губ.
– Как удобно!
– Да, для нас обоих, – ответил Тарр и склонился к ее лицу так близко, что они соприкоснулись носами. – Я хочу сказать еще многое, но не здесь, не перед всеми.
– Почему?
– Есть слова, предназначенные только для одних ушей.
– Дай ему шанс, – вмешалась Элис.
– Да, – сказал Огден. —;Поговори с ним. Фиона посмотрела на Анну:
– А ты что думаешь?
– Я скажу тебе об этом позже.
– Я согласен с отцом и Элис, – вступил в разговор Рейнор. – Будет только справедливо, если ты поговоришь с Тарром с глазу на глаз.
Фиона встала.
– Я даю тебе несколько минут.
Тарр тоже поднялся с места, взял ее за руку и повел за собой.
– Это все, что мне нужно.
Глава 25
Они направились к спальне Тарра, но у двери Фиона заколебалась.
