несколько лет тому назад двое, муж и жена, содержались целых 28 лет в тюрьме, до тех пор, пока они превратились в совершенных уродов по волосам, ногтям, цвету лица и проч., и наконец были сожжены в Москве, в маленьком доме, который нарочно для того подожгли. Вина их осталась тайной, но вероятно, что они были наказаны за какую-нибудь религиозную истину, хотя священники и монахи уверили народ, что эти люди были злые и проклятые еретики.
Глава двадцать четвертая
О брачных обрядах
Брачные обряды у них отличны от обрядов в других странах. Жениху (хотя он никогда не видал прежде своей невесты) не позволяют видеть ее во все время, пока продолжается сватовство, в котором действующим лицом не он сам, а мать его, или какая другая пожилая его родственница, или знакомая. Как скоро изъявлено согласие (как родителями, так и самими вступающими в брак, ибо если брак заключен без ведома и согласия родителей, то он считается незаконным), отцы с обеих сторон, или заступающие их место, с другими близкими родственниками, сходятся и говорят о приданом, которое бывает весьма значительно, смотря по состоянию родителей, так что нередко какой-нибудь торговец (как они называют их) дает за своею дочерью 1000 рублей или более.
От мужчины никогда не требуется и вовсе у них не в обычае, чтобы он делал какой-нибудь дар в виде вознаграждения за приданое; но если у него будет уже дитя, то жена, от которой оно родилось, получает на прожиток третью часть по смерти мужа; а когда у него двое или более от нее детей, то получает она еще более, по благоусмотрению мужа. Но если муж умрет, не оставив детей от жены, то ее отсылают домой в ее семейство, без всякого вознаграждения, кроме того, что ей возвращается ее приданое, в том случае, когда после мужа останется настолько имения.
Условившись о приданом, договаривающиеся лица пишут взаимное обязательство как о выдаче приданого, так и о совершении брака в назначенный день. Если невеста не была еще прежде замужем, то отец ее и родственники обязаны, кроме того, удостоверить в ее непорочности, вследствие чего возникают большие ссоры и тяжбы, когда муж возымеет сомнение насчет поведения и честности жены своей. По окончании переговоров, вступающие в брак начинают посылать друг другу подарки, сначала невеста, потом жених, но все не видятся между собой до самого совершения брака. Накануне свадебного дня невесту отвозят в колымаге или (зимой) в санях в дом жениха, с приданым и кроватью, на которой будут спать молодые, потому что кровать всегда доставляется со стороны невесты и обыкновенно бывает очень роскошно отделана и стоит больших денег. Здесь невеста ночует со своей матерью и другими женщинами, но жених не встречает и даже ни разу не видит ее.
В день, назначенный для совершения брака, на невесту надевают покрывало из тонкого вязанья или полотна, которое накидывается ей на голову и опускается до Пояса. После того невеста и жених в сопровождении своих родственников отправляются в церковь, все верхами, хотя бы церковь находилась подле самого дома и сами они были простого звания. Слова, произносимые во время совершения брака, и другие, соблюдаемые при этом обряды весьма сходны с нашими, не исключая и того, что невесте также подают кольцо. Как скоро она его наденет и провозглашены будут слова брачного союза, руку ее соединяют с рукой жениха, который все это время стоит по одну сторону аналоя,[21] или стола, а невеста по другую.
Когда таким образом священник свяжет брачный узел, невеста подходит к жениху (стоящему у самого конца аналоя) и падает ему в ноги, прикасаясь головой к его обуви, в знак ее покорности и послушания, а жених накрывает ее полой кафтана, или верхней одежды, в знак обязанности своей защищать и любить ее. После того жених и невеста становятся рядом у самого конца аналоя, и здесь к ним подходит сперва отец и другие родные невесты, кланяясь низко жениху, потом родные жениха, кланяясь невесте, в знак будущего между ними свойства и любви. Вместе с тем отец жениха подносит ломоть хлеба священнику, который тут же отдает его отцу и другим родственника невесты, заклиная его перед Богом и образами, чтобы он выдал приданое в целости и сполна в назначенный день и чтобы все родственники хранили друг к другу неизменную любовь. Тут они разламывают хлеб на куски и едят его в изъявление истинного и чистосердечного согласия на исполнение этой обязанности и в знак того, что будут с тех пор как бы крохами одного хлеба или участниками одного стола.
По окончании этих обрядов жених берет невесту за руку и вместе с ней и родными, которые за ними следуют, идет на паперть, где встречают их с кубками и чашами, наполненными медом и русским вином. Сперва жених берет полную чарку, или небольшую чашку, и выпивает ее за здоровье невесты, а за ним сама невеста, приподняв покрывало и поднося чарку к губам как можно ниже (чтобы видел ее жених), отвечает ему тем же. По возвращении из церкви жених идет не к себе домой, а в дом к своему отцу; так точно и невеста отправляется к своим, и здесь оба угощают порознь своих родственников. При входе в дом жениха и невесты на них бросают из окон зерновой хлеб в знак будущего изобилия и плодородности.
Вечером невесту привозят в дом отца женихова, где она и проводит ночь, все еще не снимая покрывала с головы. Во всю эту ночь она не должна произносить ни одного слова (ибо так приказывается ей по особому преданию матерью ее и другими пожилыми женщинами из ее родственниц), дабы жених не мог ни слышать, ни видеть ее до другого дня после брака. Также в продолжение трех следующих дней не услышишь от нее ничего, кроме нескольких определенных слов за столом, которые она должна сказать жениху с особенной важностью и почтительностью. Если она держит себя иначе, то это считается для нее весьма предосудительным и остается пятном на всю ее жизнь, да и самим женихом вовсе не будет одобрено.
По прошествии трех дней супруги отправляются в свой собственный дом и дают общий пир своим родным с обеих сторон. В день свадьбы и во все время празднеств жениха величают молодым князем, а невесту молодою княгинею.
В обращении со своими женами мужья обнаруживают варварские свойства, обходясь с ними скорее как со своими прислужницами, нежели равными. Исключением пользуются только жены дворян, которых, по крайней мере, по-видимому, мужья более уважают, чем в низшем классе людей. Есть у них также грубый обычай, противный доброму порядку вещей и самому Слову Божию, именно тот, что муж, разлюбивший жену, или по какой-либо другой причине, может идти в монастырь и постричься в монахи под видом благочестия и, таким образом, оставить свою жену, чтобы она заботилась сама о себе, как умеет.
Глава двадцать пятая
О других обрядах русской церкви
Других церковных обрядов у них также очень много, особенно употребляют они во зло изображение креста, которое выставляют на больших дорогах, на церковных главах, на воротах домов. Сами себя они также беспрестанно осеняют крестным знамением, возлагая для того руку на лоб и потом на обе стороны груди с чрезвычайной набожностью, как можно думать, судя по их телодвижениям. Еще не было бы так прискорбно, если бы они вместе с тем не уверяли, что в этом именно заключается религиозная преданность и поклонение, которые следует оказывать единому Богу, и не употребляли свое немое знамение и осенение вместо благодарения и всех других обязанностей их в отношении к Богу.
Вставши утром, они становятся против какого-нибудь храма, на главе которого поставлен крест, и, поклоняясь ему, вместе с тем осеняют себе крестным знамением лоб и обе стороны груди. Так они благодарят Бога за ночное успокоение, не произнося никаких слов, кроме как иногда: Господи помилуй. Садясь за стол и вставая из-за него, благодарят они также Бога крестным осенением лба и груди, и только весьма немногие прибавляют иногда одно или два слова из какой-нибудь обыкновенной молитвы, нисколько не относящиеся к настоящему их делу. Давая присягу при решении какого-нибудь спорного дела по законам, они клянутся крестом и целуют подножие его, как бы считая его самим Богом, имя которого только и должно быть употребляемо при этом судебном доказательстве. Входя куда-нибудь в дом, где всегда
