Невозможно, она же через два этажа. Но я все равно не мог заснуть.
В конце концов, я встал с кровати и поднялся в гостиную на втором этаже. Включил еле слышно спортивный канал, чтобы телевизор ей не помешал. Я надел джинсы и рубашку, хотя раньше то же самое я проделал бы в боксерах. Хотя Линди и поклялась никогда не выходить из комнаты, я не хотел допускать и малейшего шанса, что она увидит больше, чем только мое лицо. И лица будет более чем достаточно.
Я уже начал засыпать, как вдруг услышал звук открывающейся двери. Это она? В коридоре? Возможно, это всего лишь Магда или это бродит Пилот. Но, похоже, что это было на третьем этаже, там, где была Линди. Приложив все усилия, чтобы не смотреть, я пытался не отрывать взгляд от телевизора, так, в темноте она бы не испугалась моего лица. Я ждал… Это была она. Я слышал, как она на кухне гремела тарелкой и вилкой, споласкивала их и ставила в посудомоечную машину. Мне хотелось сказать, что она не должна этого делать, что это выполнит Магда, которой мы за это платим. Но я продолжал молчать. Когда я услышал шаги в гостиной, так близко, что она могла меня заметить, я не смог заставить себя молчать.
- Я сижу здесь, - сказал я тихо. - Просто хочу, чтобы ты знала и не испугалась.
Она не ответила, но посмотрела на меня. Освещение в комнате, исходившее лишь от телевизора, было тусклым. Как же мне хотелось закрыть лицо подушкой, чтобы спрятаться. Но я этого не сделал. Она должна меня когда-то увидеть. Кендра ясно дала это понять.
- Ты спустилась, - заинтересовано сказал я.
Она повернулась ко мне, и я увидел, как ее глаза скользнули по моему лицу, потом в сторону, потом она снова посмотрела на меня: - Ты чудовище. Мой отец…он говорил… Я думала, что это его галлюцинации. Он часто говорит безумные вещи. Я думала… А ты и правда такой. О, Господи, - она отвернулась. - О, Господи.
- Пожалуйста, я не причиню тебе вреда, - сказал я. - Я знаю, по мне не скажешь, но я правда не стану… пожалуйста. Я не сделаю тебе больно, Линди.
- Я и представить себе не могла. Я думала ты какой-то извращенец, который… а потом, когда ты не выломал дверь в комнату или еще чего-нибудь… Но как такое возможно?
- Я рад, что ты вышла, Линди, - я старался, чтобы мой голос звучал спокойно. - Я очень волновался о том, как мы с тобой встретимся. Но теперь все хорошо, и возможно когда-нибудь ты ко мне привыкнешь. Я боялся, что ты не выйдешь… никогда.
- Мне пришлось, - она сделала глубокий вдох, затем выдохнула. - Я выходила по ночам. Я не могу сидеть в этих комнатах, чувствую себя, словно животное в клетке, - она одернула себя. - Боже…
Я не обращал внимания на ее нервозность. Может, если я буду вести себя как человек, покажу ей, что им и являюсь. Я сказал: - Не правда ли, Пикадилло, которое Магда приготовила на ужин, было великолепным? - Я не смотрел на нее. Может, если она не будет видеть моего лица, то и бояться не станет.
- Да, согласна, оно было чудесным. - Она меня не поблагодарила. Я и не ждал, что она это сделает. Теперь я лучше понимал ее.
- Магда прекрасно готовит, - сказал я, стараясь поддерживать разговор, раз уж мы начали разговаривать, даже если сказать мне было нечего. - Когда я жил с отцом, он никогда не разрешал ей готовить латиноамериканские блюда. Она делала все самое стандартное - мясо и картошку. Но когда он бросил нас здесь, мне было все равно, что есть, поэтому она начала готовить вот это. Думаю, для нее это проще, да и вкуснее, - я замолчал, раздумывая, о чем бы еще поболтать.
Но она заговорила: - Что ты имел в виду, сказав, что он бросил вас здесь? Где твой отец сейчас?
- Я живу с Магдой и Уиллом, - по-прежнему, стараясь не смотреть на нее, ответил я. - Уилл - мой репетитор. Если ты хочешь, он может заниматься и с тобой.
- Репетитор?
- Учитель, точнее. С тех пор, как я не могу ходить в школу из-за… в общем, он обучает меня на дому.
- Школа? Но тогда ты… сколько тебе лет?
- Шестнадцать. Так же, как и тебе.
По ее лицу было заметно, что она очень удивлена, видимо, все это время она думала, что я старый извращенец.
Наконец, после долгого молчания она поинтересовалась: - Шестнадцать. И где же тогда твои родители?
А твои где? Мы с тобой в одной лодке, брошенные нашими дорогими предками - подумал я, но промолчал. «Молчание» - как говорил Уилл. Вместо этого я ответил: - Мама ушла от нас очень давно. А отец… ну, он не смог смириться с тем, как я теперь выгляжу. Он нормальный.
Она кивнула, и в ее глазах была жалость. Жалость мне была не нужна. Если она жалеет меня, то может подумать, что я жалкое, ничтожное создание, поймавшее ее и желающее сделать ее своей, как Призрак Оперы. Но жалость все-таки лучше ненависти.
- Ты скучаешь по своему отцу? - спросила Линди.
Я ответил честно: - Пытаюсь не скучать. Я имею в виду, что не стоит скучать по людям, которые не скучают по тебе, верно?
Она кивнула: - Когда отец окончательно стал наркоманом, мои сестры переехали к своим парням. Знаешь, я злилась на них за то, что они не остались, чтобы, ну, знаешь, помочь мне с ним. Но я скучаю.
- Мне жаль, - говорить про ее отца было довольно рискованно. - Ты бы хотела, чтобы Уилл учил тебя? Я занимаюсь с ним каждый день. Ты, вероятно, умнее меня. Я не очень прилежный ученик, но в твоей прежней школе наверняка были такие ученики, не так ли?
Она не ответила, и тогда я добавил: - Он может обучать тебя отдельно от меня, если захочешь. Я знаю, ты злишься и у тебя есть все причины для этого.
- Да, злюсь.
- Знаешь, есть кое-что, что я хотел бы тебе показать.
- Показать мне? – в ее голосе послышалось беспокойство, будто штора начала медленно опускаться.
Я быстро добавил: - Нет, ты не то подумала. Ты не поняла. Это оранжерея. Я сам построил ее, чтобы выращивать там растения. Там растут только розы. Тебе нравятся розы? - Я знал, что это так. - Уилл подкинул мне идею.
Я думаю, он рассчитывал на то, что это станет моим хобби. Мои любимые – розы флорибунда – плетущиеся розы. Они не такие пышные, как гибридные чайные розы. То есть, у них лепестков меньше. Зато, если их у них правильная опора, они могут вырасти до десяти футов. А я уверен, что все делаю правильно.
Я замолчал, понимая, что говорю, словно какой-то школьный ботаник, который сыпет данными статистики баскетбольных матчей или может перечислить по именам всех дальних родственников хоббита Фродо из Властелина колец.
- Эти розы в моей комнате, - сказала она - Они твои? Ты их вырастил?
- Да. - В один из дней ее пребывания здесь, я попросил Магду заменить желтые розы, которые уже завяли, на белые, символизирующие чистоту. Когда-нибудь я надеялся заменить их на красные, соответствующие романтике: - Мне нравится, что ты можешь любоваться моими розами. Раньше мне некому было их дарить, кроме Магды. У меня их много. Если захочешь спуститься посмотреть на них, или заниматься там… я могу попросить Магду или Уилла, чтобы они всегда были рядом с тобой, чтобы ты не боялась, что я причиню тебе вред.
Я не указал ей на очевидные факты: что сейчас она была здесь со мной наедине, что все эти дни она была в доме под охраной всего лишь слепого мужчины и пожилой женщины, да и дверь была неубедительной. И я до сих пор ничего ей не сделал. Все же я надеялся, что она это заметила.
- Ты действительно так выглядишь? То есть, это не маска, чтобы скрыть твое собственное лицо? Как делают похитители? – она нервно усмехнулась.
- Хотелось бы. Я обойду диван, чтобы ты сама могла увидеть, - ответил я.
Я встал, чтобы дать ей шанс рассмотреть меня. Я был рад, что почти все мое тело скрывалось под одеждой. Я вспомнил об Эсмеральде, не осмеливавшейся взглянуть на Квазимодо. Я монстр. Чудовище.
