Я подошёл к Слоан. Показал ей туда, где с видом неудачницы стояла Кендра. – Шоу начинается.
В это время Кендра меня заметила.
Слоан знала, что делать. И хотя она всё ещё злилась на меня, она была девчонкой того типа, что никогда не упустит случая хорошенько унизить другую. Она схватила меня и запечатлела на моих губах сочный поцелуй. – Я люблю тебя, Кайл.
Очень мило. Не повторяя этих слов, я тоже поцеловал её.
Когда мы закончили, Кендра смотрела прямо на нас. Я подошёл к ней.
- На что уставилась, уродина?
Я ожидал, что она заплачет. Было весело пинать ботаников, доводя их до слёз, а потом добивать их дальше. На какое-то время этот вечер станет интересным. Это почти возместило мне неудачу с паршивым украшением.
Но вместо этого она сказала: «Ты на самом деле сделал это».
- Сделал что? – спросил я.
- Посмотри на неё, - захихикала Слоан. – Она вся упакована в это уродское платье. Из-за него она выглядит ещё толще.
- Ага, где ты его откопала? – спросил я. – На свалке?
- Это платье моей бабушки, - сказала Кендра.
- Все вокруг покупают для танцев новые платья, - я рассмеялся.
- Значит, ты действительно так поступил? – сказала она. – Ты на самом деле пригласил меня на танцы, зная, что у тебя назначено свидание с другой, просто, чтобы выставить меня идиоткой?
Я снова засмеялся. - Ты действительно думала, что кто-то вроде меня пригласит на танцы такую как ты?
- Нет, не думала. Но я надеялась, что ты не сделаешь моё решение таким легким, Кайл.
- Какое ещё решение?
Позади меня Слоан с хохотом тянула: «Неудачница», и вскоре остальные начали подхватывать, пока, в конце концов, весь зал не загудел этим словом, так что мне сложно было сохранять ясность мысли.
Я посмотрел на девушку, на Кендру. Она не плакала. И смущённой она тоже не выглядела. У нее был такой сосредоточенный взгляд, как у той девчонки, Кэрри, в старом фильме по Стивену Кингу, где она развила телекинетическую силу и мочила своих врагов. И я почти ожидал, что Кендра начнёт делать так же – убивать людей силой взгляда. Но вместо этого тихим голосом, чтобы услышал только я, она сказала: «Ты увидишь». И ушла.
Краткое содержание прошедшего вечера: картина типичных танцев - дурацкая музыка, распорядители, старающиеся удержать нас от фактического спаривания на танцполе. Все атрибуты якобы вечеринки перед последующей реальной вечеринкой.
Но я продолжал слышать слова Кендры, звенящие в ушах: «Ты увидишь». Слоан стала куда приветливей, а как только нас короновали, она окончательно сменила гнев на милость. Популярность и власть, которую она даёт, для некоторых девчонок срабатывают как афродизиаки. Слоан была из таких. Мы стояли на сцене во время церемонии коронации. Слоана наклонилась ко мне.
- Моей мамы сегодня не будет. - Она взяла мою руку и положила ее на свою задницу.
Я убрал руку. - Великолепно.
Она продолжила, прижимаясь ближе и жарко дыша мне в ухо: - Она поехала в оперу – это три с половиной часа. Я звонила в Метрополитен-опера, чтобы выяснить. И обычно, после она обедает. Её не будет дома почти до часу ночи… Я имею в виду, если ты хочешь ненадолго заехать. - Ее рука скользнула мне на живот, незаметно приближаясь к Опасной Зоне. Невероятно. Она лапала меня на глазах у всей школы.
Я отодвинулся. – У меня лимузин только до полуночи.
Бретт Дэвис, который был принцем в прошлом году, подошёл, чтобы водрузить на меня корону. Я опустил голову, чтобы смиренно принять ее.
- Пользуйся ею мудро, - сказал Бретт.
- Жмот, - сказала Слоан. – Я не стою того, чтобы вызвать такси? Ты это хочешь сказать?
Что же означало
- Кайл Кингсбери, отвечай мне.
- Да отстанешь ты от меня?! – взорвался я.
Казалось, все и вся в зале замерли, когда я сказал это.
- Ублюдок, - произнесла Слоан.
- Я должен вернуться домой, - сказал я. – Ты хочешь остаться или возьмёшь лимузин?
- Ты думаешь, что уходишь? Кидаешь меня? – прошептала Слоан достаточно громко, чтобы услышали все в радиусе десяти миль. – Если ты оставишь меня здесь, это станет последним, что ты когда-либо делал. Так что улыбайся и танцуй со мной. Я не позволю тебе уничтожить мой вечер, Кайл.
Так что, вот так я и поступил. Я улыбался и танцевал с ней. А потом я отвёз её к ней домой, пил водку «Абсолют», украденную из бара её родителей (Слоан предложила выпить за «Абсолютную королевскую пару!»), и делал всё то, что она ожидала от меня, и я когда-то ожидал тоже, и старался забыть голос в моей голове, голос, говорящий «Ты увидишь» снова и снова. И наконец-то, в одиннадцать сорок пять я сбежал.
Когда я добрался домой, в моей спальне горел свет. Странно. Может, Магда убиралась там и забыла выключить. Но когда я распахнул дверь, на моей кровати сидела ведьма.
- Что ты здесь делаешь? – я произнёс это достаточно громко, чтобы попытаться скрыть дрожащий голос, льющийся с меня пот и бешеный пульс, словно я пробежал марафон.
И всё же я не могу сказать, что удивился, увидев её. Я всё время ожидал встречи с ней, ещё с танцев. Я просто не знал, когда и как.
Она уставилась на меня. Я снова обратил внимание на её глаза, такого же бутылочного цвета, как и волосы, и у меня мелькнула эта ненормальная мысль: А что, если цвет натуральный - и глаз и волос? Что если они у неё такие и растут?
Бред.
- Что ты делаешь в моем доме? – повторил я. Она улыбнулась. Впервые я заметил, что она держала зеркало, такое же, как в тот первый день на скамейке. Она вглядывалась в него, монотонно бормоча: - Воздаяние. Совершенное правосудие. По заслугам. Возмездие.
Я смотрел на неё. В тот момент, когда она произносила слова, она не выглядела такой уродливой, как я её запомнил. Были только эти глаза, эти сияющие зелёные глаза. Её кожа тоже светилась.
- Что значит «Возмездие»?
- Расширяй лексикон, Кайл. Тебе следует выучить это слово. Ты его зарубишь себе на носу. Это означает заслуженное наказание.
Наказание. Годами многие люди – домработницы, мои учителя – угрожали мне наказаниями. Они никогда не доводили дело до конца. Как правило, у меня получалось по-своему очаровать их. От некоторых откупался отец. Но что если она была какой-нибудь невменяемой сумасшедшей?
- Послушай, - сказал я. – Насчёт сегодняшнего вечера. Я прошу прощения. Я не думал, что ты действительно появишься. Я знал, что на самом деле не нравлюсь тебе, так что не думал, что ты по- настоящему обидишься. – Мне надо было быть милашкой. Она совершенно очевидно была не в себе. А что если у неё пистолет под всей этой одеждой?
- Да.
- Да – что?
- Да, ты мне не нравишься, и, нет, ты меня не обидел.
- О, - я начал играть образ хорошего мальчика, всегда выручавший с учителями. В этот момент я заметил одну странность. Её нос, который раньше казался мне длинным и ведьминским, теперь таким не был. Должно быть, так падали тени. – Хорошо. Так мы квиты?
