Наконец Массимо протянул мне руку:
– Пойдем! Мы партнеры, как договаривались.
Война
Солнечным летним утром салон «У Дорин» на Мотт-стрит распахнул двери. Первые посетители придут к десяти утра. Накануне вечером мы обзвонили всех, кто на ближайшую неделю записался к нам в «Жан- Люк».
– Миссис Эл? Беспокоит Массимо из «Жан-Люка». Вообще-то я уже не из «Жан-Люка»… Нет-нет, не беспокойтесь! Мы открыли новый салон на Мотт-стрит… Да, правильно, в Нолите. Завтра о нас в газетах напишут… Конечно, завтра в одиннадцать тридцать. Договорились! Ну, до встречи!
Одну за другой мы обзвонили всех клиенток из списка, который Патрик с Массимо составляли несколько месяцев. В основном дамы реагировали положительно и обещали прийти.
А еще к нам просятся ассистенты из «Жан-Люка».
– Салон «У Дорин», чем могу вам помочь?
Салон «У Дорин»… Боже, я словно в детство вернулась!
– Джорджия?
– Да?
– Это Тиффани!
Сердце болезненно сжалось: ну вот, сейчас начнутся упреки, обиды, обвинения.
– Что случилось, Тифф?
– Читала сегодняшние газеты, поэтому и звоню…
– Послушай, мне очень жаль, но…
– Можно мне у вас работать? – выпалила девушка.
На душе стало легко, как в тот момент, когда я решила уйти с Патриком и Массимо.
– Ну конечно, – осипшим от волнения голосом проговорила я.
– Эмилио и Сью тоже хотят к вам, – продолжала Тиффани. – Ребята, у вас уже есть ассистенты?
Нет, ни одного. Похоже, Массимо заранее знал, что так случится, и не стал никого брать.
– Пусть приходят! – радостно сказала я.
Попрощавшись с Тиффани, я обернулась к Массимо, который ставил в вазу большой букет из фрезий и орхидей.
– К нам придут Тиффани, Эмилио и Сью! – сказала я.
– А еще Лори и Джеффри.
– Представляю, как взбесится Жан-Люк!
– Да он уже взбесился…
Я вспомнила вчерашний вечер. Когда мы объявили, что уходим, Жан-Люк повел себя подозрительно спокойно. Лишь мертвенно-бледные губы выдавали бурлящие внутри эмоции. «Мы открываем свой салон», – коротко и спокойно сказал Массимо. Жан-Люк встал и молча показал на дверь. Проходя мимо, я чувствовала гнев, страшными волнами исходящий от маэстро.
– Он потеряет больше половины ассистентов, – заметила я.
– Жан-Люк этого так не оставит. Обязательно отомстит. Вылепит три глиняных фигурки и воткнет иголки в их сердца!
– Ужас какой!
– Не бойся, bella, я шучу!
Голос у Массимо совершенно спокойный. Удивительно, но его спокойствие передалось и мне. Страх отступил. У нас получится… Все будет хорошо.
– Иди ко мне! – Массимо раскрыл объятия. Какие сильные у него руки, сильные и надежные. Ужас, я ведь чуть его не потеряла! – Я так рад, что ты здесь, со мной…
– Я тоже… Массимо, прости меня…
– Ш-ш, bella, – он прижал к моим губам палец, – главное, мы вместе!
В десять утра в салоне играл любимый джазовый квартет Массимо, у каждого рабочего места – живые цветы. На хрустящих белых полотенцах – ножницы и расчески, а у меня – фольга, зажимы, ватные тампоны. Прибыли первые ассистенты из «Жан-Люка» – те, кто ушел, едва прочитав утренние газеты.
Часы пробили десять – никого. Десять пятнадцать. Половина одиннадцатого. Мне стало не по себе: где же клиенты? Вряд ли все опаздывают! Хотя всякое бывает…
– Вдруг они не могут найти Мотт-стрит? – предположил Массимо.
– Или решили, что мы открываемся на следующей неделе, а не на этой, – неуверенно сказал Патрик.
Похоже, они обескуражены не меньше, чем я.
– Думаю, после обеда клиенты появятся, – бодро проговорила я. – А пока не будем терять времени, нам
