ранчо.
Лиллиан уставилась на него, пораженная его заявлением. Она вспыхнула. Да, на бабушку это похоже. Само по себе поручение Лиллиан считала отвратительным. Но оказаться еще и незваным гостем — ни в какие ворота не лезло.
Теперь враждебность Рая, его грубость и дурные манеры внезапно обрели объяснение. Лиллиан, которая всегда стремилась быть безупречной и воспитанной, поведение бабушки привело в замешательство.
— Примите мои извинения, мистер Парриш. — И она невольно протянула руку, чтобы коснуться его, выражая тем самым искренность своих слов. Но ее пальцы замерли в сантиметре от рукава его рубашки. — Я полагала… если бы я знала, что вас вынудили…
Лиллиан запнулась, не зная, что сказать. А что тут скажешь? В любом случае бабушка заставила бы ее поехать, и она бы все равно повиновалась. Отдернув руку, девушка стала глядеть перед собой, и ее беспокойство по поводу приезда в Техас увеличилось во сто крат.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Рай продолжал усердно давить на газ, но его мысли были заняты этим хрупким созданием, теперь уже сумрачно разглядывающим техасские пейзажи. Поведение бабушки по-настоящему расстроило сестру Роки. Красные пятна, горевшие на ее щеках, невозможно было имитировать. Что ж, пусть так.
— Значит, — продолжил он, — бабуля послала вас, чтобы разлучить влюбленных пташек.
Румянец, который только-только стал сходить с ее лица, вспыхнул с новой силой.
— Что побуждает вас так думать, мистер Парриш? — спросила она. На самом деле Лиллиан хотела передать Ракель слова бабушки с глазу на глаз. И еще она очень надеялась, что ее младшая сестра достаточно умна и сумеет деликатно и без лишнего шума расстаться с Чадом. Трусиха в Лиллиан мечтала, что ни один из братьев Парриш не свяжет ее появление с теми неприятными событиями, которые могут затем последовать. Но, бросив тайком взгляд на Рая, она поняла, что ему все известно.
— Старушенция, небось, сказала, что эти техасцы — злющие и напыщенные эгоисты. — При виде ужаса, написанного на лице Лиллиан, его красивые губы дернулись. — А еще наверняка говорила, что деревенщина из фермеров не пара таким изысканным леди, как вы. Ну а мы как раз и есть деревенщина — скотоводы, вечно сидящие верхом в седле. Но главное, что сообщила ваша бабуля, было то, что наша порода — недостаточно голубых кровей, а состояние Парришей слишком ничтожно, чтобы считать Чада достойным уловом для вашей сестры.
Лиллиан тихо ответила: «Нет» — и, запнувшись, отвернулась, чтобы скрыть унижение. Каждое слово Рая било не в бровь, а в глаз, в тех же выражениях бабушка говорила и с ней. Она всегда вела себя неразумно, когда дело касалось свадебных планов Ракель, но Лиллиан и понятия не имела, что старая леди выскажет свое неодобрение так прямо кому-либо еще, кроме нее и сестры.
Девушка чуть не подпрыгнула, когда огромная Рука вдруг сжала ее локоть. Она изумленно пискнула и резко повернула голову. Нет, этот кошмарный день все еще не переставал преподносить ей ужасные сюрпризы.
— Так вот, судя по вашей милой бабуле и очаровательной сестрице, женщины семейства Ре-нард обладают точно такими же манерами, как и мы, грубые Парриши, — заметил он, следя одновременно за ее реакцией и за дорогой.
Лиллиан была не в состоянии произнести и слово. Сильная рука Рая держала ее локоть с такой агрессивной чувственностью, что у нее перехватило дыхание. Ей следовало оттолкнуть эту руку, отшвырнуть ее. Может, даже ударить его — за издевательство над ней и над ее бабушкой. Но охваченная возбуждением, она была в состоянии лишь глядеть на это надменное лицо округлившимися глазами.
Парриш рассмеялся. Хорошим, истинно мужским смехом. И в эту минуту его неприязнь к ней чуточку ослабла. Он убрал руку и сбавил скорость. Лиллиан все еще пребывала в смятении, поэтому едва заметила, что он съехал с автострады на покрытую гравием дорогу. Свернув в парк, они доехали до железных ворот в высокой арке — въезда на ранчо Парришей.
Когда Рай внезапно повернулся к ней, Лиллиан испуганно сжалась. Затем он положил руку на сиденье позади нее, отчего у нее закружилась голова.
— И как, по мнению вашей бабули, вы должны разлучить жениха с невестой? — Теперь это красивое суровое лицо стало серьезным, а взгляд безжалостным.
Вечная робость Лиллиан боролась с ее слабеющей гордостью, но все же девушка пыталась устоять под грозным взглядом Рая.
— Мы разговариваем откровенно, мистер Парриш, или вы хотите, чтобы они поженились?
Прищурив глаза, он слегка откинул голову и внимательно оглядел ее побледневшее лицо. Наверняка думает, что может легко запугать ее, решила девушка.
— Хорошо, будем откровенны, мисс Лиллиан, — протянул Рай. Его низкий голос звучал спокойно, но в уголках рта притаилась угроза.
Ее смелое «Сначала вы» заставило его слегка подвинуться к ней. Лиллиан внезапно поняла, что не в состоянии выдержать его присутствие. Она чувствовала запах его кожи и лосьона после бритья, а мощь, исходившая от него, подавляла ее. Лиллиан не имела ни малейшего понятия, как себя с ним вести, и это действовало ей на нервы.
Она нерешительно спросила:
— Вы одобряете их помолвку?
Парриш употребил мягкое ругательство, но и этого было достаточно, чтобы лишить ее последних крох мужества.
— Нет, не одобряю, — проворчал он. — Но, если вы хотя бы намекнете о том, что услышали, я поклянусь, что вы врете.
Новость, что оба они против этого брака, принесла Лиллиан облегчение. Но его угроза не дала ей успокоиться.
— Почему вы скрываете от брата свое мнение в таком важном вопросе?
Прожив полжизни с двумя родственницами, которые довольно откровенно высказывали суждение по любому поводу, она поразилась, что в других семьях люди умеют держать свои мысли при себе.
— Ответ прост: будет лучше, если брат сам поймет, что Роки — всего лишь богатая дешевка.
От столь грубых слов сердце у нее екнуло. Метнув в него затравленный взгляд, Лиллиан отвернулась. Фамильная честь побуждала ее защищаться и решительно отмести все обвинения в адрес сестры. Но в словах Рая заключалась горькая правда, и она промолчала. Ее сестра действительно была необузданной и беспринципной. Лиллиан, пожалуй, была единственной, кого искренне заботила судьба Ракель.
Глубоко в сердце она надеялась, что избранник Ракель окажется достаточно сильным, чтобы держать сестру в руках, сумеет изменить ее и научить вести себя более разумно. Но слова Рая показывали, что ничто не в состоянии изменить Ракель. Честно говоря, Лиллиан была бы рада, если бы сестра вышла замуж за Чада Парриша и спаслась от стремительного бега навстречу несчастьям.
А Раю вдруг стало стыдно. Он никогда не встречал такой кроткой и добродетельной девушки, как Лиллиан Ренард. Она абсолютно не походила на свою сестру ни характером, ни поведением, а он этим воспользовался, причем совершенно безжалостно. Ему очень хотелось выместить на ней зло, но теперь он чувствовал себя просто хамом. А может, у этой тихони в запасе есть какая-то тайна?..
Он начал гадать, что же она скрывает.
— Вам следует знать кое-что еще, — угрюмо добавил Рай.
Оцепенев, она глядела на него снизу вверх.
— Чад не сообщил Роки, что бабушка посылает вас на ранчо. Он хочет устроить ей сюрприз.
В голубых глазах Лиллиан мелькнула тревога, которая не осталась не замеченной Раем. Значит, она прекрасно знает, какой прием окажет ей сестра…
— Так что, если хотите, можем вернуться, и я посажу вас на другой самолет. А Чаду скажу, чтобы
