голову не могла прийти подобная мысль: чтобы жена на равных спорила о чем-то со своим мужем! В его родной Деревне таких споров не случалось вовсе, потому что слово мужчины всегда было законом, а женщине оставалось только выполнять его приказы.
Элен подошла к сидевшим Тору и Финну.
– Я приказала приготовить для вас постели в башне. Вы наверняка устали. Муж говорит, вы проделали долгий путь от самых северных берегов.
Мысль о теплой постели была чрезвычайно соблазнительной. Особенно теперь, когда они наконец наелись. Сухая мягкая постель казалась усталым путникам раем на земле. Но Тор подскочил вдруг с места и произнес резким тоном:
– Нет, так не пойдет. Мы приехали сюда, чтобы поесть, но ночевать мы будем в замке Манро Форреста.
– Ты хорошо подумал? – спросил Финн, старательно собирая соус ломтем свежего хлеба, который только что принесли с кухни.
Тор пригвоздил его к месту строгим взглядом.
– Вы хотите вернуться? – удивилась Элен и посмотрела на Тора так, будто он сморозил какую-то глупость.
– Я приехал для разговора с Манро Форрестом. Моя мать наказала мне это. И я буду говорить с ним только в замке Ранкофф.
Элен переглянулась с Манро. Он тоже успел подняться со своего места.
– Тор, это просто неразумно: пускаться в обратный путь в такую непогоду, да еще на ночь глядя. Оставайся здесь, а утром мы с тобой…
Тор выскочил из-за стола как ошпаренный. В груди его снова бушевал неутолимый гнев. Он с вызовом посмотрел на отца и выпалил:
– Я буду ждать в Ранкоффе!
– Хорошо! – так же с вызовом ответил Манро. – Значит, до завтра.
– Манро… – начала было Элен, но муж сердито взглянул на нее и гневно произнес:
– Я не собираюсь удерживать его здесь силой!
Элен развела руками и пробормотала что-то по поводу мужского упрямства.
– Финн, Олаф! – рявкнул Тор. – Мы уезжаем!
– Но я еще не все скушал! – по-детски капризно запротестовал Олаф, тем временем пытаясь торопливо запихнуть в рот еще один ломоть хлеба.
– Олаф!
Тор опрометью бросился из зала. Подальше от этого замка! Подальше от собственного отца! Подальше от королевской дочки, рядом с которой он уже был готов распустить нюни как баба!
Глава 4
Как только Тор с братьями покинули главный зал Данблейна, Манро спросил, обращаясь к Анне:
– Ты тоже считаешь, что я не должен был его отпускать? Анна не сразу нашлась что ответить. Ей было приятно, когда Манро или Элен интересовались ее мнением. Если кого-то интересуют твои мысли – значит, с тобой считаются. И уважают твое право иметь собственное мнение – даже если сами думают по- другому.
– Нет, лучше пусть поступает как знает, – отвечала она таким же серьезным тоном. – Для него было слишком большим потрясением узнать, что его отец – добрый, порядочный человек и примерный семьянин, а не чудовище с раздвоенным хвостом, каким он вас представлял все эти годы… и каким надеялся увидеть.
– Что такого он успел тебе наговорить? – растерянно захлопал глазами Манро.
Прежде чем ответить, Анна прислушалась к грохоту тяжелых мужских сапог на лестнице.
– Мы едва успели перекинуться парой слов. И я не могу сказать, что на уме у вашего сына, милорд. Но то, каким тоном он говорил о вас… – Анна вдруг умолкла, неожиданно осознав, что Тор доверился ей – пусть только самую малость, но доверился, – и ей не хотелось обмануть его доверие. – Возможно, это только игра моего буйного воображения, но мне кажется, жизнь его не баловала. В таком случае всегда удобно иметь под рукой человека, которого можно обвинить во всех своих несчастьях.
– То есть меня…
Анна улыбнулась грустной улыбкой, полной сочувствия к тому обиженному мальчику, каким представила себе Тора в детстве.
– Мне знакомы чувства, которые испытывает внебрачный ребенок, – добавила она и прямо посмотрела в глаза человеку, которому привыкла доверять.
Манро вздохнул и ласково пожал руку своей прелестной воспитаннице, но предпочел не продолжать разговор на эту щекотливую тему. Брюс был его близким другом, и они давно пришли к соглашению, что каждый останется при своем мнении относительно степени ответственности родителей перед ребенком, рожденным вне брачных уз.
– Ну, – сказал Манро, возвращаясь к разговору о Торе, – допустим, он был потрясен и захвачен врасплох, увидав меня. А он не пытался поставить себя на мое место и подумать о том, что должен был чувствовать я? Черт побери, Анна! – В запальчивости Манро машинально провел рукой по своим волосам, взъерошив их. – Не далее как нынче утром я считал себя счастливым отцом двух очаровательных дочерей. Я понятия не имел о том, что у меня есть взрослый сын, пока он сам не явился в Ранкофф несколько часов назад.
