под землей, мы даже тогда не увидим.
— А когда? Когда мы узнаем наконец, что делается внизу? — не унимался Лоу.
— Трудно сказать, сэр. Шахта большая.
— Десяти минут вам хватит? Или десяти часов?..
— Мы работаем в туннелях. Секретная служба, ЦРУ, федеральная полиция.
— Спасибо, что напомнили, а то я мог забыть…
— Почему бы вам не спуститься туда самому, сэр?
— А почему бы вам не заняться чисткой коровников в Оклахоме? Могу устроить! — Джейк Лоу расценил ответ как нарушение субординации.
— Никому сейчас не легко, Джейк, — вмешался Маршалл. — И без тебя есть о чем беспокоиться, — продолжал он, отводя Лоу в сторону. — Я уже говорил: расслабься! Так будет лучше, и не тебе одному.
— Что? Где? — внезапно заговорил Стрейт, взявшись за наушник гарнитуры. — Сколько их?
Капитан Диас, медики — все смотрели на него. Лоу и Маршалл быстро обернулись.
— Прочешите зону поиска еще раз. Смена идет вниз немедленно. Да, фонари будут.
— Что еще?.. — прошипел Джейк Лоу в лицо Стрейту.
— Найдены свежие остатки сгоревшей футболки. Очень похоже, кто-то использовал ее вместо факела. Есть отпечатки подошв, не слишком четкие. Предположительно два человека шли по туннелю в обратную сторону.
— Двое?
— Да, сэр, два человека.
119
От стены до стены было раза в два больше, чем до потолка туннеля, нависавшего низко над головой. Каждые сто футов на стене тускло горел светильник аварийного освещения. Крепь деревянная, трещины в камне заделаны цементом, вероятно, чтобы не наносило пыль откуда-нибудь снаружи. На полу блестящий монорельс, теряющийся во мраке направо и налево.
— Мы удивлялись, как Фокс доставляет тела в лабораторию и как он их удаляет, — сказал президент негромко. — Вот и ответ.
Сориентировавшись, насколько возможно, Мартен посмотрел налево:
— В той стороне, похоже, лаборатория Фокса. Тогда трупы привозили справа. Дрезиной, наверное.
— Значит, нам направо. Штрек пробит точно под старым — ловко! — Президент говорил уже на ходу. — Так его не обнаружить ни по каким сигнатурам. Ни со спутника, ни разведывательным самолетом. Кто мог бы догадаться? Проект доктора Фокса… Уверен, это он не сам придумал — скопировано с гитлеровских военных заводов.
— Солидная работа, — согласился Мартен, глядя в потолок. — Наш вентиляционный ход наверняка не единственный. Другие мы пропустили — темно было, и они неплохо спрятаны, но ребята скоро тоже найдут.
— И еще, — продолжал Генри Харрис, не останавливаясь. — Отдушины у каждого аварийного светильника. Куда больше, чем в лаборатории. Пять, если не шесть дюймов. Не знаю, почему это место не взорвалось сразу.
— Хотите сказать, мы гуляем внутри бомбы?
— Вот именно.
120
Голоса монахов наполняли амфитеатр. Луна исчезла, и пошел дождь; вспышки молний выхватывали на мгновение из темноты горные склоны. Оглушительные раскаты грома придавали сцене величие, но Деми было не до того: на ее глазах развертывалось представление куда более захватывающее. на каменном постаменте, над самым знаком Альдебарана, стоял огромный бык, сдерживаемый цепями. Распевая псалмы, монахи обходили цоколь против часовой стрелки, в то время как дети возникали по одному из тьмы за ярко пылающими огнями, чтобы опустить букет цветов к копытам животного, почтительно и без суеты. За детьми последовали взрослые — более сотни. Один за другим, с молитвенной сосредоточенностью, они преподносили быку цветы.
Как завороженная, Деми смотрела на быка, безмятежного посреди бушующих языков пламени. Не чувствует он жара, не видит огня или ему уже безразлично?
— Это не магия и не цирковой фокус, — раздался мягкий голос за спиной.
Резко повернувшись, Деми оказалась лицом к лицу с Лючианой.
— Животное странствует в духовном мире. Никакой боли, только радость, — улыбнулась Лючиана ободряюще. — Подойдите поближе, чтобы удобнее было снимать. Вы ведь здесь для этого?
— Да, конечно.
— Тогда не стесняйтесь. Сохраните это для вечности. Особенно взгляд. Мир и счастье в глазах любой твари, вступившей на путь. Подойдите, увидите сами.
Кивнув в ответ на приглашающий жест Лючианы, Деми прошла сквозь кольцо монахов к быку в огне. В это самое время немолодая женщина положила букетик весенних цветов у копыт и произнесла краткую молитву на том же непонятном языке.
Деми сначала взяла цифровую камеру, сразу передававшую снимок на сайт в Париже. Начав с общего плана, она постепенно перевела объектив на максимальное приближение. Бычья голова заполнила кадр; контуры слегка дрожали в потоках горячего воздуха. Недавние слова Лючианы всплыли в сознании: «Сохраните это для вечности. Особенно взгляд. Мир и счастье в глазах любой твари, вступившей на путь. Подойдите, увидите сами».
Лючиана не обманула. В глазах быка действительно читались мир, безмятежность и радость. Если, конечно, животные вообще могут испытывать радость в человеческом понимании этого слова.
Внезапно языки пламени взметнулись, скрыв на мгновение огромное животное. Деми отступила на шаг, а бык рухнул в огонь, поднимая в ночное небо гигантские снопы искр. Монахи тут же прекратили петь; наступила тишина. Люди в амфитеатре склонили головы.
Великий путь начался.
121
Мартен и президент Харрис торопились вперед, то и дело переходя на бег, но ступая только на шпалы монорельса, чтобы не оставлять следов на полу. Добрых тридцать лет разницы в возрасте больше не имели значения: оба едва держались на ногах, обливаясь потом. Сознание того, что с минуты на минуту преследователи найдут один из воздуховодов, отнимало последние силы.
Оставалась лишь надежда успеть. Добежать до конца туннеля и найти выход, которым пользовался Фокс, раньше тех, кто дышит им в затылок. Он ведь как-то загружал свои аквариумы?.. К надежде, правда, примешивалось сомнение: что, если дело седого доктора еще не погибло окончательно и у выхода есть охрана? Или кто-то из его команды? Убийственная мысль, но сейчас уже не важно. У них осталась одна дорога: прямо вперед.