— Понятно, — сказал он. Лицо его было непроницаемо. В дверь тихонько постучали, и лорд Уинтердейл обернулся, чтобы открыть ее. На пороге стояли Кэтрин и Анна.
— Я выбрала комнату рядом с твоей, Джорджи, — сказала Анна, вприпрыжку вбегая в гостиную. — Она такая красивая.
Лорд Уинтердейл спросил Нэнни:
— Вы спите рядом с мисс Анной, миссис Педигрю?
— Да, милорд, — ответила Нэнни. — У бедной девочки бывают кошмары по ночам, и я всегда должна быть поблизости, чтобы ее успокоить.
— Тогда я скажу экономке, чтобы она приготовила для вас спальню рядом с комнатой Анны, — продолжал лорд Уинтердейл.
— Филип! — возмущенно воскликнула леди Уинтердейл. — Ты не можешь поместить прислугу на одном этаже с нами.
— Нэнни не прислуга, — решительно возразила я. — Она член нашей семьи.
Леди Уинтердейл бросила на меня испепеляющий взгляд.
— Моя дорогая Джорджиана, такого я никак не ожидала услышать — даже от тебя.
— Если вы не хотите занимать тот же этаж, что и миссис Педигрю, то можете покинуть Мэнсфилд-Хаус, тетя Агата. Я вас не удерживаю, — любезно промолвил лорд Уинтердейл. — Возможно, тот дом на Парк- лейн еще сдается внаем.
В комнате повисла напряженная тишина.
«Как же он ненавидит свою тетушку», — подумала я. Сначала поселил в своем доме меня, а теперь еще и Анну с Нэнни, и все это только ради того, чтобы досадить леди Уинтердейл.
— В Лондоне сейчас не найдешь свободных особняков — только в пригороде, — наконец произнесла леди Уинтердейл. — И тебе это прекрасно известно, Филип.
— Тогда я попрошу вас смириться с присутствием миссис Педигрю, потому что она остается, — сурово отчеканил лорд Уинтердейл.
Анна прижалась ко мне — раздраженные голоса пугали ее.
— Что случилось, Джорджи? — спросила она. — Почему он сердится?
Лорд Уинтердейл с трудом перевел дух и сказал уже более спокойным тоном:
— Я не сержусь, Анна. Прости, если напугал тебя. Она застенчиво улыбнулась ему.
— Ты не голодна? — мягко поинтересовался он. — Может, хочешь чего-нибудь поесть?
— О да! — с готовностью откликнулась она. — А у вас пекут горячие булочки с маслом, милорд?
Горячие булочки с маслом Анна обожала — она могла поглощать их в любое время суток и в любом количестве.
— Должно быть, пекут, — ответил он. — Я попрошу Мэзона, он скажет кухарке. Сестра пока поможет тебе переодеться, а тем временем и ленч будет готов.
Анна кивнула, просияв.
Раздался стук дверного молотка — на сей раз это был лорд Генри Слоан. Он приехал отвезти нас с Кэтрин на концерт. Мне не потребовалось долго убеждать Кэтрин отправиться туда без меня, и если лорд Генри и был несколько разочарован моим отказом, то весьма умело это скрыл. Мое уважение к нему еще больше возросло, когда он отправился с Кэтрин на концерт своей матери-герцогини. Я же посвятила это время заботам о сестре.
Путешествие из Суссекса в Лондон утомило Анну, и после того как она поела, я уложила ее в постель немного вздремнуть. Когда я сошла вниз, лорд Уинтердейл ждал меня.
— Пройдемте в библиотеку, мисс Ньюбери, — сказал он. — Нам необходимо поговорить.
— Да, — со вздохом согласилась я. — Полагаю, что да. Мы заняли свои обычные места — лорд Уинтердейл за столом, а я — в кресле напротив.
— Почему вы ничего не сказали о своей сестре? — спросил он.
Я слегка пожала плечами.
— Я никогда не скрывала от вас, милорд, что у меня есть младшая сестра, которая нуждается в моей опеке. Я не сообщила о ее… недуге, потому что посчитала, что это в данном случае не важно.
— Нет, это важно, и вот почему, — возразил он. — Моя тетушка, как бы мне ни претили ее суждения, права в одном: младшая сестра, если она здорова, когда-нибудь подрастет и перестанет нуждаться в вашей заботе. Но с Анной все обстоит иначе. Она будет на вашем попечении всю жизнь.
— Меня это не пугает, — поспешно заявила я. — Я же люблю ее. Она для меня не обуза.
— Нет, обуза, да еще какая, — раздраженно перебил он меня. Я готова была вспылить, но он поднял руку, призывая меня успокоиться. — Да не кипятитесь вы. Я же не утверждаю, что вы не любите ее. Но моя тетушка права, когда говорит, что Анна может помешать вашим планам найти подходящего жениха.
Я нахмурилась.
— Не понимаю, каким образом. Вы же видели ее, милорд. Она же не буйная, слава Богу. Просто ведет себя, как четырехлетний ребенок.
— Да, но ведь ей не четыре года, мисс Ньюбери. Сколько ей лет на самом деле?
— Семнадцать, — неохотно призналась я.
— Семнадцать лет, а разум, как у четырехлетней. Это позорное пятно будет преследовать ее всю жизнь, мисс Ньюбери, как бы красива она ни была. Вот ведь ваш кузен назвал ее дурочкой прямо в лицо.
— Я бы убила его на месте, — яростно выпалила я.
— Да, я это понял по выражению вашего лица, когда миссис Педигрю рассказала об этом, — сухо заметил он. Я тяжело вздохнула.
— Наверное, он сделал их пребывание в доме совсем уж невыносимым, если Нэнни отважилась увезти Анну из Уэлдона. Позвольте, милорд, выразить вам свою признательность за то, что вы согласились приютить у себя Анну и Нэнни. — Я потерла виски — у меня от всех этих треволнений разболелась голова. — Я всегда боялась, что не смогу предоставить Анне надежный кров.
Голубые глаза твердо смотрели мне в лицо.
— Ваш отец не оставил вам средств к существованию?
Я криво улыбнулась:
— Ни пенни. Он завещал поместье, которое является майоратным и уже заложено за долги, моему кузену. Нам с Анной ничего не досталось.
— Ваш кузен женат?
— Нет. Должна признаться, он оказывал мне весьма недвусмысленные знаки внимания, но одна мысль о том, чтобы стать женой этого человека, терпеть его ненавистные объятия… — Я передернулась от отвращения. — Когда я нашла бумаги отца, которые он использовал с целью шантажа, я решила, что лучше рискнуть — мне нечего терять.
Он приподнял бровь и спросил:
— Это тот самый кузен, у которого рот, как у рыбы?
— Да, — коротко ответила я. Он откинулся на спинку кресла.
— Так с кем из лондонских джентльменов вы познакомились за это время? Кто из них вам понравился? — задал он прямой вопрос. — Лорд Генри Слоан?
— Да, он приятный молодой человек, — согласилась я. — Возможно, ему не мешало бы вести себя чуть серьезнее, но в остальном он очень милый собеседник.
Лорд Уинтердейл забарабанил пальцами по подлокотнику кресла. У него были красивые руки с ухоженными ногтями. Я всегда обращала внимание на чужие руки, потому что мои ногти вечно были обкусаны.
— Слоан не богат, но ожидается, что он унаследует скромное состояние своего дядюшки, — сказал лорд Уинтердейл.
— Да, и мне он говорил то же самое, — призналась я.
Лорд Уинтердейл снова задумчиво побарабанил пальцами и продолжил допрос:
— А как насчет Борроу? Он состоятельный джентльмен и, кстати, первым попросил леди Сефтон представить вас ему.
— Лорд Борроу слишком крупный мужчина, — сказала я. — Анна будет его бояться.
