– Да. Слуги уверены, что я отправилась на прогулку, так что в замок я должна возвратиться как можно скорее. – Элис хотела вернуться до того, как проснется Хью. – Много времени я у вас не отниму.
– Я всегда рада видеть вас, леди Элис, и вы это знаете. – Джоан ласково смотрела на девушку, выражая готовность выслушать ее и помочь. – Вас что-то тревожит?
– Да, мадам. – Элис обхватила себя за плечи. – Я должна расспросить вас…
– О чем именно?
– О сестре Кэтрин, целительнице. Джоан нахмурилась:
– Тогда будет лучше, если вы сами спросите ее обо всем. Я немедленно пошлю за ней.
– Но это невозможно! – Юбки настоятельницы Джоан мягко шуршали, когда они с Элис шли вдоль Длинного коридора. – Сестра Кэтрин-опытная целительница. Она не могла никого отравить…
– Разве вам не показалось странным ее внезапное исчезновение? – спросила Элис.
– Она наверняка где-то здесь в монастыре.
– Но мы уже проверили часовню, сад и даже винодельню. Где еще она может быть? – А если она молилась в своей келье и не слышала, как послушница стучала к ней в дверь? Или же страдает от очередного приступа меланхолии. Лекарства, которыми она пользуется, нередко действуют как снотворное.
– Меня все это пугает.
– А меня пугают ваши подозрения, – возразила Джоан. – Сестра Кэтрин живет в монастыре уже больше тридцати лет.
– Да, именно это обстоятельство и навело меня на мысль, а не замешана ли целительница в той давней истории? – Элис взглянула на длинный ряд дверей по обеим сторонам коридора. Каждая дверь была снабжена маленьким, забранным решеткой оконцем и открывалась в крохотную келью.
Здесь было очень тихо. Большинство келий в это время дня пустовали. У монахинь всегда хватало дел: в саду, на кухне, в библиотеке или в музыкальной комнате.
Джоан повернулась к Элис:
– Вы сказали, что родителей Хью отравили тридцать лет назад, это правда?
– Да. Все считают, что яд подсыпала мать сэра Хью. Женщина, потерявшая честь. Но сейчас уже я начинаю в этом сомневаться.
– А почему вы думаете, что сестре Кэтрин известно об этом происшествии больше других?
– Вы помните тот день, когда я встретила ее в саду при монастыре?
– Разумеется.
– Тогда она сказала, что мужчине ничего не стоит нарушить клятву, данную при помолвке. В ее словах звучала такая горечь.
– Я уже говорила вам: сестра Кэтрин страдает от приступов меланхолии. Она частенько бывает не в духе и произносит не слишком приятные вещи.
– Да, но тогда мне показалось, что это особенно задело ее. Она посоветовала не откладывать свадьбу, если я не хочу, чтобы меня предали.
– Ну и что с того? – Джоан остановилась перед последней дверью в конце коридора. – Совет вполне разумный.
– Она говорила так, словно сама прошла через подобное унижение, – настаивала Элис. – Вот я и задумалась, уж не предательство ли жениха толкнуло ее уйти в монастырь?
– Причина довольно распространенная, здесь нет ничего удивительного. – Джоан отрывисто постучала в тяжелую дубовую дверь кельи. – Многие женщины из-за этого становятся монахинями.
– Я понимаю, но хотела бы узнать у самой сестры Кэтрин, не в этом ли причина ее ухода.
– А если и в этом? – Джоан внимательно смотрела на Элис.
– Тогда я бы спросила, кто тот мужчина, нарушивший свою клятву, не отец ли сэра Хью, сэр Мэтью Ривенхоллский?
Джоан нахмурилась:
– По слухам, сэр Мэтью не разрывал своей помолвки. Я слышала, он намеревался жениться на леди, которую выбрало в жены его семейство. Все уверены, что мать Хью он хотел оставить своей любовницей. Говорят, именно поэтому она подсыпала своему бывшему возлюбленному яд в вино.
– Так говорят, – согласилась Элис. – Но что происходило в действительности? А если сэр Мэтью, вернувшись из Франции и узнав о рождении сына, решил жениться на соблазненной им женщине?
– Хотите сказать, его невеста могла отомстить ему?
– Такую возможность исключать нельзя, вам не кажется?
– По-моему, это переходит все границы.
– Вы сами говорили о несколько странном поведении сестры Кэтрин, – напомнила Элис.
Джоан приблизилась к решетчатому окошечку и заглянула внутрь.
– Ее келья пуста. Сестры Кэтрин там нет. Ничего не понимаю.
, она покинула монастырь.
