– Подождите! – приказала Элис. – Бенедикт нужен мне самой. Мне потребуется его помощь.
– Но, Элис… – Бенедикт был явно разочарован.
– Сегодня днем Бенедикт вам вряд ли понадобится, – возразил Дунстан.
Она бросила на него испепеляющий взгляд:
– Извольте объясниться, сэр Дунстан, что вы имеете в виду?
– Ну как же… – Дунстан улыбнулся ей невинной улыбкой. – Вас ждут дела крайней важности.
– Какие еще дела? – ледяным тоном спросила она.
– По-моему, здесь все яснее ясного. Если уж вы стали невестой сэра Хью, то наверняка захотите увидеть, как ваш будущий господин будет демонстрировать свое рыцарское искусство во время состязаний.
– У меня нет ни малейшего желания смотреть на глупые игры.
– Чепуха! Все леди любят наблюдать за турнирными сражениями.
И прежде чем Элис успела излить на него очередную порцию гневных обвинений, Дунстан, подхватив Бенедикта под руку, поспешил к шатрам – на другой конец огромной поляны, где должно было развернуться главное действо. Рыцари, оруженосцы и тяжеловооруженные воины – все готовились к предстоящим состязаниям.
Элис была в бешенстве. Неужели сэр Хью решил изменить свои планы только для того, чтобы принять участие в рыцарском турнире? В этом нет ни капли здравого смысла!
Когда Дунстан и Бенедикт скрылись в толпе, Элис резко повернулась и решительно направилась к черному шатру. Она отыщет Хью и выложит ему все, что о нем думает. Что за глупость: участвовать в турнире в то время, когда их ждут важные дела!
Внезапно она вынуждена была остановиться – дорогу ей преградил огромный черный боевой конь. Она сразу поняла, кто его хозяин. Да и разве можно было усомниться? Могучие копыта, мускулистые плечи и крупная голова с пышной черной гривой могли принадлежать только статному жеребцу сэра Хью. Запах хорошо смазанной стали и кожи щекотал ей ноздри.
Элис заморгала при виде лат. Ее взгляд скользнул вверх. Впервые Хью предстал перед ней в доспехах. Кольчуга из плотно пригнанных металлических колец сверкала на ярком солнце. У бедра рыцарь держал шлем.
Хью всегда выглядел грозно, внушая окружающим страх, но сегодня, когда он показался перед ней в полном боевом облачении, от одного взгляда на Хью Безжалостного стало не по себе. Элис, заслонившись рукой от солнца, посмотрела ему в лицо.
– Я слышал, среди светских дам появилось новое модное увлечение – дарить своим рыцарям какой- нибудь талисман в знак особого расположения, с тем чтобы они могли носить его с собой на турнирах, – спокойно проговорил Хью.
Элис набрала в легкие побольше воздуха и собралась с духом. «В конце концов, я очень разгневана, – напомнила она себе, – и должна вести себя соответствующе».
– Вы, конечно же, не собираетесь принять участие в состязаниях, милорд?
– Но, Элис, если я останусь в стороне, все сразу же это заметят. По-моему, не следует вызывать ненужных подозрений относительно истинной цели своего приезда. Стратегическая хитрость как раз состоит в том, чтобы ничем не выделяться среди других рыцарей. Понимаете?
– Но зачем тратить впустую время на эти глупые игры, взгромоздившись верхом на, лошадь, когда для вас гораздо важнее сейчас выследить трубадура Гилберта!
– Глупые игры?
– Вот именно, если желаете знать мое мнение.
– Понимаю. Хотя большинство дам получают истинное наслаждение, наблюдая за турниром… – Хью намеренно выдержал долгую паузу, а затем продолжил:
– Особенно если их господин участвует в состязаниях.
– Наверное, кому-то и нравится подобное развлечение, но меня это никогда не привлекало.
– Так вы даруете мне знак своего расположения?
Элис с подозрением взглянула на него:
– Какой еще знак?
– Шарфик, ленту или тесьму.
– Неужели это вам так необходимо, милорд? – Элис покачала головой. – Представляю! Отдам я шарфик чистой шерсти или красивую шелковую ленту, а вы будете носиться по полю с дорогой вещицей по уши в грязи. Спрашивается, что останется от так называемого талисмана? Жалкая грязная тряпица?
– Возможно. – Хью взирал на нее сверху с непроницаемым видом. – И все же будет благоразумнее, если вы дадите мне его, Элис.
– Чего ради, сэр? – возмутилась девушка.
– Потому что от нас этого ждут, – спокойно заметил Хью. – В конце концов, мы помолвлены.
– Значит, вам потребовался знак моего расположения только для того, чтобы все узнали о нашей помолвке?
– Да.
