Но уже в следующую секунду она овладела собой и твердо решила, что будет сопротивляться из последних сил, если ее попытаются изнасиловать.
– Можете идти, – раздался голос Хью, теперь он смотрел не на матросов.
«Слава Богу, – мысленно воскликнула Клер, – он их отпускает!» Матросы же подняли головы и уставились на Хью, они смотрели на него даже с некоторой угрозой. Внезапно в руке Хью появился пистолет, и матросы тотчас же отступили к двери, и теперь вид у них был уже не такой угрожающий.
– Да-да, сэр, конечно… – пробормотал один из них, довольно высокий.
– Милорд, если понадобится помощь, дайте знать, – добавил низенький.
– Верно, мы с удовольствием окажем вам любую помощь, – оживился высокий, сверкнув волчьей улыбкой. – Особенно в том, что касается этой зубастой девицы.
– Я это учту, – кивнул Хью.
– А теперь убирайтесь отсюда! – Джеймс шагнул к матросам и вытолкнул их из каюты. Потом захлопнул дверь и задвинул щеколду.
Когда матросы ушли, Хью немного расслабился. Джеймс же, повернувшись к Хью, сказал:
– Ну вот, я же говорил, что вы навредите себе по собственной дурости. – Нахмурившись, Джеймс приблизился к хозяину.
К удивлению Клер, Хью нисколько не разозлился на дерзкого слугу.
– Довольно браниться, Джеймс. – Он положил пистолет на полукруглый столик, вделанный в стену напротив койки. – Предупреждаю, я не в настроении тебя выслушивать.
Но Хью без всяких возражений сел на стул, который ему придвинул Джеймс. Поморщившись, он прижал ладонь к левому боку и осторожно его помассировал. Затем так же осторожно откинулся на спинку стула и вытянул перед собой босые ноги. Клер отметила, что ноги у него такие же длинные, как и руки, и очень мужские. Она подумала о том, что не должна упускать ни единого шанса на спасение. Впрочем, сейчас она могла лишь тихо лежать, смотреть и слушать.
– А я рассчитываю, что все-таки выслушаете, – проворчал Джеймс. – Прыгнули в воду – и вот теперь в таком состоянии. Мастер Хью, вот что я вам скажу… Даже у десятилетнего мальчишки больше ума, чем у вас.
– Значит, надо было позволить девке утонуть? – проговорил Хью сквозь зубы, и Клер поняла, что его мучает боль.
– Надо было послать кого-то из матросов. Любой в здравом уме так бы и сделал.
– Да, вполне возможно. Но я в тот момент не сообразил.
Хью перевел взгляд на Клер, и она встревожилась. Но тут Джеймс шагнул к хозяину и начал расстегивать на нем рубашку. Хью отстранил руку слуги.
– Сам могу раздеться. Не такой уж я беспомощный ребенок. Лучше подай мне полотенце.
Джеймс пожал плечами и сделал то, что ему велели. Вытирая голову, Хью посмотрел на Клер и проговорил:
– Знаете, я не стану утверждать, что мне было приятно с вами познакомиться. И я уверен, вы в сознании. Так что перестаньте притворяться и делать вид, что вы снова лишились чувств.
Глава 6
Хью пристально смотрел в глаза, мерцавшие из-за спутанных черных волос. В свете фонаря они казались золотистыми. Глаза сирены…
Нет-нет, нельзя об этом думать. Хью невольно нахмурился. Нельзя допустить, чтобы эти глаза пошатнули его решимость. Это глаза предателя, вот и все. Он перевел взгляд на Джеймса – тот, наклонившись, вытирал ему ноги. Хью в раздражении отступил на шаг, и Джеймс, поцокав языком, проворчал:
– Если бы я не видел это собственными глазами, ни за что бы не поверил, что вы прыгнули в море, не сняв сапоги. А ведь сапоги были совсем новые, с замшевым верхом и кисточками, как золотые лошадиные хвосты. И что теперь делать? У вас ведь нет других сапог. Хороши же вы будете, разъезжая по Франции в одних чулках. Кстати, вы и чулки потеряли.
– Придется надеть твои сапоги. – Пусть его повесят, но он не признается Джеймсу, что ему жалко сапог. Их доставили ему всего неделю назад. – Заодно и твои чулки.
– А сюртук тоже утонул. Второй же промок под дождем, пока мы сюда ехали.
– Ты ругаешься… как жена. Знаешь об этом? – Хью прищурился. – Лучше помолчи и пойди посмотри, что из спиртного есть у капитана.
– А, ищете бутылку, чтобы заглушить боль? Ничего бы такого не случилось, если б не ваша проклятая дурость.
«Беда со слугами, которые пекутся о тебе с самого рождения», – подумал Хью, смерив Джеймса уничтожающим взглядом. Но Джеймс нисколько не смутился, за долгие годы он давно уже привык к подобным взглядам, хотя никогда не оставлял их без внимания. Демонстративно фыркнув, слуга сказал:
– Что ж, как хотите. Я тогда пойду, а вы тут сами о себе позаботьтесь.
Хью молча кивнул и отвернулся. Джеймс отбросил полотенце, которое держал в руках, и вышел из каюты, напоследок еще раз выразительно фыркнув.
Как только дверь за слугой закрылась, Хью снова повернулся к женщине. Она по-прежнему лежала на полу, и лицо ее прикрывали чернильно-черные спутанные волосы, сквозь которые светились глаза. «У нее глаза не сирены, – промелькнуло у Хью, – а какого-то… дикого существа».
