похуже.
– А как же мисс Пуатье?
– Обещаю, она сюда не вернется. На этот вечер я ее отошлю и выплачу ей неустойку. Она больше никогда с вами не встретится.
– А что такое неус-сойка? – спросила Харриет. – Это что-то вроде лесной сойки, да? И это от сойки у нее зеленое перо в волосах?
Элли не обратила на девочку внимания, а капитан сказал:
– Я заплачу вам втрое.
– Одна ночь, а утром другое жилье?
Он кивнул.
– Хорошо. – Элли повернулась к Харриет, делая вид, что не слышит, с каким облегчением вздохнул капитан Эндикотт. – Мы все же остаемся. Обе. Значит, я выиграла пари. Ты должна мне двадцать тысяч фунтов.
Джек уже был готов поднять свой бокал в честь их согласия и своего спасения. Но, услышав эти слова, сказал:
– Ага! Значит, вы все-таки азартная женщина, мисс Силвер, несмотря на ваше праведное негодование.
– Нет, это всего лишь игра.
– На двадцать тысяч фунтов? Ничего себе игра для особы, которая настолько осуждает заключение пари, что скорее согласится спать с блохами на постоялом дворе, чем здесь на чистых простынях, черт побери!
– Не следует произносить слово «черт» в присутствии ребенка.
– А также в присутствии леди. Прошу прощения. Видите, сколько всего мне нужно узнать, прежде чем я стану приличным опекуном? Вы мне нужны, мисс Силвер. – Улыбка, которой Джек одарил ее, могла бы растопить айсберг, но не решимость старой девы.
– Все равно это не настоящие деньги, – прервала его слова Харриет, вытаскивая из фрачного кармана Джека часы на цепочке.
Часы он тоже у нее отобрал – они был и дорогие и к тому же отцовский подарок.
– О, так, значит, ты не наследница? Плохо, я ведь рассчитывал на твое состояние, чтобы оплатить мои счета, – пошутил он. – Наверное, в конце концов придется послать тебя на постоялый двор, если ты и дальше будешь стоить мне так дорого. Гувернантка с повышенным жалованьем, лишняя еда, уголь для твоего камина. Полагаю, тебе в конце концов захочется еще и новые башмачки?
Харриет посмотрела на свои сносившиеся туфельки.
– Если вы отошлете нас отсюда, вы тоже дадите нам неус-сойку? Лучше я возьму с собой собаку.
– Собака останется здесь. И ты тоже. – Джек открыл дверь перед Кэллоуэем и сказал старику: – Отнеси поднос наверх в комнаты для гостей. Леди ночуют здесь.
– Здесь? – Чашки на подносе зазвенели.
– Нет, в Кенсингтонском дворце. Мисс Харриет Хилдебранд, судя по всему, будет моей подопечной, по крайней мере пока я не поговорю с неким поверенным утром в понедельник. А мисс Силвер – живое доказательство, что нет худа без добра. Если только ты сам не возьмешься присматривать за мисс Харриет – расчесывать ей волосы, чистить зубы и бог знает что еще.
Зато Харриет знала, что еще.
– И читать сказку. А лучше рассказывать. Мне нравятся о пиратах, разбойниках и краснокожих.
Держа поднос в руках, Кэллоуэй низко, как только смог, склонился перед Элли.
– Сюда, мэм.
Как и предсказал капитан Эндикотт, они никого не увидели, пока поднимались наверх, и потом, когда шли по устланному ковром коридору. Кэллоуэй открыл дверь в гостиную и соседнюю спальню, которые были только что заново покрашены и со вкусом обставлены, без всяких там простынь из красного атласа или зеркал над кроватью, слава Создателю. Кровать была достаточно широкой, чтобы на ней уместилась половина учащихся школы миссис Семпл, так что если Харриет станет метаться и ворочаться, Элли она не разбудит. Гостиная с утра будет освещена солнцем. А спальня выходит на задний двор, так что даже прибывающие или отъезжающие экипажи не потревожат ее сна. Если хорошенько постараться, можно даже представить себе, что находишься в жилище джентльмена, а не в игорном доме.
Ужин оказался превосходным и изысканным, этого Элли никак не ожидала – ведь все было приготовлено на скорую руку. Вероятно, повар решил, что нужно накормить еще и владельца заведения, а тот явно любит поесть. Еды хватило бы на троих, четверых и даже десятерых человек, она была разнообразна, так что Харриет нашла то, что ей нравится. Она даже подобрала подливку, оставшуюся после телятины, и панировку от жареной курицы. Чай был горячий и вкусный – как раз то, что нужно для воспалившегося горла и больной головы, а шоколад, как сообщила Харриет, очень сладкий.
Девочка ела вторую порцию пудинга и без умолку болтала о своем новом опекуне, его доме, собаке и библиотеке, которая была гораздо интереснее и разнообразнее, чем библиотека в школе миссис Семпл.
– А как мне его называть? – спросила она у Элли между двумя кусками – Он ведь мне не папа и даже не дядя.
Элли положила вилку на стол.
– Думаю, что пока уместно называть его «капитан Эндикотт», поскольку все обращаются, к нему по его армейскому званию. И добавляй слово «сэр». И не забывай выказывать, ему уважение, потому что он очень
