– Не беспокойтесь, я не ставил свое имя на записках. И потом, это правда. Туз наймет вас незамедлительно, при условии, что новорожденный окажется девочкой. И я написал ему об этом.
– Я что-то не поняла. Вы послали записки моим предполагаемым нанимателям, подписавшись именем вашего брата?
– Я, конечно, мог бы подделать его подпись, если бы это было нужно. Я научился этому еще в школе. Но на этот раз я ограничился своими инициалами, как сделал бы его секретарь. Ведь графы сами не ведут свою переписку. А кому есть дело до имени секретаря?
– Но зачем?
– А как бы еще я мог сделать, чтобы вы не подошли для того или иного места? Я намекнул, что вы очень скоро уедете, и другое место вам не нужно. Я понимаю, что это нечестно, но вы ведь и в самом деле мне нужны. Харриет…
– Вы написали во все лондонские конторы? Ну, на это у него не было времени.
– Только в три. В те, список которых я вам дал.
Так вот почему все лукаво улыбались ей. Элли ужасно разозлилась.
– Вы прибегли к уловкам и обману только для того, чтобы не дать мне уехать?
– Вам должно быть это лестно.
.– Но меня ведь практически назвали вашей шлюхой!
Капитан в ярости вскочил на ноги.
– Кто это сказал? Я пошлю ему вызов! – Джек забыл о данной им клятве никогда не драться на дуэли.
– Я же сказала, что они знают. – Она указала на стол. – Те, кто не назвал меня напрямик вашей любовницей, уклонялись от разговора или захлопывали дверь у меня перед носом. Я погибла!
– Вот черт. Наверное, Рашель все-таки рассказала все хозяину своей квартиры. Утром я сжег газету раньше, чем успел прочесть ее…
– Ага! Вы даже сожгли газету. Вы – вредный лжец, беспринципный обманщик и гнусный негодяй.
– Но ведь я не пытался вас соблазнить.
– И вы думаете, что мне от этого легче?
Джек на минуту остолбенел.
– Так вы бы предпочли, чтобы я попытался?
– Конечно, нет, нахал вы этакий! Лучше бы вы позволили мне остановиться на постоялом дворе, как я намеревалась сделать. Лучше бы я вообще никогда не встречалась с вами!
Теперь он перестал думать о том, что было бы, если бы он соблазнил эту раздраженную педантку, с прямой спиной. Пусть он картежник, но он никогда не заключал такие странные пари.
– Ну что же, вы действительно пришли в мой дом и действительно встретились со мной. Однако дело обстоит не так уж плохо. Позвольте принести вам чаю. Нет, я не посмею показаться на кухне, пока там повар. Кэллоуэй мог бы… нет, сегодня он пошел навестить свою матушку.
– А что, у Змея – то есть мистера Кэллоуэя – есть матушка?
– Сегодня вечером – да. А Даунз спит. Либо обдумывает заявление об отставке. По его нытью я так и не понял, чем это вызвано. – Джек обошел вокруг стола и протянул Элли руку. – Давайте пойдем в чайный магазин и обсудим все как разумные взрослые люди.
– А что Харриет?
– Харриет не взрослая и не разумная. Иначе зачем бы она стала смазывать колесо рулетки кремом для лица, взятым у Дарлы?
– Где она?
– Харриет и Джокер гуляют в саду позади дома.
Глава 13
– «Маленькая птичка рассказала это нашему репортеру», – начал читать Джек скандальную газетку, лежащую перед ним.
– Какая птичка? – спросила Харриет. – Там сказано?
Джек и Элли решили все-таки взять Харриет с собой в чайную лавку. Джек заказал тарелку разных пирожных и кремов, решив, что мисс Сил вер нужно подкрепиться после такого дня. А сам он с удовольствием ел пирожки с джемом.
Джек пододвинул тарелку к Харриет, чтобы та занялась пирожными и замолчала.
– Харриет, молодым особам не положено заговаривать, пока к ним не обратятся взрослые. Ты это знаешь, милочка, – проговорила Элли рассеянно и наставительно, переворачивая страницы лежавшей перед ней газеты и отыскивая колонку «Слухи». Не поднимая глаз, она добавила: – Нужно пользоваться салфеткой, а не рукавом.
– Держу пари, это попугай. Или говорящий скворец. Или ворон, – пробормотала Харриет, набивая рот миндальным пирожным.
– «Маленькая птичка рассказала это нашему репортеру… – снова начал Джек и остановился, ожидая, что его опять прервут, но поскольку этого не произошло, он продолжил: – что известный мистер Д.Э., бывший офицер победоносной армии его величества и прежде принятый в высшем обществе из-за уважаемого титула его брата, превзошел даже собственное выходящее за все рамки поведение…»
