– Прочь из моего замка! – повторила та, подавая знак стражникам. – Я не хочу, чтобы ты оставался здесь, Ричард де Манвиль. Мое гостеприимство не распространяется на тех, кто приходит в мой дом, как вор. Наш отец и наш брат погибли почти два года назад, но ты почему-то не нашел времени, чтобы известить нас об этом. Ты даже не сообщил о своей женитьбе. Я до сих пор не знаю, кто твоя жена, хотя на самом деле меня это не интересует. Просто мне жаль эту бедную женщину, брат. И вот теперь ты осмеливаешься явиться в Англию, делая вид, что беспокоишься о нас с матерью, и предлагаешь одной из нас выйти замуж за твоего вассала, чтобы сохранить Лэнгстон для герцога Роберта. Ты дурак, Ричард! А теперь убирайся из моего замка и забирай с собой своего блудливого дружка!
– Но уже почти стемнело! – возразил Ричард.
– Альфред перевезет тебя и твоих людей через реку, – неумолимо продолжала Изабелла. – Если захочешь разбить лагерь на дальнем берегу, я не смогу помешать тебе, но утром ты должен уйти, брат.
– Миледи, прошу вас… – вмешался священник, но Изабелла жестом остановила его.
– Не надо рассказывать мне о гостеприимстве и семейном долге, отец Бернард, – сказала она. – Моего брата не интересует ничего, кроме стремления к собственной выгоде. Если позволить ему остаться, он не остановится даже перед тем, чтобы перерезать нас всех во сне. Разве я не права, Ричард?
– Ты всегда была отвратительной девчонкой, Изабелла, – злобно произнес брат, – и ты не изменилась. Я всегда жалел, что отец тебя не наказывал, но ты была его единственной дочерью, он с тобой нянчился. Но запомни, сестра, я получу Лэнгстон, когда герцог Роберт уладит с Генри Боклерком свои дела.
Изабелла засмеялась.
– Я надеюсь, что нам больше не придется встретиться с тобой, братец, – сказала она. – А теперь уходи.
Ричард де Манвиль развернулся и покинул замок с Люком де Саем и прочими своими рыцарями. Изабелла поднялась на стену, чтобы проследить, как их перевозят через Блит. Мрачно улыбаясь, она наблюдала, как они разбивают маленький лагерь. Потом, довольная, она вернулась в зал, где ее дожидались Алетта, Рольф и священник.
– Вы были безупречны, миледи, – обратился к ней Рольф де Брияр с восхищением в голосе. – Хью может гордиться вами. Я так ему и скажу.
Изабелла кивнула, и на губах ее заиграла легкая улыбка:
– Если будет война, Рольф, то я останусь здесь, чтобы позаботиться о Лэнгстоне. Я исполню свой долг, обещаю вам всем. Мой братец – жадный дурак.
– Нам следует обсудить другой вопрос, – тихо произнес отец Бернард, строго взглянув на Алетту. – Вы носите ребенка под сердцем, дочь моя?
– Это мое личное дело, – дерзко ответила Алетта.
– Это и мое дело тоже, – заметил Рольф. – Ведь если у вас будет ребенок, дорогая, то это и мой ребенок. Я не привык уклоняться от ответственности.
– Ответственности?! – Алетта пришла в ярость. – Ты не отвечаешь ни за меня, ни за моего ребенка… если я действительно ношу ребенка.
– Моя служанка Агнесса сказала, что у матери не было месячных уже много недель, – спокойно сообщила Изабелла.
– Я совершил ради вас тяжелый грех, дочь моя, – 1 сказал отец Бернард. – Я произнес ужасную ложь, сказав сэру де Манвилю, что вы замужем за сэром Рольфом и что я сам совершил обряд. И теперь я должен исправить эту ошибку во имя бессмертия своей души.
– Господь наверняка простит вам эту ложь, святой отец, – обеспокоенно ответила Алетта. Почему Рольф улыбается как идиот? – Мой пасынок никогда не вернется в Лэнгстон. У герцога Роберта нет шансов победить короля Генриха. Почему вы не оставите меня в покое?
– Господь изъявляет свою волю такими путями, которых нам не понять, дочь моя, – сказал священник. – Хотя я и верю, что король Генрих одержит победу над своим братом, но наверняка знать это я не могу. Только Господь может ответить на заданные вами вопросы, миледи. Мне же известно лишь то, что вы должны выйти замуж за этого доброго рыцаря, который любит вас так глубоко и нежно. Вы не должны допустить, чтобы ребенок родился вне брака. Подобный поступок был бы недостоин вас, Алетта де Манвиль. Неужели вы способны возложить на эту невинную крошечную жизнь, что расцвела у вас под сердцем, ответственность за свои страхи, за ошибки, которые допустил против вас покойный супруг, и за ваш собственный грех гордыни?
Решимость Алетты поколебалась, особенно в тот момент, когда Рольф крепче сжал ее в объятиях и нежно прошептал ей на ухо:
– Я люблю тебя, милая. Я буду добр с тобой, клянусь блаженной Богоматерью. Прошу тебя, поверь!
– Пойдемте, – сказал отец Бернард. – В моей спальне достаточно просторно, она послужит нам часовней.
И он повел двух женщин и Рольфа за собой в комнату, позвав также Иду и Агнессу, только что вошедших в зал.
– Итак, – провозгласил священник, – при леди Изабелле и этих двух добрых служанках я начинаю церемонию.
Алетта ощутила себя совершенно беспомощной. Ее снова предало ее собственное дитя! Что плохого она сделала Белли? И все же… Алетта подняла взгляд на Рольфа, и слезы навернулись ей на глаза. Рольф смотрел на нее с такой любовью и преданностью! Почему же она раньше этого не замечала?» Он действительно любит меня «, – подумала Алетта и, удивившись этому открытию, внезапно приободрилась. Рольф не похож на Роберта де Манвиля. Рольф любит ее! Они будут счастливы друг с другом. Лед, давным- давно сковавший ее сердце, наконец дал трещину. Схватив Рольфа за руку, Алетта поцеловала ее, готовая смеяться при виде откровенного счастья, засиявшего на его лице. И когда отец Бернард обратился к ней с вопросом, Алетта с радостью согласилась стать женой Рольфа де Брияра.
Затем священник посоветовал:
– Расскажите домашним слугам всю правду, дети мои.
