Асмодей, отличавшийся адским тщеславием, с трудом удержался от резкого ответа.
— Но скажите мне, — продолжал Клипп, — как возможно бессмертие? Ведь даже для того, чтобы зафиксировать накопленные вами знания хотя бы за тысячелетие, понадобились бы все до единой молекулы ваших нервных клеток. Я уж не говорю про обработку такой массы информации…
— Духовное существование не подчиняется физическим законам, — сердито ответил Асмодей. — Я вообще не материален.
— Ах, вот что? Понятно. Тогда, конечно, вы можете существовать в любой материальной среде, путешествовать с любой скоростью и так далее? — продолжал Клипп с возрастающим интересом.
— Да, конечно. Но позвольте…
— И Вселенная в самом деле была сотворена в определенный момент?
— Конечно. Я же вам говорил. Но…
У Клиппа заблестели глаза.
— О, если бы это слышал Хойл!
— Давайте перейдем к делу, — прервал его Асмодей. — Я не могу беседовать с вами десятилетиями. Вот мое предложение. Вы — материальное существо в нематериальном мире, поэтому здесь вы можете проникать сквозь препятствия, не бояться насилия, передвигаться с любой скоростью, точно так же, как я на Земле. Когда я вас отпущу, вы очутитесь в мире смертных не только в той же самой точке, но и в тот же самый момент.
— Вот и хорошо, — сказал Клипп. — Признаться, это меня несколько беспокоило. Я как раз экспонировал пластинку в обсерватории. Интереснейшее исследование, а мне дают всего одну ночь в неделю! Ведь если я получу нужные данные, моя теория переменных звезд типа Вольфа-Рейе… Кстати, как вам нравится эта идея? При внутризвездных температурах обычно невозможны перемещения…
— Замолчите и слушайте меня! — взревел Асмодей. — Кто кого вызвал, в конце концов? Вы должны выполнить мое поручение. За это я вам помогу. Я сделаю вас самым богатым человеком на свете.
— Ах, вот что, — Клипп присел на корточки. — Наконец-то мы добрались до сути дела.
Он потер подбородок рукой, испещренной старческими желтыми пятнами.
— Богатство? Нет, ради бога, не надо! Я могу лучше использовать свое время, чем сидеть в скучном кабинете и иметь дело со скучными чиновниками налогового ведомства. И куда мне тратить то, что останется после них? Боже мой, нет!
Асмодей содрогнулся.
Выражайтесь осторожнее, — сказал он. — Ну, я мог бы сделать вас снова молодым — знаете, вино, женщины,
— А вы представляете себе, как нудны даже самые интеллигентные женщины? — проворчал Клипп. — Я ведь однажды чуть не женился. Это было в двадцать шестом году. Она была из Гарварда и сделала довольно приличную работу о затменпых двойных звездах. Но когда она начала болтать о платье, которое видела в витрине… Алкоголем я себя дурманить не люблю, а что касается песен, то мое пение значительно уступает записям из моей обширной фонотеки.
— А бессмертие?
— Я уже отметил, что физическое бессмертие более чем бесполезно. А бессмертием духовным, если верить вам, я, к моему удивлению, уже обладаю.
Асмодей почесал между рогов.
— Так чего же вы хотите?
— Я должен подумать. А вы чего хотите?
Асмодей весь напрягся. Пора!
— Печать Соломона! — выдохнул он.
— Чего-чего?
— Она была доставлена с Земли тысячу лет назад. Я не буду вам описывать все трудности, с которыми это было связано, и не буду говорить, чем это кончилось. В конце концов было решено ее спрятать. Сам владыка ада поместил ее в Огненный Источник. Там она и лежит до сих пор. Про нее уже почти забыли — ни один демон не может приблизиться к Источнику, там самое горячее пламя во всем аду.
— Но я…
— Вы смертный, и этот огонь не принесет вам физического вреда. Правда, вы испытаете душевные муки. Я думаю, лучше всего вам будет разбежаться, нырнуть в огонь, а потом по инерции вы пронесетесь дальше. Вы увидите алтарь, а на нем — печать. Хватайте ее и бегите вон. Вот и все, только не забудьте приспособить к ней ручку, чтобы я мог ее держать.
Клипп погрузился в раздумье.
— Я все еще не знаю, чего бы попросить взамен.
— Я согласен на любые условия, — величественно произнес Асмодей, извлек из стола пергамент и занес над ним перо.
— Хм… — Клипп стал мерить шагами пространство внутри магического круга. В кабинете стало очень тихо. Асмодея даже в пот бросило. С такими существами нелегко иметь дело. Книга предостерегала, что смертные хитры и коварны.
Наконец Клипп остановился и щелкнул сухими старческими пальцами.
— Вот именно, — прошептал он. — Это как раз то, что нужно.
Он повернулся к Асмодею. Глаза его лихорадочно сверкали, но голос оставался таким же скрипучим.
— Ладно. Я сделаю то, о чем вы просите. Но когда я буду на смертном одре, вы явитесь ко мне и исполните то, о чем попрошу я.
— Имейте в виду, что, если вы будете осуждены на вечные муки, я вас не смогу вызволить, — предупредил Асмодей. — Впрочем, когда вы прибудете сюда, я вас устрою как-нибудь получше… подыщу вам тепленькое местечко…
— Не думаю, чтобы мне грозили вечные муки, — ответил Клипп. — До сих пор жизнь моя была безупречна, а менять свои привычки я не собираюсь.
— Ну что ж… Ладно. — Асмодей про себя расхохотался. — Когда будете умирать, я явлюсь, чтобы уплатить свой долг. Все, что будет в моих силах.
Он начал писать.
— Еще одно, — сказал Клипп. — Вы можете достать для меня коробочку седуксена?
— Чего? — Асмодей заморгал и воззрился на него. — А, этого успокаивающего средства? Да, это нетрудно: ведь его продают только по рецепту, значит, тут есть возможность нарушить закон. Но я же говорил, что здесь вам ничто не может причинить физического вреда и даже нервного расстройства…
— Коробку седуксена, и довольно разговоров!
Асмодей извлек из воздуха коробку с таблетками и протянул ее Клиппу, стараясь не пересечь магических линий. Потом он дописал контракт и передал его Клиппу. Тот прочел, кивнул и отдал пергамент.
— Вашу подпись, пожалуйста, — сказал он.
Асмодей ткнул себя когтем в запястье и расписался гноем из вены. Клипп взял контракт, сложил и сунул в задний карман брюк.
— Хорошо, — сказал он. — Как мне попасть к этому источнику?
Асмодей уничтожил магический круг. Клипп, разминая ноги, прошелся по кабинету. В книге говорилось, что теперь, когда соглашение подписано, всякая опасность миновала, и человек не сможет сотворить крестное знамение, даже если захочет. И все-таки Асмодей попятился и поспешно сказал:
— Я вас доставлю прямо к источнику. Он похож на лавовый поток с огромным костром, горящим в центре. Помните, что по контракту вы обязаны достать для меня кольцо с печатью, какие бы страдания при этом ни испытывали. Когда оно будет у вас, позовите меня, и я верну вас.
— Очень хорошо, — Клипп расправил тощие плечи. — Приступим к делу немедленно.
Асмодей облизал пересохшие губы. Наступал самый опасный момент. Что если кто-нибудь заметит?.. Но кто осмелится приблизиться к белому пламени? Асмодей взмахнул хвостом, и человек исчез.
Весь дрожа, Асмодей сел за стол. Нелегкое попалось существо! Он достал бутылку огненной воды, как следует приложился к ней и с удовольствием подумал, что Клипп вернется еще не скоро. Пока он, стеная от страха и тоски, которые навеет на него источник, найдет кольцо и выберется наружу…
— Асмодей!
Демон вздрогнул.
— Кто это?
— Асмодей!!! Проклятье, вы что, оглохли? Извлеките меня из этой чертовой дыры, живо! В отличие от вас меня ждут дела!
Хвост Асмодея судорожно дернулся, и в кабинете появился Клипп.
— Ну! — рявкнул он. — Можно было бы и побыстрее!
— А кольцо? — выдавил из себя Асмодей. — Неужели?..
— А, вот оно!
Клипп швырнул на стол Печать Соломона. Асмодей взвизгнул и взлетел на шкаф.
— Осторожно! — завопил он. — Она духоактивна!
Клипп взглянул на железное кольцо с вделанным в него кроваво-красным камнем, на котором была выгравирована печать, и широко зевнул.
— Давайте покончим с этим, — сказал он. — Вы что-то говорили про ручку.
— Все готово, — засуетился на шкафу Асмодей. — В нижнем левом ящике.
Клипп достал черный жезл с небольшим зажимом на одном конце и рукоятью, как у шпаги, на другом и сонно кивнул головой.
— Ага, ясно… Значит, это кольцо сюда… а эта чашка защищает руку… Ага!
Он снова широко зевнул, едва не разодрав рот.
— Придется мне выпить целый кофейник, иначе не смогу работать.
Он вложил кольцо в зажим, и Асмодей спустился со шкафа.
— Как вам это удалось? — спросил демон. — Я думал, это займет много дней или даже недель…
— Вы же сказали, что это пламя причиняет только душевные муки, — пожал плечами Клипп. — Я наелся седуксена и не спеша прошел сквозь огонь, ничего не чувствуя если не считать небольшой депрессии. Вот ваша драгоценная печать, — и он швырнул ее через всю комнату.
Асмодей с необыкновенным проворством поймал черный жезл. И тут, когда рукоятка оказалась у него в руке, а на другом ее конце сияла Печать Соломона, он взвыл от восторга.
