С тех пор папуас стоял в петербургском офисе Беневоленского, в его кабинете.
Беневоленский спустился из квартиры в офис в восемь утра. Он плохо спал в эту ночь, в голове ощущалась несильная, но тупая боль. Прежде он разгонял ее крепким кофе. Но теперь для воспаленного желудка кофе стал невозможен, и поэтому приходилось терпеть.
Новая смена службы безопасности как раз заступала на дневное дежурство. И даже Андрей Кириллович, который обычно приезжал к десяти, был на месте. Что-то его тревожило — это Беневоленский понял сразу.
— Неприятность случилась, — морщась, доложил Андрей Кириллович, когда они остались одни. И, как всегда, покосился на папуаса, стоявшего в углу справа позади шефа.
— Опять Скунса упустили?
Способность этого самого Скунса внезапно оказываться рядом в самых неожиданных местах и так же внезапно уходить от наблюдения уже становилась утомительной.
— Другое, — Андрей Кириллович продолжал морщиться. — Вечером вам пакет доставили с нарочным. Дежурил Алексей. Он и принял. А потом — что на него нашло? — отлучился. Божится, что отсутствовал не больше сорока минут. Еще в офисе работал мальчик, студент. Его взяли сделать новые сайты.
— И что? — нетерпеливо спросил Беневоленский, уже предчувствуя какую-нибудь гадость.
— Пакет кто-то вскрыл, а потом заклеил.
— Сам Алексей?
— Это исключено. Он меня и вызвал.
— Значит, студент?
— Значит.
— Студент где? Вызовите его немедленно.
— Уже вызвал. Уехал в институт.
— Что так рано?
— Нулевая лекция.
— Ладно, давайте пакет. Я посмотрю, что в нем. Может, мура какая-нибудь. Алексея лишите премии. Пусть радуется, что не уволен. Со студентом придется разбираться, Андрей Кириллович. Давайте пакет.
Счастливая встреча в виртуальном пространстве
Диана, она же Даша, молчала почти полторы недели. Мелкая неполадка в компьютере выросла в большую, поскольку устранить ее пытались сначала сама Даша, потом ее папа и, наконец, откуда-то взявшийся народный умелец дядя Витя Логинов. Кончилось это тем, что одна программа за другой начали отказывать, затем вылетели «Винды», и, наконец, компьютер отказался загружаться даже со специальной загрузочной дискеты. Стало ясно, что не миновать везти машину к настоящим компьютерщикам. Тогда родители резонно решили, что подошло время модернизировать старика. Собственно говоря, сделать это было давно пора, да все как-то повода не находилось. Так что компьютер вернулся домой с увеличенной оперативной памятью, новым жестким диском и значительно более быстрым модемом. В результате скорость работы значительно возросла, объем памяти увеличился, a Windows-95 была заменена на куда более приятную Windows-98. Единственное, что тревожило Дашу, не пропал ли за это время Петр.
Она так волновалась, что когда села за компьютер и впервые после долгого перерыва вышла в свой почтовый ящик, то настолько занервничала, что у нее вспотели ладони, а замысловатый пароль отчего-то никак не хотел вспоминаться.
— Что-то сегодня «мышь» потная, — недовольно сморщила нос Даша. — Волнуется, бедняга, давно не работала.
Самоирония помогла, и Даша немного успокоилась. И вот на экране появился заветный почтовый ящик «Диана». Даша назвала себя так в честь очень красивой и столь же несчастной принцессы, тем более что ее имя начиналось на ту же букву.
Как выяснилось сразу же, Петр не пропал, более того, письма из почтового ящика пришлось скачивать чуть ли не час, а следующие часа два Даша взахлеб читала послания. Сквозь прозу и поэзию явно проступали чувства, хотя Петр старался спрятать их за нарочитым юмористическим стилем. Он был огорчен, обеспокоен, взволнован ее молчанием. Даше даже показалось, что в какой-то момент он почти впал в отчаяние. Она засмеялась от радости: он был искренне, непритворно огорчен, — но тут же испугалась: не обиделся бы он на ее долгое молчание.
В ответ Даша написала длиннющее письмо с подробным красочным рассказом о компьютерной эпопее. К письму был приложен восстановленный после долгих и кропотливых трудов текст старинной вещи БГ «Ушла „Аббатская дорога“». Текст был, как и все остальные, напечатан на допотопной пишущей машинке, у которой буквы не только отказывались идти ровно одна за одной, они еще получались с разным нажимом. Бумага столь обветшала от времени и плохого хранения, что прочитать весь текст представлялось практически невозможным. Даша потратила на эту архивную работу не один день. И вот что вышло:
И год стоял на листке совсем фантастический — 1974-й.
«Подумать только, — писала Даша. — В далеком 74-м, когда, с нашей точки зрения, еще ничего толком и не начиналось, БГ уже пел о ностальгии по старым „сказочным временам“, и ему казалось, что „Сайгон“ ушел. Он-таки ушел, но только сейчас. Советская власть ничего не могла поделать с „Сайгоном“, сколько ни старалась, а новые русские развалили его моментально, причем не специально».
Петр, получив долгожданное письмо, не просто вздохнул с облегчением, а был готов пуститься в пляс от радости. Конечно, Савва Тимофеевич почти убедил его, что Диана не исчезла и что она не пишет не потому, что потеряла интерес к своему виртуальному другу, а у нее просто неполадки с компьютером. Но все же где-то подспудно тлела тревога, что знакомство уже не возобновится никогда.
И все-таки этот перерыв многое изменил. Во всяком случае, решив не терять больше времени, Петр предложил таинственной Диане встретиться лично. Он отправил письмо и стал мучительно ждать ответа.
Ответное сообщение пришло быстро, видимо, Диана была дома и отослала сообщение сразу же. Петр открыл письмо: ура! Она была согласна! Положа руку на сердце, Петр немного удивился, так быстро получив положительный ответ. Теперь надо было придумать, где назначить это судьбоносное свидание.
Перебрав несколько мест, решили встретиться в воскресенье у станции метро «Невский проспект». Во-первых, это была нейтральная территория, во- вторых, можно было прогуляться по городу и, что самое главное, зайти по дороге в магазин «Сайгон» — просто потому, что это было единственное место, напоминавшее о легендарных временах расцвета русского рока.
На самом деле Петр относился к этому магазину, торгующему кассетами и компакт-дисками, с некоторым раздражением, потому что от прежнего великого «Сайгона» в нем осталось одно название. Содержание же и дух, да и само расположение сменились настолько, что название уже утратило свою значимость. Самое забавное, что и этот новоявленный «Сайгон», оказывается, вызывал недовольство обывателей. Как-то, стоя на троллейбусной остановке прямо напротив этого магазина, Петр оказался очевидцем смешного скандала. Какая-то неопрятная тетка клеймила неведомые безобразия, якобы творящиеся в «Сайгоне», а толпа пассажиров согласно ей поддакивала. С ума сойти — казалось бы, уже все ко всему привыкли, никто ничему не удивляется, но альтернативная культура по-прежнему вызывает гнев недалеких бюргеров, поклонников всяких низкопробных эстрадных прыгунов.
