вчера вечером вернулись Танюша и Лидочка. Здесь они сейчас. Может, позвать?
– Нет, нет, не стоит... – Гуров повернулся, чтобы уходить. – Привет им от меня большой передайте, и от Станислава тоже. А я пойду...
– Куда это вы пойдете? – выбежав на крыльцо, с радостным возмущением воскликнула Лида. – Что ж к нам-то не заглянули? Как не стыдно?! Ай-яй-яй! А мы слышим – тетя Валя с кем-то тут разговоры ведет. Я бы еще подумала – с кем? А Таня сразу угадала – это, говорит, Лев Иванович. И точно – вы!
– Здравствуйте, Лев Иванович... – выйдя на крыльцо, поздоровалась Таня, с тихим обожанием глядя на Гурова. – Спасибо, что навели в городе порядок. Спасибо, что заглянули к нам.
– Он еще пока не заглянул! – категорично объявила Лида. – Никаких отговорок – идемте к нам пить чай. Есть отличные пирожные. И вообще, что это за мода уезжать поздно вечером?
Несмотря на отговорки, Лида, крепко взяв Гурова за руку, повела его в номер. Таня шла следом, чему-то задумчиво улыбаясь.
За чаем и разговорами полчаса пролетели незаметно. Взглянув на часы, Лев встал, собираясь уходить.
– Уходишь? – неожиданно перейдя на «ты», с лукавой серьезностью спросила Лида. – А может, останешься?
Гуров посмотрел на нее и явственно прочел в глазах недосказанное словами: «Ну, что ж ты к нам так равнодушен? Мы так надеялись на эту встречу...»
– Оставайтесь, – просительно прошептала Таня, коротко из-под ресниц взглянув на Гурова.
– Девчонки, не рвите мне душу на части. – Лев грустно усмехнулся. – Я был бы рад сказать «да», но – увы – я женат. И этим все сказано... Да вообще-то и вы как будто не свободны?
– Ой, одно только название... – Лида безнадежно махнула рукой. – У меня со своим уже давно, как он сам назвал, свободные отношения. Он мне еще года четыре назад объявил, что живем вместе только ради детей, а любит он другую... Нет, он меня не обижает, заботится, жалеет... Он всех жалеет – и нашу кошку, и собаку, и меня с ними заодно. А у Тани муж уже лет пять как в Иркутске работает. Домой приезжает раз в год на две недели. Кто-то его там видел, говорят, уже завел вторую семью. Так что, Лева, с мужиками у нас напряженка. Не прикажешь же считать настоящими мужиками тех пьяных орангутангов, которым вы тогда со Стасом дали хорошего дрозда? Или тех слизняков, что ползают по Демьяновску в поисках бутылки или косячка? Ладно, будем считать, что этого разговора не было. Не неволим, все понимаем. Ты уж только плохо о нас не подумай...
– Ни в коем случае. – Гуров категорично качнул головой. – Вы – мое самое лучшее, самое светлое воспоминание о Демьяновске.
– Ну, и на этом спасибо! – рассмеялась Лида, вставая из-за стола. – Ну, что, Тань, давай проводим гостя. Жаль, такие встречаются реже, чем летом снег. Эх, был бы здесь Стас, он бы тебя уговорил!
Гуров продолжил путь к автостанции уже почти в полной темноте, мысленно коря себя за визит в гостиницу. С одной стороны, он оказался весьма полезен – удалось узнать нечто очень важное по расследуемому делу. К тому же забрезжила возможность установить, с кем незадолго до пожара встречался Борзунин. А вот с другой... Лев чувствовал себя очень неловко из-за того, что так обманул ожидания этих двух, бесспорно, милых, обаятельных женщин. Вдобавок, он боялся себе признаться в том, что ведь был, был тот миг, когда он едва не дрогнул, едва не согласился остаться. Он теперь и сам едва ли мог бы определить, кто ему нравится больше. Конечно, Лиде и Тане было бы нелегко соперничать с блистательной Марией Строевой. Но и в них таилось нечто такое, отчего у него слева в груди временами как-то странно щекотало и начинало сбиваться дыхание...
Как Лев и ожидал, желающие «подкалымить» у автостанции дежурили, несмотря на вечернее время. С ходу наняв более-менее приличную «шестерку», он сел на задний диван и, откинувшись на спинку, буквально заставил себя задремать.
В Москву он прилетел уже за полночь. Наняв такси, отправился домой. Несмотря на глухую ночь, возле его дома было достаточно оживленно. На лавочках, вместо дневного «фейс– контроля» пенсионерок, кучковались молодые парочки. Входя в подъезд, Гуров лишь ностальгически вздохнул, вспомнив давнюю пору своих первых встреч с Марией. Когда Лев, стараясь не греметь ключами, осторожно открыл дверь своей квартиры, в освещенной прихожей он с удивлением увидел Марию. Закутавшись в халат, в тапочках на босую ногу, она стояла, глядя на него с вопросительным укором. Ее взгляд как порыв сильного ветра, сбрасывающий с деревьев осеннюю листву, разом окатил душу, притушив все впечатления минувшего дня. Лев вдруг ощутил, что ему нужна только она одна, и больше никто другой.
– Доброй ночи! Ты что ж не спишь-то, счастье мое? – захлопнув дверь, Лев подошел к жене, намереваясь ее поцеловать.
Но Мария, недовольно нахмурясь, остановила его порыв, сурово отстранившись назад.
– Лев, я не понимаю, что происходит... – В ее голосе где-то там, далеко-далеко, звучали сдерживаемые ею слезы. – Ладно, ты был рядовой опер, во все дыры приходилось быть затычкой. Но сейчас-то почему ты и днями на работе, и ночами? То у вас засада, то у тебя сверхсрочная поездка... Что, нельзя было послать другого?
– Нельзя... – Гуров пожал плечами. – Приходится заниматься такими вопросами, которые другим никак не перепоручить. Да что стряслось-то? Это ты что же, с вечера не спишь, стоишь тут в прихожей?
– Нет, я спала. – Мария отвернулась и медленно пошла в залу. – Но мне приснилось... Вот что именно – не помню, но снился ты. И еще снилась какая-то женщина... Я проснулась словно от толчка и тут услышала, как загудел лифт, а потом раздались твои крадущиеся шаги.
– Ну да... – Лев, сбросив туфли и повесив ветровку, тоже вошел в залу. – Шел на цыпочках, чтобы не разбудить тебя. А что, надо было топать на весь дом?
– Лева, ты после той, первой поездки в этот... как его... Демьяновск? Ну вот, уже тогда ты вернулся немного не такой, как обычно. Что-то там произошло, ты кого-то там встретил. Ты и сейчас вот стоишь, весь аж светишься. Кто она?
– Кто? – Лев тихо рассмеялся и, притянув ее к себе за плечи, прошептал на ухо: – Скажу, но только по секрету. Это очень красивая женщина, необычайно обаятельная, можно сказать, пленительная. Зовут ее – не удивляйся – Мария, она известная актриса...
– Левка, не ври! – Мария попыталась освободиться из его рук, но он ее не отпустил.
– И вообще, знаешь, – в голосе Гурова зазвучали нотки веселого озорства, – мне известен один хороший способ, как доказать женщине, что ее не разлюбил и что она – единственная...
Он протянул руку к выключателю и решительно нажал на клавишу.
Глава 7
Для Станислава Крячко минувший день выдался довольно бурным. Еще когда он только отправился в областной департамент, ведающий «социалкой», с ним начали происходить всевозможные, по его же собственному выражению, заморочки и косяки. Лишь отъехав на своем «мерине» от управления, Стас, говоря официальным языком, едва не стал участником дорожно-транспортного происшествия. Какой-то козел на серой «Шкоде», вне всяких правил перестраиваясь из ряда в ряд, чуть не своротил переднее крыло «Мерседесу» и лихо загалопировал вдоль улицы, нахально прорвавшись вперед.
Этой борзоты Стас никак не мог стерпеть и, забыв обо всем на свете, ринулся в погоню. Хозяин «Шкоды», вовремя уловив его маневр и как бы даже обрадовавшись этому, начал отчаянно удирать, кидаясь с полосы на полосу, выскакивая даже на встречную, подрезая и притирая всех подряд. Впрочем, его боевого задора хватило лишь до поры, когда он осознал: уйти от преследователя ему не удастся. С этого момента «Шкода» повела себя испуганно и крайне нервно.
Несколько раз, едва не ткнувшись в слоноподобных «Лендкрузеров» и «Лендроверов», «Шкода» метнулась в первый попавшийся переулок, надеясь затеряться в лабиринте дворов. Но «мерин» словно привязанный мчался следом, не отставая ни на шаг. Увидев впереди себя тупик, хозяин «Шкоды» резко затормозил на обочине и спешно перепрыгнул на пассажирское место. Несмотря на тонированные стекла машины-беглянки, Крячко заметил этот маневр и понял, что именно тот задумал. Собственно говоря, так и оказалось на самом деле. Когда Стас открыл водительскую дверь, на пассажирском кресле увидел юнца нагловатого вида, как он сразу же понял, из «зажравшихся», который с ходу заявил ломким, щенячьим баском:
– Это не я! Меня похитили – насильно увезли в моей машине. Я все время сидел на этом месте и ничего не мог поделать. А преступник только что скрылся.
– Водительские права и документы на машину! Быстро! – потребовал Крячко.
– А ты кто такой? Гаишник, что ль? – пренебрежительно хмыкнул юнец.
– Когда ты узнаешь, кто я такой, долго будешь штаны отстирывать. И знаешь почему? – Станислав не спеша достал и развернул удостоверение. – Твоя машина копия той, на которой совсем недавно было совершено тяжкое преступление. Документы!
Он еще в самом начале заметил сходство этой машины с нужной им «Шкодой», но, к его огорчению, в ее номере не было ни единой восьмерки. И тем не менее уязвленный вызывающим тоном юнца, он решил того как следует проучить, объявив эту «Шкоду» в числе подозреваемых. Юнец, несколько скиснув, достал из кармана синенький ПТС и ламинированный техпаспорт на имя некоего Глатского Вениамина Михайловича. Судя по году рождения, указанному в техпаспорте, он явно не был хозяином машины.
– Водительские права, автогражданка? – хмуро потребовал Крячко. – Что, не имеешь? А машина чья?
– Папашкина... – недовольно кривясь, выдавил Глатский– младший.
– Та-а-к, значит, ездим, нарушая правила, без документов, да еще на разыскиваемой машине... – многозначительно констатировал он. – Ну, тогда будем вызывать госавтоинспекцию и экспертов для осмотра автомобиля.
– Ну и вызывай! – с мелкой, озлобленной мстительностью, нервно и отрывисто заговорил юнец. – А я сейчас попрошу приехать батю. Мы тогда еще посмотрим, кто из нас будет отстирывать штаны. Ты знаешь, кто мой батя?
– Плевать мне на то, кто твой батя. – Стас, окончательно вышедший из себя, еле сдерживался, чтобы не выдернуть ремень и не всыпать этому «крутому митрофанушке» столько, сколько тот заслуживал.
– Бать, это я, Джексон. Тут меня какой-то мент повязал, шьет дело, будто твоя машина в чем-то замешана... – достав дорогой мобильник, демонстративно громко, голосом типичного ябеды объявил юнец. – Да не знаю, чё он ко мне привязался. Да вот, тут он рядом стоит, вызывает гаишников и какую-то группу. Ага, ща... На, возьми, с тобой батя будет говорить, – он вышел из кабины и самодовольно протянул Стасу свой телефон.
– Не мельтеши... – отмахнулся Крячко, объясняя гаишникам, где именно он находится.
Затем он связался с судмедэкспертом Дроздовым и попросил того прислать специалиста по автотранспорту, чтобы тот как следует, детально обследовал «Шкоду». И лишь после этого взял мобильник юнца.
– Да, слушаю, – небрежно бросил он.
– Это говорит депутат Государственной думы Глатский, – величественно выдала трубка сытый, начальственный голос человека, не привыкшего к каким-либо возражениям. – Что там произошло? На каком основании задержан мой сын?
– А это говорит полковник Крячко, Главное управление уголовного розыска. На каком основании, говорите? Оснований предостаточно... – Стас говорил
