— У них на уме было… у них на уме самое худшее. — Корнинг твердо посмотрел Воришу в глаза. — Не очень-то мне это нравится, но я подчиняюсь приказу. Вы вернетесь в Галаксию на «Хилне» под арестом, чтобы предстать перед военным трибуналом. Мне лично кажется, что у вас нет серьезных оснований для беспокойства. По-моему, их замысел обречен на провал, но пока они считают, что не мешает попытаться осуществить его.
— Меня это не волнует, — сказал Вориш. — Я тщательно все продумал и даже надеюсь на то, что они не отступятся. Я, конечно, потребую, чтобы военный трибунал рассмотрел мое дело в открытом заседании… но боюсь, мне в этом откажут. И при всем при том я рад, что оставляю Лангри в таких надежных руках.
— Надежных, но не моих, — сказал Корнинг. — Я здесь пробуду недолго. Мне на смену уже вылетела 984-я эскадра. Одиннадцать кораблей. В штабе не хотят рисковать и выпустить из-под контроля дела на Лангри. Командует эскадрой Эрнст Диллингер — несколько месяцев назад его произвели в адмиралы. Вы с ним знакомы?
Рыболовное суденышко стояло все на том же месте, далеко в море. Диллингер поднял к глазам бинокль, но вскоре опустил его. Судя по тому, что он увидел, местные жители занимались рыбной ловлей, Он вернулся к письменному столу и сел, не отрывая глаз от цветного пятнышка — паруса той лодки.
Диллингера раздражало плюшевое великолепие огромного кабинета. Только вчера он поддался на уговоры Уэмблинга и занял апартаменты в полностью отстроенном крыле отеля и теперь большую часть времени вышагивал вокруг стола, на котором лежала кипа документов, ждавших, когда он примется за работу.
Ему покоя не давала мысль о том загадочном нечто, которое местные жители называли планом и которое, как они намекнули, сметет с лица планеты Уэмблинга с его отелями и рабочими.
А если учесть, что отель «Лангри» через два-три месяца примет первых постояльцев и уже начаты работы по строительству еще двух отелей, изгнать Уэмблинга законным путем не представляется возможным. Что же тогда намерены предпринять аборигены? Изгнать его вопреки закону? Применить силу, когда на планете находится целая эскадра военных космолетов?
Он встал и снова подошел к выгнутому куску прозрачного пластика с подсветкой, который был вставлен в оконный проем. Рыболовное судно стояло на том же месте. Оно стояло там каждый день. Но быть может, как предполагал Протц, за косой рыба ловится лучше?
Щелкнул интерком.
— К вам мистер Уэмблинг, сэр.
— Впустите его, — сказал Диллингер и повернулся к двери.
Уэмблинг вошел своей развинченной походкой и протянул руку.
— Доброе утро, Эрни.
— Доброе утро, Ховард, — отозвался Диллингер, у которого зарябило в глазах от дикой расцветки Уэмблинговой рубашки.
— Не пойти ли нам в салон и пропустить по стаканчику?
Диллингер поднял со стола кипу бумаг и бросил ее обратно.
— Можно.
По роскошно отделанному коридору они прошли в салон, где служитель в униформе взял у них заказ и принес напитки. Лениво помешивая в стакане кусочки льда, Диллингер смотрел через огромное окно на террасу и простиравшийся за ней пляж. Садовники Уэмблинга поработали на совесть. Отель окружали кусты с яркоокрашенными листьями и бархатистый травяной ковер. Бассейн, готовый принять купальщиков, был пуст. Свободные в этот час от обязанностей служащие космофлота и рабочие высыпали на берег и на косе охотились с копьями за рыбой.
Уэмблинг принялся воодушевленно рассказывать, как быстро продвигается подготовка новых строительных участков, под которые отведены пятьдесят миль побережья — по обе стороны от основного отеля 'Лангри'.
— У меня голова раскалывается от этих ваших строительных участков, — сказал Диллингер. — Я ведь должен их охранять.
Уэмблинг подался вперед и похлопал Диллингера по руке.
— Вы отлично работаете, Эрни. С тех пор как вы вступили на эту должность, у нас не было ни одной неприятности. Я замолвлю за вас словечко во влиятельных кругах — там многое могут сделать для вас.
— Только здесь, на полуострове, разместилось бы пятьдесят отелей, — сказал Диллингер. — Не говоря уже о площадках для гольфа.
Уэмблинг едва заметно улыбнулся.
— Политика и законы, — тихо проговорил он. — Держитесь от того и другого подальше, Эрни, Вы умны и обладаете незаурядными способностями, но ваш ум и способности в этой области неприменимы: они другого порядка.
Диллингер вспыхнул и снова перевел взгляд на окно. Рыболовное судно крошечной точкой маячило на горизонте. Возможно, оно медленно плыло по течению или под парусом, но отсюда казалось, что оно стоит на месте.
— Есть вести о капитане Ворише? — спросил Уэмблинг.
— Он отправился на «Хилне» проводить маневры — это последнее, что я о нем слышал.
— Значит… его не уволили?
— Было проведено расследование, — с улыбкой ответил Диллингер. — Но кончилось оно тем, что ему была объявлена благодарность за находчивость, которую он проявил в сложной обстановке. Мне думается, что любое действие, направленное против него, получило бы огласку, а для кого-то эта огласка нежелательна. Впрочем, я, разумеется, ничего не смыслю в политике и законах. А вам хотелось, чтобы Вориша уволили?
Уэмблинг задумчиво покачал головой.
— Нет. Я не затаил на него зла. Злость не приносит дохода. Перед каждым из нас стояла своя задача, но его занесло не в ту сторону. Мне хотелось только одного — наладить работу, и, когда он отбыл отсюда, я обратился в соответствующие инстанции с настоятельной просьбой, чтобы с ним обошлись помягче. Однако я думал, что его все-таки вышвырнут из космофлота, и, если б мое предположение оправдалось, я хотел, чтобы он вернулся сюда, на Лангри. Как я понял, он нашел общий язык с аборигенами, а такой человек мог бы мне пригодиться. Я порекомендовал ему связаться с моей конторой в Галаксии. Его б сюда сразу переправили. Но я не получил о нем никаких сведений.
— Так вот, его не уволили. Когда вы с ним встретитесь в следующий раз, возможно, он уже будет адмиралом.
— То же самое я предлагаю и вам, — сказал Уэмблинг. — Если вы когда-нибудь покинете космофлот, возвращайтесь на Лангри. Я собираюсь развернуть здесь большое дело, и мне для этого понадобятся все достойные порядочные люди, которых я сумею уговорить работать у меня. А таких найти не так-то легко.
Диллингер отвернулся, чтобы скрыть от Уэмблинга улыбку.
— Благодарю вас. Я не забуду о вашем предложении.
Уэмблинг шлепнул ладонью по столу, выпрямился и встал.
— Ну, пора трудиться дальше. Сыграем вечером в шахматы?
— Если только попозже, — ответил Диллингер. — Мне нужно разделаться со своей работой.
Уэмблинг, переваливаясь с ноги на ногу, поспешно покинул салон. Диллингер не мог не восхищаться этим человеком. Даже при том, что и сам Уэмблинг и его метод вести дела вызывали в нем глубокую неприязнь, все равно он им восхищался. Уэмблинг добился своего.
В кабинете Диллингера поджидал Протц, теперь уже капитан «Рирги», флагманского корабля 984-й эскадры. Диллингер кивнул ему и проговорил в рупор интеркома.
— Проследите, чтобы меня не беспокоили. — Он выключил интерком и повернулся к Протцу. — Так что же?
— Этот космолет определенно не разбился, — ответил Протц. — По словам часового, он по всем правилам шел на посадку и должен был сесть где-то в глубине леса. У Уэмблинга не пропало ни одного грузового космолета, а мы в свою очередь точно знаем, что этот корабль не наш. Разведывательные самолеты прочесывают этот участок на уровне верхушек деревьев и ничего не могут обнаружить.
— Выходит, это не космолет Уэмблинга, — проговорил Диллингер.
С той минуты, когда сегодня на рассвете он получил первое донесение о неизвестном космолете, его не оставляла мысль, что этот корабль должен принадлежать Уэмблингу. Он повернулся на стуле и посмотрел в сторону моря.
— Значит, к аборигенам пожаловали гости.
— И этих гостей ждали, — сказал Протц. — Они вмиг замаскировали корабль. Не исключено, что они даже вырыли там посадочную шахту.
— Уэмблинг подозревает, что кто-то из служащих его грузового космофлота является связным между аборигенами и их адвокатом. Видно, мы должны были вести наблюдение за всей планетой, но тогда пришлось бы оставить один космолет на орбите. А Уэмблинг затевает строительство такого количества отелей, что нам нужны все наши люди, все до единого. Итак, космолет уже здесь. Вопрос в том, с какой целью он прилетел?
— Контрабанда оружия?
— Если бы… У нас тогда появился бы интерес к этому заданию. Разведке удалось что-нибудь выяснить?
— К восьми утра никаких сведений не поступило. Хотите, чтобы провели наземный поиск?
— Для этого понадобится слишком много людей. А если у них там посадочная шахта, то и наземный поиск может ее не обнаружить. И вообще уже слишком поздно. Они успеют разгрузить космолет. Нет! Пусть этим занимается разведка. Если потребуется, дайте им еще несколько человек.
— Какие распоряжения помимо этого?
— Готовьтесь к худшему, Протц. Из всех заданий, которые я получал от командования военного космофлота, это самое неприятное. Я надеялся, что мне удастся выполнить его, не сделав ни одного выстрела по аборигенам. Я предпочел бы пристрелить Уэмблинга.
'Это дело с самого начала велось неправильно', — подумал Диллингер. Вполне вероятно, что адвокат, которого наняли аборигены, — специалист достаточно сведущий — это признавал даже сам Уэмблинг, которого тот не раз ставил в затруднительное положение. И тем не менее сейчас Уэмблинг уже завершает отделку отеля 'Лангри'.
Главное оружие Уэмблинга — его влияние в политических кругах. Бороться с этим следут опять-таки с помощью политики, а не в судебном заседании. Однажды он попытался объяснить это Форнри, но абориген явно остался равнодушен к его словам. Вот осуществится их план, сказал тогда Форнри, — и все станет на свои места. Судя по всему, он совершенно не понимал, что время упущено и уже ничего не предпримешь.
