Вера и Пламя

порочные прислужники верны не Святой Терре, и что задумали они такое, о чем я не осмеливаюсь говорить вслух. А теперь нашим церквям Метиса угрожают ложные прислужники ЛаХэйна, ослепленные своей же собственной близорукостью. Мы не хотели начинать войну, но у нас нет выбора. Во имя нашего будущего, во имя нашего Императора, мы должны отвергнуть лживое правление предателя жреца. Наш город должен быть лучом света в этой тьме. Мы должны биться и искоренить эту заразу. Мыдолжны биться!

Мирия сразу узнала голос Барона Шерринга, но теперь та лукавость, которой он прикрывался в Лунном Соборе, исчезла, сменившись сильной маниакальностью.

- Он боится, - озвучила она свои мысли.

- Да, - согласилась Галатея, - и правильно делает.

Она щелкнула вокс-табулятором на шейном кольце своей брони, заставив поступающую из города передачу умолкнуть.

- Рейко, объявляй тревогу. Он разжигает в этих несчастных глупцах боевую ярость. Бой не заставит себя долго ждать, - канонисса обернулась к Мирии. - Спускайся, сестра. Нам нужно немного времени, чтобы освятить наши боеприпасы перед тем, как мы их используем.

Верити подняла голову и рефлекторно придержала министорумную аптечку на своих коленях, как только «Носорог» остановился. Когда орден начал готовить поход на Метис, Рейко нашла Верити и предложила ей переждать в монастыре до тех пор, пока восстание Шерринга не будет подавлено.

Верити ответила быстро и без раздумий. Она была уверена в том, что барон сговорился с Торрисом Воном, особенно теперь, когда хозяин города открыто бросил вызов церкви. В душе она знала, что если Торрис Вон где и находится – то точно где-то за черными каменными стенами кальдеры. Другой вариант казался ей просто невозможным. Верити желала только одного - лично присутствовать при завершении всей этой цепи событий. Сестра Рейко не стала спорить с ней, напротив – она внесли имя госпитальера в боевой список, и назначала должность. Лишний медик в наступлении был всегда кстати. Держа в руках свои принадлежности, она протолкнулась мимо боевых сестер, находящихся в транспорте вместе с ней, и прижалась к огневой щели в толстом бронированном корпусе. Ее взгляд тотчас был прикован к толпе женщин, движущихся плотной толпой, их головы были склонены и покрыты кустарными капюшонами, сделанными из тряпок старого полотна боевых мантий, а их нагие тела были покрыты лишь лохмотьями изорванной брони.

Сердце госпитальера подпрыгнуло к горлу: она никогда не видела сестер репентий с такого близкого расстояния. Женщины шли, словно приговоренные к казни, их руки были скрещены на груди: таким образом они удерживали свои смертоносные цепные мечи, словно священник нес крест или тотем. Она видела, как мерцают черные железные цепи, обвитые вокруг их конечностей и туловищ, на некоторых были длинные ленты благословенного пергамента, свисающие со спин, словно изорванные крылья. Каждая из безликих репентий была испещрена бесчисленным количеством шрамов, красующихся на неприкрытых телах, одни шрамы были нанесены ими лично, другие были частью предбоевого ритуала. Верити не могла не вздрогнуть, ибо это зрелище напомнило ей те картины ужаса, которые она увидела на Играх Покаяния.

Зловещий, змееподобный свист нейрохлыста вывел ее из оцепенения. Госпожа репентий прошла сквозь толпу, выкрикивая литанию:

- Если я должна умереть, - сурово говорила она, - я поприветствую смерть.

- Я поприветствую смерть, как старого друга, - хором подхватывали репентии, - и распахну перед ней объятия.

- Только в смерти мы искупим свою вину, - госпожа скрестила руки, охаживая своими нейрохлыстами незащищенную кожу сестер, дабы разжечь в них таким образом праведное рвение.

Преданность репентий была впечатляющей и пугающей одновременно. Госпитальер ощущала их нестерпимую жажду очиститься в боевом покаянии. Другие сестры расступились, не говоря им не слова и не смотря на них, позволяя госпоже самой вести свой отряд за собой. Даже в рядах Сороритас уважение к репентиям сочетало в себе страх и почтение в равной степени. Все сестры во служении Императору стремились обрести чистоту, но лишь немногие могли отдаться тем ужасам, которым подвергались эти женщины.

Одна из репентий обернулась и Верити увидела, как сквозь рваный красный капюшон на нее глядят голубые глаза бледной сестры. Госпитальер затаила дыхание, но женщина отвернулась от нее и присоединилась к остальным членам своей группы.

Громыхнув, «Носорог» снова начал свое движение, следуя за репентиями к линиям фронта. Тут же ветер донес до Верити боевые кличи и звуки оружейного огня.

Придворная Кавалерия Метиса подготовила засаду, поджидая Орден Пресвятой Девы Мученицы. Устроившись как раз за труднопроходимыми местами, усеянными плотным заслоном деревьев, которые замедляли любое бронированное продвижение, под камуфляжными сетями прятался отряд разведывательных «Саламандр», наблюдающих за Сестрами Битвы сквозь поддельную листву через свои оптические приборы.

Несколько офицеров Шерринга подняли вопросы, когда им было приказано обратить свое оружие против Адепта Сороритас. Эти люди и стали первыми жертвами конфликта - их втихую убрали и заменили командирами, имеющими более четкое представление о той преданности, которую требует барон.

Как один, «Саламандры», затаившиеся в своих временных укрытиях, дали залп из своих оружий, поливая автоматическим огнем передовые линии боевых сестер. Женщины погибли во вспышках оранжевого огня и, находясь за древесным заслоном, командир разведчиков приказал своим подчиненным заводить моторы их транспортов и начинать отъезжать. Кавалерийские танки в движении дали еще один залп, зачищая периметр обрушившейся на него сталью.

- По нам ведут огонь! – прокричала Рейко в вокс. Сидящую на борту «Испепелителя» Галатеи Мирию качнуло, когда водитель включил моторы на полную, уходя с линии обстрела, дабы минимизировать любой ущерб. Канонисса активировала комплексное устройство, содержащее в себе перископный сканнер-ауспик и когитатор наводки.

- За той чащей, - скрипнула зубами она, - движение разведотрядов, - затем глянула через наплечник на Мирию. – «Экзорцисты». Я хочу, чтобы они выжгли те деревья. Всем войскам – боевое построение и продвижение!

Боевая сестра услышала подтверждения от экипажей транспортов-ракетоносцев, находящихся за ней, и поспешила взобраться по короткой лестнице под пустой купол своей техники. Тут же она услышала, как пусковые трубы «Экзорцистов» гармонично загудели и зазвучали.

Как и большинство бронированной техники Империума, основанной на стандартной конструкции «Носорога», «Экзорцисты» были в числе самой старой из всей, существующей по сей день, боевой техники. Они существовали еще в мрачные времена Эры Отступничества - тогда они перемещались меж полями битв Войн Веры, играя роль передвижных святынь, также способных на боевые действия. Если большинство боевой техники ордена было выкрашено в красный, черный и белый цвета, то «Экзорцисты» были покрыты золотом и серебром. Поверхность их превосходной брони была украшена мозаичными инкрустациями, а от их задней части поднимались трубы органа, блестящие медью в лучах невского солнца. Только порождали эти трубы не музыку, а суд и разрушения. Оставляя за собой полосы огня, дюжины ракет вырвались из пусковых труб танков, и, описывая в воздухе дугу, понеслись к деревьям, в которых скрывались «Саламандры». Вековые деревья были разнесены в щепки и вырваны с корнем, открывая путь для боевых сестер и сестер- карательниц. Вслед на ними последовали шипованные корпуса дюжин бронированных «Репрессоров» и «Испепелителей».

В повторном обстреле не было нужды. Уцелевшие «Саламандры» отступали по всему фронту, люди в кабинах отстреливались беспорядочным лазерным огнем, смея испытывать терпение Сестринства. Башня танка Галатеи повернулась к одной из вражеских боевых единиц. Разведмашину подбросило в воздух и перевернуло, когда возле нее ударил заряд, и когда Мирия проезжала мимо, то ей показалось, что внутри кто-то еще жив. Она не придала этому значения. Ее пешие сестры прекрасно знали, что делать с выжившими. Орудийная башня «Испепелителя» легко вращалась, водя туда-обратно вдоль горизонта