на Эритене и было сокрушено, это не давало сержанту оснований растекаться мыслью. В городской агломерации все еще оставались очаги сопротивления, и кто-то мог быть достаточно глуп, чтобы начать охоту на отряд Адептус Астартес, одиноких и без поддержки. В глубине души сержант надеялся что-то кто- нибудь рискнет. Тренировочные бои в крепости-монастыре и на борту фрегата были хороши, насколько это возможно, но совершенно не могли заменить реальной практики.
Миссия. Миссия и сообщение прежде всего.
Они шли дальше, ныряя и выныривая в длинные остроугольные тени, которые отбрасывали жилые башни. Стекло, тусклые осколки краски и светильников лежали повсюду. Нельзя было шагнуть без скрипа под керамитовыми ботинками. У подножий некоторых зданий, блестящие осколки лежали барханами, которые были по колено даже высоким космодесантникам. Раз или два, они услышали отдаленное рычание болтера, отраженное эхом и приглушенное бетонными каньонами города.
Рафен остановился на перекрестке, изучая доступные маршруты. Резкий, сильный ветер дул с востока на запад. Он нес над их головами блестящие осколки, клочки бумаги, куски разорванной ткани и тому подобное. Ближе к земле ветер толкал вялые волны густой пыли, которые вились вокруг их лодыжек. Сержант настроил на максимум дыхательные фильтры в шлеме и вгляделся вдаль, ища любой признак движения.
Он нашел его.
— ТАМ, — СКАЗАЛ РАФЕН, указывая бронированным пальцем. — Вы видите?
Аджир кивнул.
— Да. Кто-то в наземнике? — Кровавый Ангел нахмурилась в шлеме. — Я думаю … я думаю, что он
Рядом Пулуо издал ворчащий звук, который был его эквивалентом усмешки. Кейн припал к оптике болтера.
— Я не могу отсюда получить хороший угол обзора. Брат-сержант, возможно, я должен найти другую позицию?
— Нет, — ответил Рафен. — Это может быть уловка, чтобы выманить нас.
Аджир изучал перекресток. Под пылью лежали остатки того, что должно было быть ужасной дорожной аварией. Несколько наземников, самосвал и два трамвая были спутаны вместе в хаосе металла и пластика. Космодесантник мысленно прокрутил аварию в обратном порядке.
— Дух машины, управлявший дорожным движением, умер, — сказал Корвус, явно думая в том же направлении. — Наземники столкнулись на высокой скорости.
— Они пытались сбежать из города, — предложил Туркио. — Ты согласен?
Аджир уклонился от взгляда другого воина.
— Вероятно да.
Ему было трудно говорить с Тукио или Корвусом и не видеть их покаянных клейм, не думать над тем, что они означают. Должно быть, это был сотый раз, когда Аджир задавался вопросом — какое безумие овладело братом-сержантом Рафеном, что он держит этих двух в своем отряде. Они оказались ущербными, разве нет?
Саму мысль, что Кровавые Ангелы оказались в числе подведших Императора, которым предоставили второй шанс, было тяжело принять.
— Построение «слеза», — быстро и твердо приказал Рафен. — Контролируйте свои сектора обстрела и будьте наготове.
— Мы выдвигаемся? — спроси Кейн.
— Да, — ответил сержант. — Если это будет ловушка, то мы сметем ее.
НО в конце пути им пришлось бороться только с ветром. На подветренной стороне самого большого наземника оказалась колыхающаяся фигура. Труп человека, мертвого, вероятно, три или четыре дня, упавшего под необычным углом, так что порывы дергали его туда-сюда. Ветер создал иллюзию движения, жизни.
— На нем остатки формы, — отметил Кейн, пихнув тело носком ботинка. — Местное отделение правопорядка, я бы поручился.
— Здесь больше, — позвал Туркио, сдвинув машину толчком плеча. — Гражданские?
Глаза Рафена сузились за визором.
— Трудно сказать.
Он подошел ближе. Расположение мертвецов казалось неправильным. У трупов есть свои особенности, когда они гибнут в бою или от ран. Но здесь он ничего этого не видел.
— Их убили не здесь.
— Не в аварии, нет, — Туркио указал на машины. — Я сказал бы, что их убили в другом месте, а потом свалили сюда.
— В середину груды обломков? — фыркнул Аджир. — Зачем?
Кейн плюнул на дорогу.
— Кто может понять цели архиврага?
— Верно подмечено, — сказал Корвус.
Рафен мало прислушивался к словам бойца. Он опустился на колени перед телом убитого силовика и обхватил его голову ладонью.
Плоть трупа была очень белой, почти просвечивала на фоне алой перчатки. Глаза, слепые и замутненные, смотрели на него снизу вверх. Тело казалось странно легким.
Рафен осторожно сжал мертвую плоть бронированными пальцами. Туркио следил за действиями командира.
— Что это, брат сержант?
Рафен позволил мертвецу упасть.
— Нет никакой крови. Оглядись, ты видишь? Ни следа.
Кейн принюхался.
— Ничего… нет, верно. Я даже не заметил…
Корвус поднял ауспик и быстро проговорил заклинания, аппарат переключился на биологическое сканирование. Он провел им над телом другого гражданского, женщины.
— Они были обескровлены, — сообщил он. — Вся вита забрана из тел.
Рафен оттянул воротник мертвого силовика и нашел большой след прокола чуть выше ключицы.
— Здесь. Я думаю, мы найдем те же раны на каждом из них
Кейн снова сплюнул и сотворил знамение аквилы.
— Император защити их души. Их не просто убили, с ними что-то сделали.
— У Императора нет никакого милосердия для этих дураков, — сказал Корвус.
Он повернул лицо мертвой женщины так, чтобы они могли все видеть круг и дуги, вытатуированные вдоль линии ее челюсти.
—
Движение диссидентов на Эритене не было продуктом исключительно этого мира. Во всяком случае Компанитас были одной из многих незначительных фракций, которые сползались и прятались в трещинах монолитной культуры Империума. Рафен знал их лишь поверхностно, только информацию имевшую тактическое значение. Внешне Компанистас проповедовали единство, свободу и товарищество между всеми людьми. За закрытыми дверьми они, как говорили, занимались таким распутством, о котором большинству достойных людей было и подумать стыдно, если не совершенно отвратительно. За их спинами стоял Хаос. Рафен не сомневался в этом. Возможно, не среди рядовых обманутых дураков, но, несомненно, в другом месте, среди их высшего руководства.
— Возможно, они сделали это сами, — предположил Туркио. — Испорченные, как известно, делали подобное.
Кейн переместился.
— Может быть другая причина, — сказал он мрачно. — Изъятие крови … Возможно, это был трофей.
