– А тебе не хочется узнать, как ты здесь оказалась?
– Ты, наверное, опоила меня чем-то. Я, правда, не понимаю как, ведь я не пила твоего вина.
– Нет, не пила, и поэтому мне пришлось одолжить тебе одного из моих друзей.
Я не сразу поняла, кого она имела в виду.
– Стрига?
– Конечно. Он освободил тебя от лишней крови. У него язычок, как тонкая игла. Он вонзил его в твою шею так, что ты ничего и не почувствовала, и высосал ровно столько крови, чтобы ты потеряла сознание. К счастью для тебя, мы сняли его раньше, чем он успел высосать свою норму.
– Почему же он не пьет твою кровь?
– Она желтая. А он любит зеленую или красную. Видишь ли, это особое существо, мой любимый малыш.
У меня накопилось много вопросов:
– А Кора, почему ты купила ее у панисков?
– Во-первых, они поймали Кору специально для меня. За вознаграждение, конечно.
– Но зачем?
– Это– приманка.
– Для Эвностия! – Я содрогнулась. – Ты держишь ее здесь, чтобы заманить его в свой улей?
– Конечно. Я вела переговоры с главарем панисков Флебием, кажется, так его зовут? Но он сказал, что целым и невредимым Эвностия сюда привести не удастся, сделать это совершенно невозможно. И подал мысль, что Кору поймать гораздо легче, а результат будет тот же самый.
– Но что тебе нужно от безобидного теленка-минотавра?
Как будто я сама не знала!
– Я бы сказала, молодого бычка. Ты заметила, какие у него рога? Даже самый хороший трутень – никуда не годный любовник. Вспомни того, которого ты встретила, Солнцеподобного. Удовлетворил бы он тебя?
– Я бы лучше осталась девственницей, но ни за что бы не позволила ему даже попробовать.
– Совершенно верно. Если дриады могут общаться с минотавром, то почему не могут трии? Честно говоря, взрослый минотавр немного великоват для меня. В лучшем случае он просто сомнет мои крылья. Но в Эвностии только шесть футов. Интересно, какое потомство он произведет. Наверное, получится кто-то более живой и подвижный, чем работницы, и, надеюсь, более мужественный, чем трутни. Может быть, крылатый бык, вроде тех, которым ставят памятники хетты?[19]
– Скажи, а правда, что трутень, который спаривается с королевой, – тут мой голос дрогнул, – обречен?
– Спаривание у нас происходит довольно бурно. И обычно дело кончается тем, что мы, – извини меня за грубость, но, думаю, тебя я не шокирую, – потрошим трутня.
Глава VI
Я немного пришла в себя от потери крови, высосанной стригом, и пока еще не начала чувствовать последствий отлучения от своего дерева. Поэтому я была хоть и не очень сильной и бодрой, но довольно подвижной. Кора же, бедняжка, вяла, как сорванная хризантема. Мраморная белизна кожи превратилась в нездоровую бледность, и солнечные искорки исчезли из ее волос. Движения ее стали медленными и сонными. Ей срочно требовалось усиленное питание.
Я начала стучать кулаком по восковым стенам. Они отозвались глухим звуком, но не треснули. Тогда я всем телом навалилась на дверь, запертую снаружи. Она заскрипела, но не подалась. Наша наскоро построенная комната была крепкой темницей. Значит, надо сделать так, чтобы они сами пришли сюда. Я топнула по глиняному полу ногой и заревела, как раненая медведица. Тут же послышался звук хлопающих крыльев, означающий, что к нам кто-то направляется.
В дверях появилась Шафран. Она злобно уставилась на меня. По обе стороны от нее стояли серые работницы. Моя буйная фантазия тут же превратила их в два куска пшеничного хлеба, а Шафран – в мед, которым они намазаны, и я представила, как киклоп пожирает этот двойной бутерброд.
– Ты что, старая корова, пытаешься своим мычанием разрушить стены?
– Я дриада, а не женщина-минотавр. Таких вообще в природе нет. Моя подруга голодна, и я тоже.
Работницы были вооружены бамбуковыми копьями, похожими на жало, со смертоносным острием на конце.
– Мед и чай из пыльцы? Впрочем, нет, дорогая. Наверное, лучше куропатку, которую ты мне принесла. Правда, не очень вежливо со стороны гостьи съедать свой же подарок. Кроме того, я уже съела ее сама, и она оказалась довольно вкусной. Чего нельзя сказать о желудях, я чуть не сломала зуб о первый же из них.
– Может быть, еще остались… – начала было Кора.
Я тут же прервала ее. Стоит только Шафран заподозрить, что мы безумно хотим желудей, как она тут же скормит их белкам.
– Наверное, они были не очень свежими. Значит, мед и хлеб из пыльцы, – попросила я.
– Запасы продовольствия у нас невелики, все работницы заняты на строительстве улья. Зачем мне тратить пищу на временных гостей?
– Если мы слишком быстро умрем, ты не сможешь показать нас Эвностию, и у тебя с ним ничего не
