вчерашним заговорщикам занять ключевые позиции и начать травлю бывших соратников. К сожалению, об этом я узнал много позже. Как ты знаешь, в первые же дни Торната была осаждена, и, словно в насмешку, во главе хонтийской армии стоял наш недавний соратник — генерал-аншеф Коту, искренне считавший нас предателями, пожелавшими одним махом уничтожить всех, кто мог поднять оружие против императора. Стоит ли говорить, что, закрепившись у власти, Отцы перестали нуждаться в императоре и выкинули его так быстро, что он сам не успел опомниться. Их победа казалась неотвратимой. К счастью или к несчастью, мне всегда удавалось быстро складывать факты в непротиворечивую систему и делать правильные выводы. Я знал, что ещё до войны в Империи началось создание подземных цитаделей и резервных городов на случай атомной войны. По счастью, разработка и сооружение большинства их велись под руководством наших специалистов, а потому, вместо того чтобы геройски погибнуть на радость Неизвестным Отцам, мы ушли под землю, как уходит под землю зерно, дающее по весне зелёный росток.
ГЛАВА 22
Атр невольно усмехнулся. Вот уж чего он не ожидал точно — услышать сейчас в подземелье строки вдохновенного Шарана Прекраснослова.
— Чтоб камень пробить и осмысленность дать Предвечному Свету, — тихо продолжил легионер.
— Не забыл. — На губах Ориена тоже появилась улыбка.
— Конечно.
Совсем недавно Шаран Прекраснослов считался одним из выдающихся поэтов Империи. Мало кто знал, что его настоящая фамилия Тоот и что он приходился родным братом их отцу.
— Тоже был среди наших.
— Я слышал, он покончил с собой в первые дни войны.
— Это не совсем так. Когда всё началось, дядя Шаран записался добровольцем. Как ты знаешь, до того как сделать себе имя среди поэтов, он был командиром танкового батальона. Его поставили формировать пополнение для дивизии генерала Фэска. Помнишь барона Фэска?
— Конечно.
— Дядя обрадовался назначению. Он знал, что Фэск — из наших. В будущем перевороте ему отводилась одна из главных ролей. Ещё бы, под его началом стояла танковая дивизия столичного гарнизона. Но… — Ориен замолчал.
— Что «но»?
— Дело в том, мой дорогой братик, что барон Фэск оказался в числе тех самых заговорщиков, которые впоследствии стали Неизвестными Отцами. Именно его люди провели тайные аресты и расстрелы военных руководителей заговора. Все они теперь числятся среди погибших в боях. Шаран успел предупредить меня и сообщить, что собственноручно намерен застрелить барона. Не могу точно сказать, что произошло дальше. Но уверен — Шаран Тоот не мог принять яд, «предчувствуя ужасы войны».
— Я понимаю, о чём ты говоришь, — нахмурился Атр.
— Пока работала связь, я успел из осаждённой Торнаты предупредить многих командиров верных частей, а те уж позаботились, чтобы как можно больше людей, имевших отношение к заговору, оказались в подземных цитаделях. Нам удалось спасти многих. — Ориен замолчал, нахмурясь, очевидно вспоминая события десятилетней давности. — Когда я учился в Имперской Военной Академии, нам говорили, что основной целью любой войны является мир. По сути, мы-то и спасли тех, кто должен был стать основой, стержнем нового мира. Признаюсь, это было непросто: непросто отсиживаться в подземных бункерах, когда идёт война и гибнут товарищи, непросто выживать потом, строить новую, чуждую всякому нормальному человеку жизнь в лисьих норах, пусть даже и столь добротных, как эта.
— Тогда почему, — пристально глядя на брата, спросил Аттайр, — почему вы не вышли из-под земли, когда закончилась война?
— Куда? Для чего? Геройски погибнуть в схватке с танковыми корпусами Барона? Теперь эта тварь — один из Неизвестных Отцов. Нам следовало беречь силы, готовить свой удар. А в это время жизнь наверху становилась всё более абсурдной, народ превращали в стадо баранов, ведомых несколькими козлами, и в овчарок, которые преданно охраняли это стадо.
— Ориен, как ты можешь так говорить? Что ты знаешь о жизни там, наверху? Да, там тяжело. Многие продукты можно получить только по карточкам, до сих пор донашивают одежду, сшитую ещё при императоре. Да, люди не уверены в завтрашнем дне, они обмануты и сами не подозревают, что обмануты. Но это люди! Они живут и надеются на счастье. — Ротмистр чувствовал, как внутри закипает таившееся до срока возмущение. Ему не хватало слов. До слёз, до отчаяния не хватало слов. — Ориен, это не абсурд! Это тяжёлая, порой ужасная жизнь. Но это наша жизнь!
— И наша страна, — кивнул старший брат. — «И какие бы трудности и лишения… В светлое будущее… Великие правители и мудрые наследники императора…» Дорогой братик, ты живёшь во всем этом безумии и потому, даже если чувствуешь подвох, не желаешь верить своим ощущениям. Беда в том, что у этой страны, да что там — у этого мира — нет будущего.
Не знаю, что сейчас происходит в Островной Империи, — может, они отсиделись за океаном и сейчас посмеиваются, глядя на разлагающийся труп своего давнего врага. Но только то, что делается здесь, уже не поддаётся осмыслению здравым умом. Когда-то Неизвестные Отцы планировали одним махом уничтожить сепаратистов Хонти и Пандеи, заговорщиков в Метрополии, императора в его унылом безлюдном дворце и торжественно взять бразды правления в свои руки, упиваясь славой и могуществом.
Но всё пошло по-другому — ты знаешь как, потому что сам был пешкой или, если тебе больше нравится, черным конём на этом поле. Война затягивалась, экономика рухнула, Саракш превратился в выгребную яму. Тогда-то наши «победители» испугались и превратились в Неизвестных Отцов. Спрятались. Никто, кроме них самих, для этой своры не важен. Никому не известны имена входящих в Совет. Им есть чего бояться. Знай какой-нибудь энергичный полковник, где их можно застать всех сразу, — и часы их власти были бы сочтены.
— Но как же излучатели? Ведь благодаря им…
— Да. Благодаря им большая часть населения страны, и без того не слишком блиставшая умственными способностями, превратилась в безмозглых идиотов, влюблённых в фикцию, — мудрых, лучезарных, славных и могущественных Неизвестных Отцов. Но излучения не способны подавить тягу к власти, если это, конечно, — Ориен печально усмехнулся, — не сверхвысокочастотное магнитное излучение, вроде того, которым вас накрыли на мосту. Скажи отдельное спасибо лейтенанту Грасу, что он умудрился не выпустить рычагов. А то ведь, потеряй бронеход управление, слетел бы в реку, проломив перила. И поминай, как звали. Мы всего на пару секунд опоздали. Надо было обезвредить блокпост. Но это опоздание едва не обошлось слишком дорого.
— А откуда вы вообще узнали?
— О нападении? У нас свои источники. К тому же энц Дэнн рассказал о твоих похождениях. Я не сомневался, что недомэрок и его стражники обязательно захотят отомстить. Такова уж шакалья порода. Оставалось только определить место, где муниципалы пожелают устроить засаду, и быть начеку. Наш источник сообщил о каком-то новом излучателе. — Ориен сжал кулаки. — Ваше счастье, что это лишь стендовый экземпляр малой мощности. Настоящая установка более громоздкая, не влезет даже в грузовик. Но она позволяет буквально вскипятить жидкость в клетках организма на расстоянии более десятка фарлонгов, имея фарлонга три по фронту. Собственно говоря, это одна из тех секретных тем, которыми занималась лаборатория танкового завода.
Атр поглядел на металлический кейс, всё ещё прикреплённый к его руке.
— Не волнуйся, в этом сундуке нет совершенно ничего ценного. Кроме разве что маячка. Но под землей от него мало толку, а обманку, работающую на той же частоте, но с более мощным сигналом, лейтенант Грас бросил неподалёку от бронехода. — Ориен невольно улыбнулся, глядя на удивлённое лицо брата. — Да, мой дорогой, мой храбрый ротмистр Боевого Легиона. Тебя использовали как подсадную утку. Твоему большому генералу было всё равно, погибнешь ты или же тебя возьмут живьем. Главное, чтобы маяк привел его в наше логово.
