понятное дело, договоримся. Сколько же всего таким-то макаром пропустить можно! А тут еще, – субурбанец замялся, – вам вот как себе говорю, весьма ходкий товар ожидается. Не хоботье какое, чистая натура, из-за самого Хребта тайными тропами доставляют.
– Обдумать надо, – пробасил Злой Бодун, вытирая руки. – Прикинуть конкретно что к чему.
– Да век мне Девы Железной Воли не видать! Двадцать монет с сотни, это же самое меньшее.
– Гони-гони, да не разгоняйся! Себе небось по пятьдесят возьмешь. – Вадим покровительственно хлопнул негоцианта по мясистому плечу. – Не боись, обмеркуем. Плавали, знаем!
– Так я зайду позже? – кланяясь и пятясь к двери, с надеждой вопросил великий комбинатор местного разлива.
– Да сколько угодно, – пожал плечами Вадим. – Ну, типа твоя же гостиница.
Щек скрылся за дверью, и проводивший его взглядом Вадим повернулся ко мне:
– Ну че, Клин, с контрабандой вяжемся?
– В каком смысле? – спросил я.
– Да тут в натуре кака с маком нарисовалась, хрен сотрешь. Один заезжий папуас грузит нашему финансовому валету, что у него в натуре набитый канал на всякое мурлюкское барахло. Тут его конкретно сметают, ты сам видел. Бабло поднять можно реальное. Конкретно держак бы на лопате не поломать! Но стрем, понятное дело, имеется. Сам слышал, все планируется чисто мимо кассы, – озвучил коммерческое предложение хозяина гостиницы мой друг.
– Вадюсь, ты б надолго не закладывался. Сейчас отыщем принцессу и домой. Если поблизости больше закопанных драконов нет, то далеко уйти она не могла. Разыщем следок – найдем в два счета.
– Но, блин, башли-то хорошие ломятся. А рыжье с собой тащить, это же полный отстой. – Вадим заговорил тише, чтобы нас не могла слышать скучавшая за стенкой Делли. – Щек лопочет, что первая партия в натуре не сегодня-завтра уже будет в Торце. Может, рискнем?
У меня никогда не было коммерческой жилки, да к тому же связываться с криминалом, пусть даже в этой почти сказочной стране, мне вовсе не хотелось. Но, впрочем, отчего это вдруг мы решили, что имеем дело с контрабандой? Возможно, речь идет о вполне легальной сделке.
– Ладно, – обреченно согласился я, – только смотри, проценты процентами, а наше бы сохранить.
– Не боись, Клин, все будет чики-чики, это я, боярин Злой Бодун, тебе говорю!
– Ну, когда это будет, мы еще посмотрим, – опустил я на землю воспарившего соратника. – А сейчас перед тобой стоит недетская задача – мне нужен Поймай Ветер. Так что сходи-ка в город, раздай десяток монет всякому сброду, ну там нищим, наперсточникам, словом, кого найдешь, пускай они по своей почте раззвонят, что господин из люкса в «Графе Иннентале» срочнейшим образом желал бы увидеться с этой рыжей бестией. Уяснил? Давай действуй.
Получив четкое задание, мой верный помощник направился к выходу, и если реалии этого мира не слишком отличались от привычных нам, то вполне резонно было предполагать, что уже через час-другой Поймай Ветер будет в курсе моего страстного желания лицезреть его драгоценную персону. Заждавшаяся фея молнией влетела в ложницу, едва отворилась входная дверь, и, проводив взглядом Ратникова, поинтересовалась:
– Куда это он?
– Я послал его кое-что разузнать. – Подобное объяснение было довольно обтекаемо, однако неопределенность давала возможность избегнуть выяснения отношений с представительницей королевского двора по поводу контактов с наглым воришкой.
– Виктoр, что у тебя на уме? – заинтересованно спросила наша соратница.
– Хочу выяснить, как обстояло дело с очередной гастролью твоей подопечной. Кстати, мне было бы весьма небезынтересно знать, когда и в каком направлении выехал из города Громобой Егорьевич. А также был ли с ним кто-нибудь еще.
– Ты думаешь, Маша и он заодно?
– Несомненно, – хмыкнул я. – Вопрос в другом: с ней он сейчас или нет. Да, и вот еще… – Мелодичное позвякивание волшебного зеркала прервало стройное течение моей мысли, и из глубины серебряной глади, точно из омута, на нас глянули мужественное лицо принца Элизея, светящееся счастьем, и прелестное личико… пропавшей Маши, восседающей в седле перед суженым.
– С ясным солнышком тебя, феюшка милостивица! – гордо зарокотал Элизей, едва разглядев по ту сторону стекла оторопевший лик Делли. – Не держи на меня обиды злой за ночную провину. Не по злобе требесил! По неразумению. Сама зришь, все сталося как нельзя лучше. С зазнобушкой моей, Машенькой свет Базилеевной, к отчим пенатам возвращаемся. – Бодрый солнечный зайчик скользнул по волшебному зеркальцу в руках могучего витязя, слепя ему глаза и одним невиданным прыжком от гор лесистой Гуралии достигая Торца.
– Но…
Я выдвинулся вперед, заслоняя фею, незаметно с силой вставляя большой палец ей под ребро.
– Но что, это что? Элизей! Элизей, ты меня слышишь?! Что происходит? Это я, Клинский! Куда ты исчез? Мы тебя не видим! Что со связью?! Чертово волшебство! Попробуй еще раз перезвонить!
Лицо принца заметно вытянулось. Должно быть, в истории применения зеркальной связи это был первый случай выхода из строя магических агрегатов.
– Вот журба-печаль! – удивленно промолвил он. – Сейчас еще доли попытаю! Погляди-ка, Машенька, что-то скло твое к делу негодно.
Дисплей погас, и я понял, что сейчас буду превращен в лягушку. Или того хуже, в комара, который будет немедленно съеден лягушкой.
– Да как!.. Как ты посмел! – Возмущенная до глубины души фея, казалось, разрастается на глазах и уже заполняет собой комнату, наливаясь электричеством, точно грозовая туча. – Что ты себе позволяешь?! Как это у тебя рука поднялась меня ударить?! И что это ты тут устроил?!
– Делли! Делли! Делли!!! – попятился я. – Я сейчас все объясню. Остановись! Если ты меня испепелишь, кто принцессу искать будет?
Этот довод был единственным средством защиты от немедленной физической расправы. Но, к счастью, средством весьма действенным. Фея обиженно поглядела на меня из-под длиннющих ресниц, однако все же решила повременить с праведным самосудом.
– Подумай, – начал я оправдательную речь, – что мне было делать? Неужели непонятно, что та самая колдунья, которая здесь буянила, теперь к Элизею присоединилась и через него проверяет, заглотили мы приманку или нет. – Зеркало вновь зазвенело. – Отойди, не отвечай! – требовательно выпалил я, отшатываясь от плывущего волнами экрана. – Давай зачехлять!
– Что ты удумал? – невольно повинуясь резкому окрику, прошептала Делли.
– Пусть считают, что связь действительно не работает. – Я удовлетворенно воззрился на зеркало, погруженное во тьму. – Так-то лучше! Делли, это чистая подстава, поверь моему оперативному опыту. Ты солнечные блики заметила?
– Конечно, – подтвердила кудесница.
– А это значит, что солнце у них за спиной. Полудня еще нет, а стало быть, едут они не в Торец, который, насколько я помню, восточнее Гуралии, а совсем даже наоборот, на запад.
– Но там же Маша. – Обескураженная сотрудница Волшебной Службы Охраны растерянно указала на зачехленный агрегат.
– Очнись, родная моя! – Я пощелкал пальцами перед глазами феи. – Какая Маша, о чем ты говоришь?! Это же морок, дубль, личина! Ту Машу наша Маша еще вчера срисовала.
– И то верно, – обескураженно согласилась фея.
– Я рубль за сто даю, колдунья нарочно ее высочеству показалась, чтобы отсюда выманить. И наверняка просчитала, что мы очертя голову вместе с ней за Элизеем мчаться не пожелаем. И что принцесса, наплевав на нас, сама на поиски отправится. – Я остановился, переводя дыхание. – Если все это, конечно, не отвлекающий маневр, и принцессу под утро действительно похитили. Но в любом случае нашим противникам совсем не обязательно знать, что здесь происходит.
– Но если все так, как ты говоришь, – заволновалась Делли, – необходимо срочно предупредить Элизея, что рядом с ним враг.
– Ни в коем случае! Волшебница Прокопа заморозила лишь потому, что нас заметила, да к тому же
