– Слушаюсь, – попятился слуга.
Аметистовая гостиная была любимой комнатой князя. В свое время там подписывались многие брачные союзы, придавшие роду Эстерхази невиданное в этих землях могущество. В Средние века, когда строился этот замок, аметистовые украшения считались изысканным подарком для любимых, что, вероятно, и послужило достаточно веской причиной для того, чтобы украсить столь замечательным камнем целую гостиную. Выложенная пластинами от густо-фиолетового цвета до почти золотого, эта комната производила волшебное впечатление на посетителей.
Кроме того, об аметисте говорили, что он придает бодрость и отгоняет дурные мысли. И то и другое князю Миклошу Эстерхази сегодня требовалось, как никогда. Молча, сцепив зубы, он слушал приходящие в Лек сообщения о прорыве русских через Карпатские перевалы. Если это и было отвлекающим маневром, как о том говорил пленный русский генерал, то маневр этот развивался чересчур успешно!
Но это было еще полбеды. Когда вскоре после обеда ему сообщили, что австрийский бронепоезд разнес вдребезги штаб объединенного командования, он вдруг почувствовал, что земля уходит из-под ног. Новые сообщения отвратили Миклоша Эстерхази от предположения, что это был мятеж. Но они были не менее отвратительными. Продолжая свой путь, бронепоезд расчистил себе огнем дорогу на мост через Вислу и, остановившись прямо на переправе, взорвал эшелон вместе с остатками боезапаса. Невесть на сколько часов сообщение между участками фронта было прервано. Неподалеку от моста налетчиков ожидали свежие кони. Поймать неведомых диверсантов не удалось.
Очередные новости сообщали еще о двух взорванных железнодорожных мостах. И снова один и тот же сценарий: удар и мгновенный отход. «Скифская тактика» – как назвал это безобразие генерал Данилов. «Проклятые скифы! – думал князь Эстерхази, спускаясь по мраморной лестнице в полюбившуюся гостиную. – Дикари! Они не умеют воевать, как цивилизованные люди, а потому кусают, точно бешеные собаки».
Лакей предупредительно открыл дверь, пропуская хозяина. Посреди комнаты, увлеченно любуясь тонкой резьбой украшений, стоял коренастый широкоплечий мужчина в форме майора австрийской армии.
– Вы, – Миклош Эстерхази удивленно тряхнул головой, – вы не Конрад Шультце.
– Так точно, – нимало не смущаясь, подтвердил незваный гость, – позвольте отрекомендоваться, подполковник Тарбеев Владимир Игнатьевич, российский Генеральный штаб.
– Не скажу, что рад знакомству. – Генерал Эстерхази смерил незваного гостя удивленным изучающим взглядом.
– Отчего же? Мы ведь так долго были друзьями по переписке. Почитай, с того момента, как господин Шультце получил место в доме вашей сестры, вся его корреспонденция составлялась мной. Так что как вы абсолютно верно заметили, я не Конрад Шультце, но Сальватор – именно я.
Миклош Эстерхази в молчании быстро перекатился с каблука на носок и обратно. Невесть зачем пришедший к нему русский шпион был наглее индийской мартышки.
– Я прикажу вас схватить, – холодно сообщил хозяин замка.
Подполковник Тарбеев широко улыбнулся, заставляя князя лихорадочно припомнить, не сказал ли он чего-нибудь смешного.
– Это будет столь забавно, что я не стану мешать вам совершать подобную глупость. Хотя мне ничего не стоило бы сломать вам шею до того, как вы дойдете до двери. Но, ваше светлейшее высочество, мы же с вами разведчики, давайте рассмотрим ситуацию не спеша и без эмоций.
– Зачем?
– Потому что, если мы этого не сделаем, вы не узнаете, для чего я пробрался сюда через две линии фронта, поминутно рискуя погибнуть как там, так и здесь.
– Что ж, разумно. – Эстерхази пожевал губами. – Говорите.
– Итак, вы меня схватите. У вас есть два варианта: либо я буду убит, либо постараетесь использовать пленного русского как источник. Если убьете, вам придется объясняться с офицерами штаба эрцгерцога Карла, сопровождающими меня к полковнику Ронге. Я допускаю, что вы с ними объяснитесь, а если нет, то уничтожите и их. Но затем вам придется внушить господину Ронге, что его лучший агент, завербованный, кстати, с вашей подачи, все это время работал на русских.
– Вы не мой агент, – коротко отрезал возмущенный аристократ.
– Это верно, я это знаю, и вы это знаете, но, увы, господин начальник имперской разведки не был лично знаком с Конрадом. Ему придется верить на слово, что тот, кого вы убили, – не Шультце, и это после того, как я сообщил столь ценные сведения генералу фон Бойна и эрцгерцогу Карлу. У вас возникнет изрядная проблема, князь!
Но и это еще не все, ваше светлейшее высочество. Если в ближайшее время я не доберусь до Швейцарии, в каждом из банков, где находятся «сбережения на вашу безбедную старость», будут вскрыты пакеты, содержащие подробное описание аферы Артура Шультце, так сказать, в «венский» период его бурной и, что греха таить, беззаконной жизни. Я думаю, банкирам небезынтересно будет узнать, сколько миллионов крон было изготовлено моим «братом» для одного из знатнейших вельмож Европы. Там же, в порядке раскаяния, будет дан рецепт, как отличить настоящие деньги от столь похожих на них кусочков грязной бумаги. Вам, несомненно, известно, к чему это привело в России?
Князь Эстерхази молчал, с ненавистью глядя на гостя. Он старался понять, блефует тот или нет. По всему выходило, что не блефует.
– Чего вы от меня хотите? – наконец с натугой выдавил он.
– Вы даже не желаете услышать, что будет, если вы меня просто схватите и, как о том пишут господа романисты, «бросите в подземелье своего замка»?
– Перестаньте валять дурака! Говорите, что вам нужно!
– Вот это серьезный разговор. – С лица подполковника Тарбеева сошло наигранное благодушие, как слетает маска арлекина с лица паяца в конце венецианского карнавала.
– Итак, князь, битва за Карпаты империей проиграна. Группировка, собранная в Бескидах, абсолютно бесполезна. Она охраняет снежные заносы и вечные скалы. Там ничего не будет. Но вам следует помнить, что она была усилена по вашей инициативе, и даже в случае, если вдруг русская армия будет остановлена, что уже практически невозможно, отвечать за этот стратегический провал будете вы. Можете не сомневаться, об этом мы тоже позаботились. В процессе следствия выяснится, что вашими молитвами была устроена романтическая смерть полковнику Редлю, шпионившему на нас, и все это потому, что большая часть информации была получена не от него, а от вашего светлейшего высочества. И вы, и я знаем, что это неправда, но вам не удастся это доказать новому императору.
Я не буду рекомендовать вам застрелиться. Надеюсь, скоро мы с вами начнем вспоминать эти дни с грустной улыбкой. Генерал Мартынов, который уедет отсюда со мной, без всяких секретов будет принимать ваше светлейшее высочество у себя в Москве. Конечно, у него нет такого замка, но радушие вам гарантировано. Поэтому говорю еще раз: я не желаю вашей смерти.
У меня к вам иное предложение. Вы можете им воспользоваться, но можете и отказаться.
– Говорите, наконец! – прошипел сын знаменитого путешественника и авантюриста.
– Сейчас по всей Венгрии распространяется манифест эрцгерцога Карла с требованием поддержать его высочество и объединиться вокруг него для спасения отечества. Сей документ был разослан, еще когда я отправлялся к вам. Это было несколько часов назад, так что сейчас войска наверняка приветствуют правящего регента как апостольского короля Венгрии.
– Это мятеж! – гневно нахмурился Миклош Эстерхази.
– Конечно, – кивнул Сальватор. – Но подавлять его некому и нечем. Зато я могу сказать вам, каков будет первый указ его новоиспеченного величества. Он заявит, что Венгрия не видит смысла продолжать эту кровавую бойню, а потому выходит из войны и призывает воюющие с ней страны приступить к мирным переговорам.
– Невероятно!
– Более чем вероятно. Ибо так оно и будет, – усмехнулся русский разведчик. – А потому мой искренний совет: вспомните, что вы тоже венгр, подумайте о своей грядущей судьбе и помогите эрцгерцогу Карлу стать не просто королем Венгрии, но и полновластным императором.
– Я что же, по-вашему, должен убить Франца-Иосифа? – Князь Миклош вновь разгневанно сдвинул брови.
– Разве я что-то говорил об этом? – пожал плечами незваный гость. – Убедите его величество отречься
