варварскими странами. Большие города возникли в Китае на перекрестках торговых путей и на берегах трех морей. В ремесленных кварталах этих городов золотые руки китайских умельцев творили истинные чудеса. Узорчатые шелка, металлические изделия, оружие завоевали признание на рынках стран южных морей, Индии, Ближнего Востока. Именно в танское время бумажное производство (бумага была уже известна в Китае в начале II века нашей эры) стало одной из ведущих остраслей ремесленной промышленности страны. Китайские мастера научились выделывать бумагу не только из тряпья, но из луба различных растений, и их секреты лишь много веков спустя разгаданы были на Западе. Вспомним, что бумага появилась в Европе только в 1190 году и что завезли ее туда крестоносцы с Арабского Востока; арабы же в свою очередь получили бумагу от своих дальних соседей — китайцев. В Танскую эпоху заложены были основы для грядущего расцвета производства фарфора; в то же время китайские пиротехники широко стали применять порох, с которым европейцы познакомив лись лишь спустя пять-шесть столетий. Широкое применение нашел в это же время способ печатания книг с гравированных досок.
В Танском Китае бурно расцветала культура. Это был золотой век китайской поэзии, век возрождения лучших традиций народного творчества. Имена великих поэтов Ли Бо, Ду Фу и Бо Цзюй-и также дороги китайцам нашей эпохи, как русским имя Пушкина, иранцам имена Саади и Хафиза, итальянцам имя Данте.
Глубоким чувством проникнуты произведения тан-ских художников, танских мастеров пейзажа, ценителей красоты китайской природы. И хотя немногие памятники танской архитектуры сохранились до нашей эпохи, но по тому, что пощадило время, мы можем судить о ее величии. Легкая и в то же время монументальная пагода «Диких гусей» в Сиане — живое свидетельство высокого мастерства и замечательного вкуса танских зодчих.
Танская культура оказала огромное влияние на соседние страны, и в частности на Японию.
К этому времени политическая карта мира неузнаваемо изменилась по сравнению с Ханьской эпохой. В конце V века окончательно рассыпалась Римская империя. Вся западная ее часть была завоевана варварами, в восточной же половине натиск германцев, гуннов и славян едва сдерживала Византийская держава, которой приходилось также вести борьбу с Ираном. Старая система связей, соединявшая Римскую империю со Средним Востоком, распалась, и Западная Европа оказалась отрезанной от Индии, Средней Азии и Китая [5].
В Средней Азии, на территории нынешнего Казахстан на, в степях Поволжья и Украины господствовали различные тюркские племена, которые враждовали с Китаем и нередко вторгались на его западные территории.
В VII веке на авансцену истории вышли арабы. За несколько десятилетий они покорили Сирию, Иран, часть Малой Азии, всю Северную Африку, а в начале VIII века завоевали Испанию и вторглись в Среднюю Азию и в Индию. Владения арабского халифата, столица которого сперва была в Дамаске, а с 750 г. в Багдаде, простирались, таким образом, от Атлантического океана до Инда и Сыр-Дарьи, и гавани в Персидском заливе были исходными пунктами широкой торговой экспансии на Восток, в страны южных морей.
Индия являла собой мозаику феодальных царств и княжеств. Старые, некогда наиболее развитые области в бассейне Инда и Ганга были разорены белыми гуннами и тюрками; крепла и набирала силу Бенгалия, выдвинулись на историческую арену южноиндийские царства — Чалукья, Пандья, Паллава, Чола, очаги заморской колонизации, постоянно поддерживавшие связи с государствами Индокитая и Малайского архипелага.
Картину Индии того времени дал наиболее выдающийся китайский путешественник раннего средневековья буддийский монах-пилигрим Сюань Цзан. Его труд «Записки о странах Запада в эпоху великой [династии] Тан» («Датансиюцзи»), плод семнадцатилетних странствований, появился в 648 году и справедливо может быть признан величайшим произведением мировой географической литературы. Без «Записок» Сюань Цзана немыслимо изучение древней Индии, ее культуры, ее внутренней жизни, ее географии.
На островах Индонезии выросли могущественные ма-лайско-индийские державы; в VII веке на Суматре возникло царство Шривиджая (китайцы называли его Саньфоци), государство, морские силы которого господствовали в морях, омывающих Малаккский полуостров, Суматру и Яву, и контролировали Малаккский пролив, ворота из Индийского океана в Южно-Китайское море. Столица этого государства лежала в нижнем течении реки Муси, примерно там, где ныне находится город Палембанг. Вокруг простирались тщательно возделанные рисовые поля с цветущими селениями, Иранский географ Абу Сеид Хасан писал в 918 году, что в час, когда в городе Забаг (так иранцы и арабы называли Шривиджаю) петухи возвещают наступление дня, на клич этот отзываются все их собратья на сто и более фарсанхов [6] вокруг. Шривиджая была видным центром буддизма, сюда в поисках источников мудрости — старинных рукописей, писанных на пальмовых листах, — стекались из Китая и Индии десятки пилигримов.
На Яве образовались государства, в которых огромного расцвета достигла культура, восходящая к местным и к индийским образцам; в Индокитае по-прежнему существовало индо-тямское царство Тьямпа, а в дельте Меконга возникла держава, которую индийцы называли Камбоджей, а китайцы — Чэнла; в Камбодже, приемнице Фунаня, успешно развивалась культура кхмерских народов, обогащенная индийскими элементами.
В конце VII и начале VIII века в Южной Азии на великом муссонном пути сложилась новая система международных связей. Ее исходными звеньями были гавани Китая и Персидского залива, промежуточными — порты Малабарского и Коромандельского берегов Индии, Цейлона, Малаккского полуострова и Шривиджаи.
По этому пути в VII веке пришли в Китай иранские и арабские купцы из халифата. Арабы и иранцы — китайцы называли их даши — основали в портовых городах Южного Китая свои кварталы, и эти торговые колонии поддерживали оживленные сношения с гаванями на Персидском заливе и с торговыми арабскими факториями в южных морях [7].
Даши торговали весьма активно и оттеснили на второй план индийцев и малайцев, которые во II–VI веках играли огромную роль в транзитной торговле на Южноазиэ. т-ском морском пути. Однако у даши были сильные соперники — китайцы; в Танскую эпоху появились они на дальних морских путях и на собственных кораблях дошли не только до индийских гаваней, но и депортов Персидского залива.
О сношениях Китая со странами южных морей, сношениях, куда более оживленных, чем во времена Фа Сяня, свидетельствует прежде всего китайский путешественник-пилигрим И Цзин, который в конце VII века посетил Индию и Суматру. На его глазах возникло царство Шривиджая, в столице которого он изучал древние буддийские рукописи. И Цзин говорит о регулярном сообщении на морском пути из Шривиджаи в Гуанчжоу. Он приводит имена тридцати семи паломников, которые в разное время, но примерно на протяжении второй половины VII века, совершили морем переходы из Гуанчжоу в индийские гавани. И Цзин приводит точный расчет времени этого перехода, который подтверждается арабскими географами.
Маршрут Гуанчжоу — Индия, И Цзин подразделял на следующие отрезки! Гуанчжоу — Шривиджая (или Ява), Шривиджая — северо-западная оконечность Суматры; северо-западная оконечность Суматры — Цейлон; Цейлон— устье Ганга (Тамралипти). Путь до Цейлона отнимал 90 дней. В Индию всегда шли зимой с северо-восточным муссоном, возвращались летом с юго-западным муссоном.
И Цзин, правда, указывает, что обычно китайские корабли доходили только до Шривиджаи, где путешественники пересаживались на другие суда. Но известно, что в 647 году китайский император направил на китайских же кораблях посольство в североиндийское государство Канаудж.
Впрочем, в VII и VIII веках постоянные переходы китайских кораблей в Индию стали совершенно обычным явлением, чему свидетельство замечательный труд о морских и континентальных путях из Китая в Индию «Описание десяти стран» Цзя Даня (740–805).
Цзя Дань приводит обстоятельные данные о маршруте Китай — Персидский залив, из которых явствует, что за 90 дней китайские моряки доходили до гаваней в Персидском заливе, по пути посещая Шривиджаю, Никобарские острова, Цейлон, Куилон (порт в южной части Малабарско-го берега) и Гуджарат
