– Но ведь до этого момента я не испытывала к ней открытой неприязни.
– А что она сделала?
– Ох, она так наигранно смеялась, она так хотела понравиться, что ела даже сельдь под дубленкой, черт возьми, шубой. А это хорошая проверка, оставляешь кости – и смотришь, как невестка будет выкручиваться, вынимая их изо рта.
Я пометила в воображении рыбные блюда знаком «Опасно» или «Осторожно, радиация». Столовая топография давалась мне на «ура».
– И все эти пакости вы делаете из любви к сыновьям?
– А как же!
Любовь ровно как критические дни – превосходное оправдание.
– Бабуль, у меня через пару часов знакомство с его родителями. Выдрессируй меня.
– О нет, ты дрессировке не поддаешься, – таков был вердикт потомственной аристократки.
Она достала из сумка пилку для ногтей и маникюрные ножницы.
– Ногти приведи в порядок.
Из ванны вышел Романович, пряча пакет с грязной одеждой за спиной. За полчаса она поставила на уши или с головы на ноги весь дом.
– Вот погляди, как действенно! Я из тебя еще сделаю идеальную тетку.
– Алек! – решила я проверить результативность бабулиных методов.
– Аушки! – мило крикнул он из прихожей. На четыре с плюсом. Что творится!!!
– А давай ты мне скажешь адрес, и я приеду на пару минут попозже. Ты пока Пигги завезешь к себе.
Романович был не против. То, с какой периодичностью он делал движение взглядом от двери к часам и далее на окно, внушало опасение, но как ближайшего родственника и основного наследника столь же обнадеживало. Шучу, ясен красен.
– Лады. Значит, смотри. Они живут в моем же подъезде, но только на этаж выше. У меня квартира 148, у них 154.
– Все! Жди! На связи!
В удаленном доступе, с отличным приемом и боевым настроем.
– Ты как-то странно улыбаешься. Чего затеяла?
– Вот и я про то же, стоит мне хоть на секунду расслабиться и сказать тебе что-то приятное, ты тут же уверен, что я затеяла какую-то гадость.
– Ты еще скажи, что это не так.
– Это не совсем так. Все, у нас женский разговор, – отправила я Алека за дверь.
Дверь закрылась. Бабуля налила какой-то настойки из черной смородины. А вы говорите, что женскому коварству невозможно научить. Научить – да, а вот научиться…
29. Семейная мудрость-перемудрость
– Здесь хоть есть с кем выпивать. У Людки у моей язва. Чего, думаешь, я к вам сюда перебралась.
Меня мутило от ее слабого обоняния. И от воздуха со все большей концентрацией Chanel №5. Оставалось молиться о выздоровлении Людки, на нее у моей печени была последняя надежда.
– Слушай, как отучить мужчину заниматься сексом в носках? – спросила я, сморщилась от результата домашнего приготовления сорока градусов. – Ты что, опять из сахара спирт делала?
Спорим, у нее нет ответа на первый вопрос.
– Это элементарно, девочка моя. Сказать об этом мужчине. И тактично ему первое время об этом напоминать. Хотя ты и такт – вещи несовместимые.
Наша семья славилась всепоглощающим умением издеваться над каждым из ее членов.
– Почему ты все время попрекаешь меня моей дуростью?
– Ну а что делать, если так оно и есть?
Судя по язвительности, наша семья должна страдать запорами.
– Тактично промолчать! Хотя ты и так, что я и такт. Яблочко от яблони.
1:0 в мою пользу.
– Только ты маленькое зеленое недозрелое, а я шикарное сформировавшееся дерево. Сейчас я пойду и принесу тебе наряд для вечера.
Количество осуждающих возгласов наполнило мою гардеробную по самое «не балуй». И именно это «не балуй» мне предстояло одеть.
– Главное, помни, для всех человекообразных существ, с которыми тебе предстоит сегодня встретиться, ты враг номер один. И они всячески будут пытаться подловить тебя, найти изъян. Сделать все, чтобы ты ощущала себя некомфортно – это их, так сказать, фамильный долг! И это им удастся в два счета.
– По себе, бабуль, людей не судят, может, они милые люди!
– Такие милые, прямо как я, что вы нас друг с другом перезнакомите только на похоронах. Что же вы за пять лет ваших терзаний нас ни разу друг другу не представили?
Вот и я думаю, с какого перепуга мы решили заняться этим сейчас?
У нее был талант в нарезании правды-матки идеальными ломтиками.
– Что это?
Я с ужасом посмотрела на белую рубашку и черную юбку, которые лежали в закромах гардеробной, по отдельности носить было можно, ну а вместе их надеть возможно только на церемонию «Мисс Кринолин-2007».
– Иди, надевай, и ни слова. Будешь делать все, что я тебе посоветую, мало того что семью идеальную построишь, так еще и от меня избавишься.
Последнее лилось бальзамом на душу. Желательно рижским и не меньше двадцати градусов по алкогольному Цельсию.
Времени менять белье катастрофически не было. Тем более что веревочки располагались по ту сторону баррикад.
Кружево практически не просвечивало. Подумаешь, ярко-розовое.
– У меня колготки только в сеточку.
Кто же мог подумать, какой художник по костюмам свалится мне на голову…
– Не буду спрашивать, кем ты работаешь. Наденешь высокие сапоги. Сейчас я тебя причешу.
– Может, все же не стоит?
– Да, ты права, не стоит, – она двинулась с телефоном в сторону спальни. – Кстати, к какому агентству обратиться, чтобы выставить на продажу недвижимость в Нижнем?
– Бигуди или начес? – кинулась я за ней с извинениями.
– Какая у меня коммерческая внучка, – продекларировал главный манипулятор семьи.
Спустя полчаса бабулиного кудахтанья я посмотрела в зеркало.
– Вот кто тебя просил делать из меня Lady Marmalade?
